Малиновка поёт лишь о любви... (СИ) - Лакомка Ната

- Как ты это делаешь?! – изумился Рик, когда она забрала его ладью, разрушив какую-то хитроумную комбинацию, которую он создавал с самого начала партии. – Я потратил столько времени, чтобы научиться играть, играл с умнейшими людьми при королевском дворе, а ты вот так легко лишила меня ладьи и двух офицеров.

- Дар не пропьешь, - ответила ему Дьюлла простонародной поговоркой, и сразу же зажала рот ладонью.

Рик погрозил ей пальцем и сделал очередной ход.

День прошел замечательно, но вечером зло снова явилось в облике леди Броаз. Она смогла отчистить платье и теперь нарядилась с пышностью королевы – заявилась к ужину в темно-синем бархате, обшитом серебряной тесьмой, и с вырезом такой глубины, что и великан бы утонул.

Глядя на эти бесстыдно выставленные груди, Дьюлла чуть не плакала от злости. Ей казалось, что Рик только и делает, что ныряет в вырез платья Надин взглядом, и она старалась отвлечь брата всякий раз, когда он обращался к гостье. Через двадцать минут леди Броаз смотрела на Дьюллу едва не с ненавистью, стараясь скрыть неприязнь за ласковыми улыбками.

Они снова сидели по обе стороны от Рика, и каждая из девушек старалась увлечь его интересной беседой.

Но если леди Броаз было о чем порассказать – о последних придворных событиях или забавных словечках, что отпускал король («ах! его величество так остроумен!»), то Дьюлле нечего было предложить. Не рассказывать же о том, как здорово купаться голышом или воровать мед из дупла.

Умышленно или нет, но Рик держался с девушками ровно, и уделял внимание им обеим поровну. Дьюлле не в чем было его упрекнуть, и все же она замечала, что когда Надин заговаривала о принцессе – мимоходом, упоминая о ней невзначай и не всегда к месту – взгляд ее, устремленный на Рика, становился более пристальным. Словно она хотела узнать что-то, удостовериться…

- Вы так часто говорите о ее высочестве, - не утерпела Дьюлла. – Наверное, очень к ней близки?

- О да, - тут же подхватила Надин, стреляя в сторону Рика глазами. – Ее высочество была так добра, что приблизила меня к себе, доверив хранить свою шкатулку с рукоделием. Это огромная честь.

- Не сомневаюсь, - подхватила Дьюлла, - что может быть почетнее, чем охранять нитки!

Леди Броаз наморщила лоб, пытаясь понят – не было ли в словах подвоха.

- Они ведь такие шалунишки, - продолжала Дьюлла со смехом, - так и норовят разбежаться – все эти клубки и моточки!

- Ах, да, - кивнула Надин, - вот вы о чем.

Рик поднес к губам салфетку, чтобы скрыть улыбку.

- Значит, его высочество очень дорожит своим шелком, если доверила его вам, - продолжала Дьюлла, утвердив локти на столешницу, изящно переплетя пальцы и поставив на них подбородок.

- Это так, - гордо подтвердила Надин. – И поверьте, я польщена оказанным мне доверием.

- Вы и сами, наверное, прелестно вышиваете? – продолжала Дьюлла невинно.

- И это правда, - леди Надин получила возможность рассказать о своих достоинствах и не упустила момента. – Я занимаюсь вышивкой с пяти лет и, смею похвастаться, весьма преуспела в этом тонком искусстве. Я умею вышивать золотом, бисером, сверленым жемчугом и делать двусторонний узор…

- О! – выдохнула Дьюлла, изображая восхищение.

- Мне была доверена даже вышивка парадного платья принцессы, - пела соловьем гостья, - это был толстый бархат – густой, почти как мех. Я работала над ним два месяца, вышивая розы золотом, и мою работу оценил и король. Он сказал…

- Уверена, его величество пришел в восторг от золотых роз! – перебила ее Дьюлла и заговорила доверительно: – Ах, как жаль, что мой братец не сможет оценить вашего таланта! Ведь он терпеть не может все эти цветочки, рюшечки и кружавчики…

Рик запоздало опустил вилку, но остановить болтливую кузину уже не успел.

