Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике - Дэвид Ирвинг

2

В 10.30 утра 4 июля, примерно в то время, когда линкор «Тирпиц» бросал якорь в Альтен-фьорде, а капитан Аллен отвечал на вопросы адмирала Паунда в Лондоне, Германский морской штаб проинформировал адмирала Кранке — постоянного представителя Рёдера в ставке фюрера — и оперативный штаб верховного командования о том, что присутствие рядом с конвоем PQ-17 тяжелых кораблей союзников мешает осуществлению плана «Рыцарский удар». По мнению Морского штаба, такое положение будет продолжаться до тех пор, пока германские субмарины и военно-воздушные силы не выведут эти корабли из строя10. Между тем конвой продолжал следовать курсом на восток, преследуемый немецкими воздушными разведчиками и подводными лодками.

В эти утренние часы адмирал Шмундт сообщил Морскому штабу в Берлине, что его подводная лодка U-457 потопила первый транспорт из конвоя PQ-17 — «Кристофер Ньюпорт». Шмундт, правда, не упомянул, что этот американский транспорт первоначально был поврежден сброшенной с самолета торпедой и оставлен командой задолго до атаки подводников.

Выполняя пожелания адмирала Карлса, немецкие военно-воздушные силы продолжали вести активное наблюдение за водами к западу от Норвегии, добираясь до широт мыса Норд и Альтен-фьорда (71° северной широты), но никаких следов присутствия в этих водах неприятельских кораблей не обнаружили. Но территории севернее указанной широты воздушная разведка вниманием не баловала. В военных дневниках морской группы «Норд» по этому поводу было сказано следующее:

«Поверхность в квадрате, где летчики обнаружили авианосное соединение союзников, была тщательно обследована, но никаких следов нахождения в этих водах тяжелых кораблей союзников найдено не было. Существует вероятность, что указанное соединение проследовало к северу и находится где-то на 71° северной широты. Подобная дислокация сил союзников не позволяет нам в настоящее время приступить к осуществлению операции „Рыцарский удар“»11.

Проинформировав о настоящем положении вещей Германский морской штаб, командование группы «Норд», чтобы подсластить пилюлю, сообщило, что обе линейные группы готовы выйти в море через три часа после получения приказа о начале атаки.

В полдень пилот немецкого самолета-разведчика обнаружил корабли Гамильтона — и совершенно правильно идентифицировал эту группу тяжелых кораблей как эскадру, состоявшую из четырех крейсеров и трех эсминцев, хотя и допустил ряд ошибок, устанавливая национальную принадлежность судов. О линейных кораблях летчик не сказал ни слова. В Германском морском штабе сразу решили, что это корабли крейсерского прикрытия конвоя. Какое-то время на немецком линейном флоте царило оживление: все ожидали скорого приказа на выход в море. Но потом комедия ошибок началась снова. В 1.27 дня U-457 заметила шедшие на восток корабли Гамильтона, а получасом позже капитан-лейтенант Бранденбург идентифицировал их как «линкор, два крейсера и три эсминца». Шмундт передал эти сведения командованию группы «Норд». Таким образом слухи о мифическом линкоре снова получили распространение2.

И это еще не все. Хотя немцам до сих пор не удалось засечь ни одного авианосца, немецкие разведывательные самолеты сообщили о «двух неизвестных торпедоносцах», шедших в восточном направлении вблизи конвоя в 6.30 вечера. Германский морской штаб, естественно, заподозрил неладное и некоторое время пребывал в уверенности, что на небольшом, сравнительно, удалении от каравана находится неприятельский авианосец с базирующимися у него на борту торпедоносцами. На самом же деле этими так называемыми «торпедоносцами» были вооруженные глубинными бомбами гидропланы с «Вишиты», которые в соответствии с приказом Гамильтона отпугивали от конвоя немецкие подводные лодки.

3

Пока германские военно-морские силы выжидали, германская авиация начала действовать.

Немецкие летчики не могли больше оттягивать начало большого налета на конвой, хотя и осознавали, что из-за непогоды объединенная операция торпедоносцев и бомбардировщиков могла и сорваться. Штаб 5-й воздушной армии пришел к выводу, что, пока моряки будут решать, использовать им надводные корабли против конвоя или нет, пилоты успеют осуществить массированную атаку против транспортных кораблей противника, тем более что они могли в любой момент выйти из зоны действия германской авиации12.

