Нарбоннский вепрь (Божественный мир) - Борис Толчинский

-- Ну уж нет, ваше сиятельство! Сперва вы выслушаете...

-- Я ничего не стану слушать здесь и сейчас! -- отчеканила София Юстина. -- Если вам есть что сказать, обратитесь к моему референту и, возможно, он назначит вам время аудиенции. Ну же, прочь с дороги!

И она решительно шагнула навстречу вожаку и его "свите". Низкорослый юнец с бледным как мел лицом, прильнувший к торсу вожака, шепнул ему:

-- Ради всех богов, Андрей, уйдем, пока не поздно!

-- Ну уж нет! -- взревел Андрей, бешено вращая глазами. -- Довольно нам, коренным жителям этой страны, лебезить перед пришельцами!

Видя, что вожак не собирается уступать ей дорогу, София Юстина остановилась прямо перед ним и скрестила руки на груди.

-- Вы пьяны, гражданин Интелик. Я вижу, вы добиваетесь, чтобы у вашего отца были неприятности. Так я их ему устрою!

-- Андрей, ради Творца, уйдем отсюда! -- заныл коротышка.

-- Обожди, Ромаша, я только разогрелся, -- прогнусавил вожак и, взмахнув руками, бросил в лицо Софии: -- А вы меня не пугайте, ваше сиятельство! Ну, что вы сделаете моему отцу? А?! Он делегат от народа, не забывайте! Скоро и я стану делегатом, вот тогда мы с вами и поговорим!

София Юстина презрительно усмехнулась.

-- Вы бредите, гражданин. Вы, что же, никогда не смотрелись в зеркало? Ваше место -- в зоопарке, а не в Народном Доме!

Лицо Андрея перекосила гримаса ярости. Он отступил на шаг.

-- А-а-а!!! -- вращая зрачками, как помешанный, взревел он. -- Глядите, люди! Вот она, наша власть! Эта женщина считает себя всесильной! Она думает, что ей позволено все! Так нет же, нет! Долой ее! Долой всех Юстинов! Довольно им над нами измываться! До-лой!!

-- До-лой! До-лой! До-лой! До-лой! -- принялись скандировать юнцы, размахивая руками и медленно наступая на Софию.

Чтобы не оказаться в кольце, ей приходилось пятиться. На прекрасном лице дочери Тита Юстина демонстративное презрение смешивалось с разгорающимся гневом, стыдом и страхом.

-- Довольно! -- взмахнув рукой, воскликнула она. -- Чего вы хотите?

Юнцы тотчас умолкли: то ли сила духа и уверенность в себе этой женщины остановила их, то ли так было задумано их вожаком с самого начала. Он выдавил приторную улыбку и заметил:

-- Вот так-то лучше, ваше сиятельство! Вам надлежит прислушиваться к голосу народа, пока народ еще желает с вами разговаривать.

-- Клянусь, вы об этом пожалеете, жалкие недоумки, -- прошептала София Юстина.

Внезапно -- для него вообще, как видно, не существовало плавных переходов от одного настроения к другому -- Андрей Интелик отпрыгнул в сторону и, указывая пальцем на Круна, завопил:

-- Глядите, граждане! Вот обезьяна из северных джунглей! В то время как благочестивые подданные Его Божественного Величества испытывают недостаток в самом главном, эта языческая горилла живет в "консульских палатах", вместе с другими себе подобными гориллами, -- вот на что тратит деньги трудового народа наше хваленое правительство!

Крун, пытавшийся остаться бесстрастным наблюдателем, как то и подобает чужестранцу, после этих слов не смог сдержать себя. Пока что это был лишь взгляд -- но взгляд, устремленный им на вожака, оказался столь страшен, что Андрей Интелик счел за благо спрятаться за спины своих сторонников и оттуда, из-за спин, прокричать, с торжеством в голосе:

-- Ага! Вот кому нравится наше правительство -- этой самой горилле! Позор правительству Юстинов!

-- Постойте, герцог, ради Творца, не вмешивайтесь, им только это и нужно! -- вскричала София Юстина, но было уж поздно...

Герцог Крун, это могучий северный варвар, не привыкший спускать и куда менее обидные оскорбления, рванулся в гущу толпы, разметал юнцов и, прежде чем вожак успел сообразить, сколь стремительно изменилась ситуация, -- нанес ему разящий удар своим железным кулаком.

-- Получай, ублюдок!

Интелик, лишь казавшийся средоточием физической силы, отлетел в сторону, прямо на аккуратно подстриженный кустарник.

В то же самое мгновение вспыхнул яркий свет, вспыхнул и сразу погас, сделав свое дело...

София Юстина в отчаянии заломила руки.

-- Что вы натворили, герцог! -- прошептала она по-галльски. -- Это была провокация, чтобы погубить меня, -- и вы попались!

-- Я не понимаю...

-- Посмотрите на него и, может быть, тогда поймете, -- с горечью промолвила она.

Крун перевел взгляд на Интелика. У того от удара герцогского кулака текла изо рта кровь, возможно даже, были выбиты зубы, -- однако вожак нагло щерился, всем своим довольным видом показывая полную победу над Круном и Софией. Его сторонники тоже многозначительно усмехались. Андрей поднялся на ноги и заметил, указывая на свою рассеченную губу:

-- Этот удар вам больно отзовется, ваше сиятельство.

-- Вы низкий и порочный человек, Андрей Интелик, -- констатировала София Юстина. -- Что ж, торжествуйте, пока можете. В одном вы правы наверняка: вы действительно испытываете недостаток в самом главном -- в здравом смысле! Какое счастье, что таких, как вы, немного!

-- Сами виноваты, сиятельная княгиня, -- осклабился Интелик. -- Не нужно было спускать северную псину с поводка!

Он сказал это -- и увидел, как снова сжались в кулаки пальцы Круна. Интелик отскочил в сторону и приготовился что-то выкрикнуть, как вдруг побледнел лицом, а с толстых губ его вместо оскорблений сорвались слова досады.

-- А-а, боишься, сучий потрох! -- свирепо ухмыльнулся Крун, наступая на негодяя.

Однако вожак испугался не его.

-- Именем моего деда, Божественного Виктора, остановитесь! -- прозвучал гневный голос Эмилия Даласина.

Юнцы сбились в жалкую кучку подле своего вожака. Крун услышал, как по рядам их пробежал испуганный шепот: "Фортунат... Кесаревич Эмилий!", а самый маленький юнец, которого вожак называл "Ромашей", обреченно проныл: "Ну вот, что я говорил! Мы пропали...".

-- Что здесь происходит? -- жестко вопросил Эмилий.

-- Эти негодяи преградили нам дорогу, -- ответила София, -- и оскорбили меня. Его светлость, -- она особо подчеркнула слова: "его светлость", -вступился за мою честь, и вот...

Эмилий Даласин нахмурил густые брови и обратился к Интелику:

-- С каких это пор отпрыски народных избранников позволяют себе угрожать женщине, в жилах которой течет кровь Великого Фортуната?!

-- Вашему Высочеству не о чем беспокоиться, -- кланяясь и заискивающе улыбаясь, ответил вожак. -- Мы с княгиней всего-навсего беседовали о политике.

Эти слова подразумевали: "Мы беседовали о политике, а политика не ваше дело, кесаревич!".

-- Он говорит правду, княгиня?

-- Увы, Ваше Высочество, -- вздохнула София Юстина, понимавшая всю бессмысленность этого дознания, -- вот только гражданин Интелик выбрал для дискуссии крайне неудачное время и место!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});