Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике - Дэвид Ирвинг

На борту американского транспорта «Карлтон», шедшего следом за «Сэмюэлем Чейси» в крайней справа колонне конвоя, при виде неожиданно вынырнувшего из тумана «хейнкеля» началась паника. Когда до колонны оставалось ничтожно малое расстояние, пилот самолета сбросил две торпеды, после чего включил моторы и резко ушел вверх, стремясь побыстрее оказаться вне зоны досягаемости зенитного огня. Торпеды устремились к головным кораблям колонны. Старший офицер «Карлтона» крикнул рулевому, чтобы тот переложил руль налево, и приказал механикам отработать «полный назад». Корабль содрогнулся от киля до клотика; под резко изменившими ход винтами вскипела вода. Торпеды прошли мимо носовой части корабля на расстоянии каких-нибудь десяти футов. Это видели собственными глазами сгрудившиеся на носу матросы. Торпеды, промчавшись между «Карлтоном» и «Сэмюэлем Чейси», устремились к следующей справа колонне каравана — колонне номер восемь. Начиненная взрывчаткой медно-желтая носовая часть одной из торпед хорошо просматривалась сквозь зеркальную поверхность моря.

На «Карлтоне» взвыли сирены, предупреждая об опасности корабли восьмой колонны, но было поздно. Торпеды двигались в направлении транспорта серии Либерти «Кристофер Ньюпорт» водоизмещением 7197 тонн, шедшего во главе колонны50. Офицер военно-морской команды в этой критической ситуации не потерял голову, приказал повернуть орудия и расстрелять мчавшиеся на транспорт с правого борта торпеды. Но артиллеристы, состоявшие по преимуществу из моряков торгового флота, испугались, сорвались с места и побежали на левый борт. Только один зенитчик остался на своем посту и стал поливать торпеду огнем из зенитного пулемета. Однако пули рикошетировали от поверхности воды, и торпеда продолжала идти к цели. Она ударила в двигательный отсек. Взрыв разорвал обшивку и вывел из строя управление; из пробоины показались языки пламени и столб дыма… Через секунду все закончилось. Храбрый артиллерист лежал на палубе без сознания, в двигательном отсеке погибли или были тяжело ранены трое механиков; потерявший управление корабль стало сносить по диагонали наперерез седьмой и шестой колоннам конвоя. Один из транспортов едва успел отвернуть, счастливо избежав столкновения с «Ньюпортом». Описав циркуляцию, корабль оказался за пределами походного ордера конвоя и, остановившись, беспомощно закачался на волнах51. Мимо проходили и терялись в молочной белизне тумана корабли каравана.

«Кристофер Ньюпорт», имевший в конвое кодовое обозначение «Пенуэй 81», радировал на «Кеппел»: «Поражен авиационной торпедой». Коммандер Бруми приказал «Лимингтону», «Ледбери» и «Поппи» принять все возможные меры, чтобы оградить поврежденное судно от атак подводных лодок. Другие корабли эскорта замедлили ход, готовясь подать «Ньюпорту» руку помощи и, при необходимости, добить транспорт торпедами или артиллерийским огнем. При этом они сами подвергались немалой опасности — уж больно заманчивую цель для подводных лодок они в это время представляли.

В этот момент командир спасательного судна «Замалек» (1567 тонн водоизмещения) капитан Моррис двинулся на выручку поврежденному транспорту; его корабль оглашал пространство протяжным звуковым сигналом «Иду на помощь!». Приказа об оставлении судна не потребовалось. Еще до того, как у правого борта транспорта взорвалась торпеда, матросы стали готовить шлюпки левого борта к спуску. При взрыве две из четырех шлюпок получили повреждения, но оставшиеся две сразу же после взрыва были спущены на воду. Не прошло и нескольких минут, как набившиеся в шлюпки матросы стали грести прочь от судна, несмотря на то что никакой непосредственной угрозы затопления или опрокидывания транспорта, по мнению свидетелей, не существовало49.

Через двадцать пять минут спасательное судно подобрало сорок семь человек команды, включая его мастера капитана С.Е. Нэша. Команда транспорта представляла собой удивительно пестрое собрание индивидуумов. Боцману, к примеру, было восемьдесят лет от роду, а самому младшему из команды — артиллеристу — только что исполнилось семнадцать. Интересно, что все моряки оживленно обсуждали происшедшее, время от времени разражаясь хохотом. Капитан Моррис повидал на своем веку немало людей, потерпевших кораблекрушение, но столь жизнерадостных ему еще видеть не приходилось. Большинство матросов были негры; некоторые из них захватили с собой коричневые и черные портфели; можно было подумать, будто они собрались в город по делам. Кроме того, большинство американцев были одеты в «воскресные костюмы» и носили белые воротнички и галстуки. Моряки ничуть не промокли — так гладко прошла операция по их спасению52. Когда Моррис увидел, что его люди помогают американцам выгружать багаж, он в раздражении крикнул, чтобы они о вещах спасенных не заботились.