Утром экипажи трех эскадрилий торпедоносцев Хе-111, базировавшихся на аэродроме Бардуфосс, прошли стандартный предполетный инструктаж. Хе-111 были хорошо знакомы жителям Лондона, так как именно эти самолеты являлись основной «рабочей лошадкой» люфтваффе при проведении воздушного наступления на Англию в 1940 году. Ныне, переделанные из бомбардировщиков в торпедоносцы, эти самолеты должны были нанести по конвою торпедный удар, двигаясь в нескольких футах над поверхностью воды — это облегчало прицеливание и позволяло уклоняться от огня корабельной зенитной артиллерии.

Экипажам торпедоносцев Хе-111 сообщили, что конвой насчитывает 38 кораблей, которые разделены на колонны, двигающиеся параллельно друг другу. Спереди, в тылу и по бокам транспортов следуют суда эскорта — эсминцы, корветы и тральщики. Крейсерское прикрытие, состоящее из двух британских и двух американских кораблей, идет на расстоянии пары десятков миль к западу. Половина самолетов должна была наносить удар по конвою с правого борта, а другая половина — с тыла. Бомбардировщики Ю-88 из авиагруппы КГ-30 под командой майора Эриха Бледорна согласно плану предваряли нападение торпедоносцев бомбовым ударом с высоты. Эта тактика была разработана для отвлечения внимания зенитчиков от низколетящих «хейнкелей». Группа КГ-30 также предоставляла один Ю-88 в качестве лидера, вокруг которого должны были сплотиться самолеты перед атакой[28]13. В начале вечера «хейнкели» поднялись с аэродрома Бардуфосс и направились на север, оставляя под крылом просторы Арктического океана.

Когда они пропали из виду, германская приемопередающая станция перехватила радиограмму союзников, предупреждавшую корабли конвоя о начале воздушного нападения. Впрочем, это предупреждение не относилось к только что поднявшимся в воздух торпедоносцам, но касалось выходивших в этот момент в атаку гидросамолетов Хе-115 из эскадрильи 906, приписанной к Германскому береговому командованию. Как только Хе-115 появились на горизонте — примерно без четверти пять, — они были замечены с тральщика охранения. Коммандер Бруми, получив сигнал об атаке, немедленно радировал на корабли эскорта: «Двигаться к конвою на максимальной скорости, чтобы совместным сосредоточенным огнем отразить налет». Через три минуты на кораблях эскорта взвыли сирены воздушной тревоги. Коммодор конвоя велел морякам торговых судов занять места у зенитных установок и подготовиться к решительным действиям. На мачтах кораблей эскорта пополз вверх сигнальный флаг «Q», что означало: «воздушное нападение неминуемо». Корабли эскорта, следовавшие на удалении 3000 ярдов от конвоя, сблизились с торговыми судами на дистанцию до 1000 ярдов.

В течение двух следующих часов немецкие гидропланы кружили над конвоем, заходя на него с разных направлений. Немцы старались выйти на дистанцию торпедной атаки и, посредством постоянного маневрирования, сбить зенитчиков конвоя с прицела. Однако зенитчики с эскорта Бруми были на высоте и отогнали гидропланы немцев. Некоторые из них, чтобы облегчить свои самолеты, сбросили торпеды на значительном расстоянии от кораблей. Потом в течение часа или двух моряки с конвоя слышали над головой завывание авиационных моторов. Примерно в 8.30 вечера густую облачность пронизали три бомбы, упавшие в 150 ярдах от левого борта американского эсминца «Вэйнрайт», двигавшегося к танкеру «Алдерсдейл» на дозаправку. Когда «Вэйнрайт» шел сквозь ряды кораблей, капитан Мун видел, как застывшие у своих орудий артиллеристы конвоя с посуровевшими лицами всматривались в небо, ожидая возобновления налета. Эсминец «Кеппел» в это время ходил вокруг конвоя кругами, прослушивая с помощью аппаратуры «Асдик» морские глубины. При этом его артиллеристы продолжали следить за небом. Хотя на мачтах судов эскорта развевались сигнальные флаги «Q», а в вышине над головами моряков гудели моторы, не следовало упускать из виду и подводные лодки, шум винтов которых все явственнее доносился до гидроакустиков. Радисты с кораблей слышали оживленный радиообмен между разведывательными самолетами, висевшими над конвоем, и немецкими береговыми базами: разведчики наводили на конвой немецкие бомбардировщики. Это свидетельствовало о скором начале новой воздушной атаки — куда более массированной. Видимость в квадрате, где находился конвой, увеличилась до максимума. Впереди, по ходу каравана, облачность начинала редеть; через несколько миль открывалось чистое голубое небо, простиравшееся вплоть до самого горизонта14.