Мистер Фермер. В объятиях тьмы! - Focsker

едины в своём несчастье. Каждый хочет жить, у каждого есть на это право, и несмотря на сложившиеся обстоятельства, каждый из нас ещё имеет возможность увидеть завтрашний день. Ведомые феями, долгом перед родом многие остроухие смирились с неминуемым приближением смерти. Потому слова наши и безоговорочная вера в победу для многих стали спасением. Вера — штука заразная.

Строительные работы вокруг Озёрного развернулись с новой силой. Хранители рощи как-то совсем уж не по эльфийски валили лес, рубили, разбирали его на дрова для костров, а так же своих будущих жилищ. Мы «Единое племя», как нас стали называть кролли с му, так же не бездельничали, согласно моему приказу, первые группы рыбаков уже отбыли из деревни и разлетелись по окрестностям, так же вернувшаяся Пом отчиталась об отправке группы труса Короткого Хвоста в логово Волколаков. Парнишка не хотел идти к Свирепому, боялся его как огня, но должность парламентёра и отряд из десяти наших придали ему хоть какой-то уверенности в себе.

Возвращаясь к делам Озёрного, я используя чудовищную силу Зуриэль для увеличения площади посевов. Повалив дерево с множеством суков, связываю его веревками, передаю ангелу и, используя Зуриэль как быка, начинаю пропахивать землю там, где нет корней и пней. Где такие встречаются, цепляясь, не дают пройти, использую чит-способность главного героя, то есть меня. Просто положив руку на пенёк, запускаю в него силу, обращая препятствие в прах вместе со всеми, разросшимися в ширь и глубину корнями. Подобное использование моей силы пришлось ангелу не по нраву. Маны я тратил просто колоссальное, несоизмеримое полученной выгоде количество. Потому, она сама жгла пни, прося копить свои силы на «вечернюю восстановительную церемонию».

В общем, мы трудились, пахали, сеяли, строили, ловили рыбу, ели, спали, и всё начиналось по новой.

Всем помогавшим нам воздавалось по заслугам, никто не остался голодным или обиженным. Озёрный был обеспечен провиантом на пару месяцев, в разы хуже обстояли дела у остроухих. Они едва сводили концы с концами, живя одним днём, без запасов, оставшихся в их поселениях. Всё чаще эльфы незадействованные в воинском ремесле, мужчины, женщины, приходили к нам в поисках еды, предлагая разного рода услуги за миску супа для себя и своих детей. Всем ищущим работу у нас было что предложить. Мастера эльфов в основном жили в достатке и ко мне во служение не шли, но вот их подмастерья, младшие ученики, оставшиеся без работы и средств к существованию, стали прям открытием. Молодыъ, талантливых, а самое главное готовыъ трудиться за еду, резчиков по дереву, плотников и даже древесных скульпторов — я приобрёл в достатке. Вместе с ними приятным дополнением стали портные, а так же собиратели, специализирующиеся на подготовке, выращивании трав для изготовления одежды. Без промедлений, всех мастеров отправляю в деревню. Там они будут вместе с гномом, без моей помощи делать инструменты, посуду, мебель, щиты, так же, молодняку эльфийскому было поставлена задача наладить производство бумаги и той субстанции, которую эльфы использовали в своём письме. Наличие у меня их секрета прям взбудоражило остроухую общественность. Так же, остроухим вместе с гномом я поручил разработать тип брони древесного типа. Чтоб хоть как-то прикрыть основную часть одетого в одни лишь шкуры войска.

За работу нашу, помощь едой, водой, жильём, мы с Зуриэль заочно были записаны эльфами в друзья. За деяния наши и внешний вид, некоторые гордые феи, чуть ли не в братьев по крови нас вносили. По секрету, Пом, рассказала, что кто-то из высокородных отцов Хранителей на мою Зуриэль глаз положил, при лисе подарки щедрые лично вручал. Угощения эльфийские, украшения. Слушать об этом было забавно, особенно о моменте, когда ангел кулинарное достижение эльфийских искусств отдала местным подросткам-воякам «на покушать», а украшение с драг металлом закинула в мою личную оружейную для последующей переплавки и превращения в зачарованное оружие. Лавры всей ангельской любви, которую так искали другие мужчины, продолжали доставаться исключительно мне. И бля, я был этому безмерно рад. За четыре дня моего пребывания в Озёрном, Пом раз семнадцать пыталась прилечь на ангельские крылья Зуриэль, присоединиться к нам в постели, но та ревниво превращала крылышки в туман, всякий раз, сбрасывая и отгоняя любого, кто пытался к ним прикоснуться. После нашего первого раза, если Зуриэль и хотела быть со мной в постели, то только в гордом одиночестве, когда на нас никто не смотрел, не советовал. И она могла быть самой собой, слабым женственным ангелом, которого никто кроме меня не видел. Она боялась показывать истинную себя при посторонних, а так же, холодно глядела на других, ищущих моего внимания посторонних женщин.

Мой ангелочек умела ревновать и делала это по-своему, агрессивно-умеренно. Несмотря на то, что сексом занимались мы с ней лишь пару раз, она хорошо знала когда я устал и хочу спать, а когда готов к продолжению и бурной ночи. Потому, ангел старательно берегла мой личный покой. Благодаря её заботе, тому, что хоть кто-то сумел усмирить любвеобильность и темпераментность вечно ищущей секса Пом, я начал засыпать вовремя, высыпаться и просыпаться полным сил. Своими нравами, а так же несгибаемой волей и желанием услужить, Зуриэль привнесла в мою жизнь порядок, сделать её чуточку организованней и проще. Ангельские крылья, словно меч, отрезала от меня всё излишнее женское внимание. С коим в последнее время наблюдался явный перебор. Я по-прежнему любил Белую, Пом, был не против их компании, но обстоятельства требовали другого.

Во время обустройства Озёрного, увеличение казарм до двухэтажных строений, а так же постройки первых баллист и пристройки башен, что должны были усилить нашу защиту, мы все были очень и очень заняты. Времени на сон почти что не оставалось, и даже силы мои, не беря во внимание подпитку ангела, таяли словно снег по весне. Потому-то Зуриэль и примеряла на себе роль этакой разлучницы, не ища особой любви, стала для Пом необходимым злом, чтобы все мы стали чувствовать себя чуточку легче и свободней. Ангел прекрасно понимала, что нам нужно, жаль только с ревнивой хищницей дела обстояли в разы хуже.

Выловив меня как-то после очередных переговоров с эльфами, связанных с отправкой их пограничных отрядов, на защиту нашей линии сообщения и снабжения. Пом, без намёков и прочего, пальцем указав на то, что у женщин между ног, прямо в лоб, во весь голос заявив что «очень хочется». К такому откровению я был не готов, ровно и к тому, что на мой короткий ответ «Ок», тут