- Я так и не научилась толком вышивать, - закончила Дьюлла, заливаясь смехом. – Рик сказал мне: брось это бесполезное дело, лучше танцуй и займись верховой ездой, иначе останешься старой девой, а за нитки и иглы возьмешься, когда ни на что другое не будешь способна, лет через сто! И я с удовольствием последовала его совету!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Граф Босвел едва не опрокинул бокал с водой, а Надин просто позеленела, поняв, что попала впросак. И только Дьюлла смотрела безмятежно. Судя по тому, что леди присмирела, сейчас она обдумывала – были ли случайностью или злым умыслом порванная струна, испачканные платья и невинная болтовня за столом. Что касается Рика, он поспешил сгладить допущенную бестактность, тем более что чувствовал себя виноватым – ведь Дьюлла ничуть не погрешила против правды, повторив его собственные слова.

- То, что не оценит брат, всегда оценит муж, Дьюлла, - сказал он нравоучительно, изо всех сил стараясь сохранить серьезность, потому что кузина повернулась к нему с таким потешным выражением невинности на милом личике, что впору было расхохотаться. Он не сомневался, что шпилька для леди Броаз была намеренной, хотя и не понимал, что такого сделала его сестре бедная девушка.

23. Любовные стансы и любование луной (продолжение)

До конца ужина Надин была осторожна в разговоре, как охотник, крадущийся по звериной тропе, а когда подали десерт, вдруг сказала, стесняясь:

- Не хотите прогуляться перед сном, милорд? В вашем саду столько прекрасных озер, а сейчас полнолуние… Я мечтаю посмотреть на лунную дорожку…

Дьюлла так и вскинулась, представляя, как Рик ведет эту хитрюгу к Зеркальному пруду, который был только их местом.

А бесхитростный Рик уже соглашался на прогулку.

Медлить было нельзя, и Дьюлла повторила уже знакомый трюк – на сей раз уронив на платье гостьи пирожное с жирным кремом. Опять последовали ахи, охи и извинения. Хлопоча вокруг гостьи Дьюлла причитала:

- Какая же я неловкая! Ах, меня казнить за это мало! Такое прекрасное платье!

- Ничего, милая Дью, - ответила Надин, метая молнии взглядом и одновременно удерживая улыбку, - я переоденусь, только и всего. Дождитесь меня, милорд… - она хотела уйти, но что-то в выражении лица Дьюллы заставило ее насторожиться.

- Сожалею, - Дьюлла с притворным сочувствием развела руками. – Сегодня я услышала о постигшей вас неприятности – что платья запылились в дороге, и велела служанкам заняться ими. Боюсь, они все сейчас в прачечной. Но к утру все высохнет.

Девушки обменялись взглядами, не сулившими ничего хорошего.

- Кстати, ваша карета будет готова к завтрашнему вечеру, - вмешался Рик, почувствовавший возникшее напряжение. – Вы сможете продолжить путь послезавтра утром.

Это был удар для леди Броаз, но она выдержала его с честью и ответила кротко:

- Что ж, тогда мне не надо терять время. Надеюсь, милорд, вы не побрезгуете моей компанией и простите испачканное платье, тем более, что причиной тому – ваша милая сестра. Не надо сердиться на нее, это всего лишь юношеская неловкость…

«Да ты старше меня года на два, не больше», - желчно подумала Дьюлла, а вслух сказала:

- Что ж, тогда и я пройдусь с вами. Очень уж вы разохотили меня рассказами о лунной дорожке.

- Нет, милая Дью, - тут же возразила Надин, - вам лучше остаться. Уже выпала роса, вы блондинка, а блондинки очень чувствительны к росе. Правда ведь, милорд? – она обернулась к Рику за поддержкой. - Надо беречь эти прекрасные цветы!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рик потер переносицу, медля с ответом, а Дьюлла ослепительно улыбнулась Надин:

- Мне так приятна ваша забота! Но не стоит беспокоиться. Я наброшу плащ, и никакая роса мне не страшна.

Волей-неволей леди Броаз пришлось смириться с компанией сестры милорда, и они втроем отправились в сад. Рик повел их к пруду Луны, и Дьюлла была рада, что он не повел их к Зеркальному пруду.