Песни вещих птиц - Валерия Скритуцкая

как раз укрыло бы её столик на пузатых ножках. Красивое. Петелька к петельке, всё ровно. Марьяна оглядела его на несколько раз и, наконец, нашла. Вот он, едва заметный узелок, из-за которого весь узор будто съехал, сдвинулся. Как же распутать его и снова сплести аккуратно? Ведь Доля и Недоля – мастерицы, каких нет среди живых. Но делать нечего. Марьяна понимала, что должна попробовать, иначе зачем она сюда пришла, отказавшись от земной жизни?

Несколько часов она провела на жёсткой лавке, не поднимая головы от кружева. Нити расплетались, вились вокруг, заполняли комнату, а потом снова складывались в узор, но злосчастный узел всё время появлялся. За работой Марьяна не заметила, как стало светло, снова пришли лесовики и засуетились у стола. Только когда дверь распахнулась со стуком, холодный вихрь ворвался в дом и в проёме возник тёмный силуэт, Марьяна отвлеклась от работы. На пороге стояла Мара. Маленькая женщина подбежала к ней, протягивая чёрные одеяния. Мара забрала их, но спросила Марьяну:

– Можно войти?

– Неужели сама смерть спрашивает у меня дозволения? Да и могу ли я отказать? Это не мой дом.

– Твой, – ответила Мара. – Сейчас это твой чертог, и ты за пределами Яви, а потому я спрашиваю. Считай, пришла в гости, как к подруге.

– Заходи, конечно, – кивнула Марьяна. – Вот и чай лесовики приготовили.

Через пару минут женщины, словно и впрямь давние подруги, сидели за столом.

– Нравится тебе здесь? – спросила Мара.

Марьяна пожала плечами:

– Думаю, я там, где должна быть. И то задание, что дали мастерицы… Может, это самонадеянно, но кажется, только я одна и способна справиться.

Царица подземного мира кивнула.

– Скажи, – попросила Марьяна, – Доля и Недоля… Их кружево предопределяет наши судьбы?

– Только в самом начале всё предопределено. При рождении в судьбе человека написано, тяжело будет жить или легко, в любви вырастет или в одиночестве, будет болеть или здравствовать. Но когда человек встаёт на ноги, начинает говорить и понимать – тут он сам волен всё изменить. Совершил тот, кому предначертаны несчастья, решительный и смелый поступок – изменилась и его судьба: пряжа оказывается в руках Доли, она вплетает белую нить. Но чаще случается иначе: по вине человека Недоля завладевает пряжей и вплетает чёрные нити.

– То есть человек всё-таки сам строит свою судьбу? – Марьяна впервые взглянула в глаза собеседницы: те отливали аметистовым светом.

– Есть то, что предопределено изначально. То, что не может не случиться. Но каков будет итог, решает сам человек. Он и выбирает, какая нить будет вплетена в его судьбу. Ты и сама знаешь, что значит выбор.

– Да, – согласилась Марьяна. – Получается, то, что Пелагея дала мне заклинание, было предначертано, но я могла выбрать, читать его или нет, так? Путь я выбрала сама.

Мара кивнула.

– Ещё скажи, – не унималась Марьяна. – Мы были в пещере, где камни такие разные! Как же вышло, что судьбы, тоже разные, плетутся лишь чёрными и белыми нитями?

– Засветит солнце – появятся цвета, – усмехнулась Мара и встала из-за стола.

Марьяна закусила губу. Оставался ещё вопрос, точнее, догадка, которая её мучила.

– Ответь, царица, – несмело попросила она. – Чьей же судьбы кружево сейчас в моих руках?

Мара только покачала головой, накинула плащ и вышла, оставив после себя маленький смерч у порога. И догадка проросла ещё глубже.

Андрей бежал за клубком, пока не выдохся окончательно. Будто сжалившись над ним, клубок покатился медленнее.

– Спасибо, – сказал Андрей, стараясь не думать о том, что разговаривает с клубком ниток.

Когда тело чуть расслабилось, голову атаковали мысли. Почему-то вспомнилась бабушка, которая на новость о свадьбе с Марьяной неожиданно для всех зацокала языком и закачала головой.

«Что-то не так, мам? – спросила тогда мама Андрея. – Ну, говори, видно же, что не терпится против сказать. Чем не угодила невеста?»

«Да чего ты, – отмахнулась бабушка, – девушка хорошая». Потом снова покачала головой, вздохнула: «Только соседка. На соседке жениться… Не очень это правильно».

И мама, и Андрей тогда посмеялись: бабушка надеялась, что внук привезёт «городскую».

«Или из лесу приведу», – ляпнул Андрей, а бабушка аж подпрыгнула от испуга: «Не вздумай!»

«Да что ты, бабуль, я же шучу», – успокоил её внук, а сам подумал: жалко, что бабушка постарела и выжила из ума, грустно это.

Подумал – и забыл о разговоре. И не вспомнил бы никогда, если б не бежал сейчас за серебристым клубком ниток сквозь потусторонний лес в поисках невесты. Одно хорошо: любимая бабушка, видать, всё-таки не выжила из ума, а возможно, как женщины это называют, почувствовала.

Интересно, сколько ещё ему петлять? Кажется, некоторые деревья точь-в-точь как те, мимо которых он пробежал недавно.

– Эй, клубок! Ты меня по кругу водишь?

«Парень, ты разговариваешь с клубком ниток», – усмехнулся он про себя. Как же странно бежать по лесу в полном одиночестве! Обычно рядом с Андреем всегда кто-то был: то Марьяна, то друзья. Он вообще любил общение и шумные компании, любил тусоваться в городских кафешках, а вовсе не бегать за волшебным клубком по лесной чаще. Его рациональная часть мозга просто вопила от ужаса, зато иррациональная набиралась сил. Ещё немного, и она победит.

Лес пах густо и влажно, затаился, приглядываясь к новому гостю, притворился пустым. И чужое присутствие в этой пустоте Андрей ощутил сразу. Странное нечто вынырнуло из кустов, закрутилось, завертелось, мерзко и зловеще захихикало. Существо напоминало паука: округлое туловище, огромная вытянутая голова с тремя рыжими волосинами, шесть глаз, рот и нос совсем малюсенькие. Три пары лап были обуты в разную обувь: женская туфля на каблуке, кроссовок, средневековый деревянный башмак, рыбацкий резиновый сапог, валенок и домашняя тапочка с мордой собаки.

– Мамочки! – перепугался Андрей. – Что это?!

Существо не останавливалось ни на секунду, всё крутилось вокруг своей оси и вокруг Андрея, хихикало и заглядывало ему в лицо.

– Что тебе от меня надо?

Андрей не мог идти дальше, а клубок нетерпеливо подпрыгивал.

– Пожертвование, пожертвование, – противно зашептало существо. – Пожертвование должен платить каждый.

– У меня ничего нет… – Андрей попытался пройти, но существо не давало. От его верчения кружилась голова и путались ноги.

– Обувь, снимай обувь, недогадливый путник, – потребовал паук.

Андрей попятился.

– Пожертвование, пожертвование, – повторял паук.– Все идут за сокровищами, нужно платить.

– Я не за сокровищами, – ответил Андрей, – отстань от меня!

– Не будешь платить? – Существо остановилось и приблизило физиономию прямо к его лицу. Андрей отшатнулся, замахнулся кулаком, и только тогда паук отстал.

– Куда уж-ж, – прошипело существо с безопасного расстояния, – платить ты всё