Ты будешь там? - Гийом Мюссо

Руководство дельфинария заявило, что такое поведение животного объясняется ее переживаниями и депрессией, вызванными разлукой с детенышем. Дочь Аннушки на днях была переправлена в другой парк. Возможно, это событие и послужило причиной суицидных настроений касатки.

Несмотря на трагедию, «Мир океана» будет работать сегодня в обычном режиме.

Ни один сотрудник не пострадал.

15 Шестая встреча

Он был моим севером, югом, востоком и западом…

Уистан Хью Оден

Сан-Франциско

1976 год

Элиоту 30 лет

Рождество.

Утром 25 декабря погода обещала быть суровой. Казалось, скоро пойдет снег. Сан-Франциско стал похож на Нью-Йорк зимой.

В доме было тихо, уютную спальню освещал лишь бледный свет восходящего солнца. Уткнувшись носом в плечо Элиота, Илена сладко спала. Элиот всю ночь не сводил с нее глаз.

Он нежно поцеловал Илену, стараясь не нарушить ее сон, и закрыл глаза, уткнувшись в волосы любимой женщины. Он понимал, что это последние минуты, которые они проводят вместе. Последний раз он вдыхает ароматный запах ее волос, целует ее нежную бархатистую кожу, слушает, как бьется ее сердце.

Купер почувствовал, что больше не может сдерживать слез. Тогда он надел свитер и джинсы и тихонько вышел из комнаты.

Он никак не мог представить, что действительно сможет покинуть любимую женщину. Да, Элиот заключил договор со своим двойником, но теперь, когда Илена спасена, что может помешать ему остаться рядом с ней? Что может сделать гость из будущего, если Элиот нарушит условия договора?

Раздавленный горем, молодой человек ходил из комнаты в комнату в надежде встретить двойника, чтобы сказать ему, как больно разрывать свою душу, предложить ему поискать другой выход из ситуации. Но старый доктор не появлялся. Он выполнил то, что обещал, и теперь пришла очередь Элиота сдержать слово.

Доктор вышел на кухню и тяжело опустился на стул. У выхода стояли сумки, собранные для поездки на Гавайи, которую ни он, ни она никогда не совершат. Элиот понимал, что у него больше нет выбора.

Он чувствовал, как им управляет какая-то неведомая сила, заставляя поступать с любимой женщиной так жестоко. Сердце его разрывалось от боли при мысли о том, что он скажет Илене. В стекле стола он видел отражение своего лица, неузнаваемо изменившегося, помятого, серого. Элиот чувствовал себя опустошенным, бессильным, как будто он утратил всю веру в себя и потерялся в дебрях этого жестокого мира.

С первого дня встречи со своим двойником Элиоту стало казаться, что он живет в странном мире, в котором нет ни законов, ни правил. Страшась неизвестности, он не мог больше спать и есть, в голове рождались бесчисленные вопросы. Почему все это произошло именно с ним? Ему повезло или он проклят Богом? В своем ли он уме? Элиот не мог больше находиться в одиночестве, ему нужен был кто-то, с кем можно поделиться своим горем.

Послышался шум, скрипнул паркет, на кухню вошла Илена. На ней были трусики и рубашка, завязанная на талии.

Она весело улыбнулась ему, а он знал, что в последний раз видит ее счастливой. Она была ангельски красива, и он любил ее как никогда. Но было поздно.

Через несколько секунд их счастью придет конец.

* * *

Илена подошла к Элиоту и обняла его за шею. Но сразу же почувствовала неладное.

— Что случилось?

— Нам надо поговорить. Я не могу больше разыгрывать комедию.

— Какую комедию?

— Мы…

— О чем ты?

— Я встретил другую.

Всего две секунды, и любви, которая длилась десять лет, был нанесен чудовищный удар. Всего двух секунд оказалось достаточно, чтобы разделить две половинки одного целого.

Илена потерла глаза и села перед Элиотом, все еще надеясь, что это неудачная шутка или дурной сон…

— Ты шутишь?

— А что, похоже?

Илена посмотрела на Купера. У него были красные глаза, уставшее выражение лица. Она и раньше замечала, что в последние месяцы он стал каким-то нервным, беспокойным. Она все-таки решилась спросить:

— Кто эта женщина?

— Ты ее не знаешь. Медсестра, которая работает со мной в «Фри Клиник».

Илене не верилось, что все происходящее — правда. Ей казалось, что это страшный сон, она сейчас проснется и… Ей уже не раз снились подобные кошмары…

На всякий случай она спросила:

— Давно вы встречаетесь?

— Несколько месяцев.