Теперь транспорт и спасательное судно находились в восьми милях позади конвоя. Рядом с ними качались на волнах корвет и два тральщика. Танкер «Алдерсдейл» просигналил, что готов взять подбитый американский транспорт на буксир. Коммандер Бруми велел тральщику «Бритомарт» исследовать судно и доложить о его состоянии. В 5.20 утра, после того, как Моррис принял на борт всех оставшихся в живых американцев, «Бритомарт» просигналил на «Кеппел»:

«Мастер „Криса Ньюпорта“ сообщил, что двигательный отсек и кочегарка затоплены. Рули и система управления вышли из строя. Если переборки выдержат, будет держаться на плаву».

У Бруми не было времени, чтобы откачивать из затопленных отсеков «Ньюпорта» воду и брать его на буксир. Поэтому он отдал «Бритомарту» команду занять свое место в тылу конвоя, а корвету «Дианелла» — вызвать субмарину с тем, чтобы та потопила оставленный экипажем транспорт. Союзная подводная лодка П-614 выпустила по транспорту сначала одну торпеду, затем вторую, но американский транспорт не демонстрировал никакого желания идти ко дну; корвет «Дианелла» даже сбросил под дно транспорта две глубинные бомбы, но эта мера также оказалась неэффективной53. К этому времени даже «Замалек» исчез на горизонте; корвет и субмарина оставили попытки потопить «Кристофер Ньюпорт» и устремились вслед за конвоем. Новенький транспорт типа Либерти был оставлен на поверхности моря.

Командир спасательного судна Моррис попросил своего старшего офицера пригласить на мостик мастера американского судна. Кроме того, он приказал своему стюарду приготовить пудинги с почками, чтобы, когда начнется очередная воздушная атака, членам команды было что положить на зуб. Через некоторое время на мостик поднялся мастер Нэш. Капитан-валлиец с подозрением посмотрел на торчавший из-за пояса американского мастера большой револьвер и, когда начавший повествовать о постигших его бедах американец замолчал, чтобы перевести дух, заявил, что не может позволить американцам, находящимся на борту его корабля, носить оружие. Не отдадут ли господа американцы свои пистолеты на хранение его старшему офицеру мистеру Макдональду? — осведомился он.

Эта просьба-приказ настолько озадачила Нэша, что он с минуту ничего не мог сказать и только молча разевал рот. Наконец он снова обрел дар речи. «Но как же нам быть, малыш? — спросил он у Морриса, который был короче его на добрых 18 дюймов. — Ведь это же негры! Когда они начинают орать или поднимают панику, офицерам только и остается, что стрелять, — иначе их к порядку не призовешь». На это Морис ему сказал, что у него на корабле стрельбы не будет — ни при каких условиях. А в том случае, если американцам не нравятся порядки на его судне, то они могут отправляться туда, где они находились раньше и откуда он, Моррис, их забрал, — то есть на свои спасательные шлюпки. Некоторое время американский мастер колебался, но потом отдал свой револьвер старшему офицеру «Замалека». Начальник военной охраны транспорта сделал то же самое. Надо сказать, что на всем пути до Архангельска — а был день, когда «Замалек» подвергался непрерывным атакам с воздуха на протяжении четырех часов, — ни один из негров ни разу не запаниковал.

В 5.45 утра возвращавшийся к конвою «Бритомарт» передал на «Кеппел» следующее сообщение: «На „Крисе Ньюпорте“ убиты один офицер и два матроса. „Замалек“ принял на борт 47 человек из его команды». Что же касается самого корабля, то офицер его военно-морской охраны сообщил впоследствии американским властям, что «транспорт был потоплен артиллерийским огнем британского эскортного судна».

Потеря транспорта имела, так сказать, и побочный эффект. Многочисленные шумы в виде взрывов торпед и глубинных бомб, передававшиеся под водой на большое расстояние, привлекли внимание немецких подводников. В 5.03 утра гидроакустик с подлодки U-255 уловил эти звуки, о чем капитан-лейтенант Рехе сразу же доложил Шмундту. Это был первый звуковой контакт Рехе с караваном после полуночи. Этот контакт, а также полученное по радио сообщение о попадании авиационной торпеды в американский транспорт внушили адмиралу Шмундту уверенность в том, что его субмарины в скором времени настигнут конвой. В 7.00 утра U-457 (капитан-лейтенант Бранденбург) обнаружила одинокий транспорт, над которым кружил самолет-разведчик. Бранденбург сообщил координаты транспорта на другие подводные лодки, а сам подошел к нему поближе. На корабле не было видно ни одной живой души, и складывалось такое впечатление, что команда его оставила. Это был тот самый «Кристофер Ньюпорт», который не смогли потопить ни немецкие, ни союзные торпеды. В 8.23 утра Бранденбург, установив национальную принадлежность судна, его порт назначения и груз, выпустил по нему торпеду, которая, наконец, отправила его на дно.