Илена не могла произнести ни слова. Отношения, которые она так старательно строила десять лет, разрушились в одно мгновение.

А Элиот продолжал разбивать их любовь, хотя сердце у него еле билось, осознавая, как страдает единственная в его жизни женщина.

— Наши отношения уже давно исчерпали себя.

— Ты мне никогда ничего не говорил.

— Я не знал, как тебе сказать. Я думал, ты постепенно сама все поймешь.

Илена хотела бы заткнуть уши, чтобы не слышать этих страшных слов. Она все еще надеялась, что Элиот попросит прощения, скажет, что посмеялся над ней, и они останутся вместе.

Но молодой человек поступил иначе.

— Нам надо расстаться, — произнес он.

Она ответила бы, но не могла. В горле появился комок, из глаз побежали слезы.

— Мы не женаты, у нас нет детей, — продолжил Элиот.

Ей очень хотелось, чтобы он замолчал. Его слова резали ее словно ножом по сердцу. Она больше не могла слышать его голос. И тогда, забыв гордость, она горячо прошептала:

— Но ты все для меня, Элиот: мой любимый, мой друг, моя семья…

Она подошла к нему, протягивая руки. Но он отстранился от нее.

Илена смотрела на Купера глазами, полными слез. Он не мог выдержать этого молящего взгляда. Сколько мук причинял Элиот любимому человеку! Сделав над собой усилие, он сказал то, что отрезало все пути к отступлению:

— Ты не понимаешь, Илена? Я тебя больше не люблю.

* * *

Рождество. Раннее утро.

Сан-Франциско с трудом просыпается после праздника. Улицы пусты, магазины закрыты.

Во многих домах царит праздничная атмосфера. Дети просыпаются и бегут открывать подарки. Улыбаются пожилые люди. Играет музыка, слышны радостные крики. Но для некоторых это тяжелый день, когда особенно остро ощущается одиночество. На Юнион-сквер бомжи ютятся на деревянных лавочках. В больнице «Ленокс» девушка двадцати лет умерла от ожогов. А где-то недалеко от моря расстались два любящих человека.

К дому Элиота подъехало такси и повезло Илену в аэропорт.

Молодой врач тоже покинул дом. Он ездил по дорогам куда глаза глядят, несколько раз чуть не попал в аварию. В китайском квартале открылись магазины. Элиот зашел в первое попавшееся кафе и сразу прошел в туалет.

Его вырвало. Он умыл лицо и вдруг, вытирая руки полотенцем, почувствовал, что рядом кто-то есть. Страдания обострили чувства Элиота. Он научился мгновенно определять присутствие гостя из будущего — того, кто принес ему столько страданий.

Молодой человек обернулся и резко ударил двойника кулаком в челюсть. Тот упал на кафельный пол, не ожидая нападения.

— Это все из-за вас!

Старый врач с трудом поднялся на ноги.

— Вы виноваты в том, что она уехала! — кричал Элиот.

Не желая терпеть оскорбления, старый доктор схватил двойника за волосы и дал ему коленом в живот. Элиот скорчился от боли.

Обменявшись ударами, оба стояли друг напротив друга, тяжело дыша.

Элиот первый прервал молчание и произнес с болью в голосе:

— Она была всем для меня…

— Я знаю, поэтому ты ее и спас.

Старый врач положил Элиоту руку на плечо, пытаясь успокоить:

— Если бы не ты, она бы умерла.

Элиот поднял голову и посмотрел на собеседника. Странно, но он все еще воспринимал его как чужака. Молодой человек прожил лишь половину жизни. А его двойник на тридцать лет старше, и у него гораздо больше опыта, знаний.

Но может быть, и больше угрызений совести, сожалений?

Элиот почувствовал, что его собеседник собирается уходить: начались судороги и пошла носом кровь — характерные признаки того, что старому врачу пора возвращаться в будущее.

Мужчина схватил салфетку и попытался остановить кровь. На этот раз ему хотелось остаться с молодым Элиотом подольше, он знал, что тому предстоят долгие годы одиночества и страданий. Доктор не мог найти слов утешения для своего двойника, да это было и не важно: словами не облегчить такого горя.

Больше всего старший Элиот сожалел, что они так и не поняли друг друга и расстаются во взаимной вражде и недоверии.

Он не хотел уходить, не протянув руку помощи молодому Элиоту. Уверенный в том, что они видятся в последний раз, и помня свое состояние в те годы, старый врач утешительно произнес:

— Ты хотя бы будешь знать, что Илена жива и здорова, а я жил все эти тридцать лет с осознанием ее смерти. Поверь мне, это большая разница.