Мистер Фермер. В объятиях тьмы! - Focsker

же явится ангел. Взгляд её источал растерянность, похоже лисе удалось обмануть ангела и прорваться ко мне почти что незамеченной. Как-то неуверенно поглядывая на трущуюся об меня Пом, она без лишних эмоций ладошкой прикрыла и без того спрятанную за своими штанами киску. Я вновь услышал как ангел нервно сглотнула.

— Хозяин, хочу напомнить, скоро прибудут отряды разведчиков-рыбаков, с докладом о подходящих для рыбалки озёр. Так же ваши подчинённый закончили расчистку трёх новых полей от сорняков и камней, можно браться за засев. Ещё вы просили напомнить о необходимости создать снаряды для баллисты, проверить сети и поговорить с Кобо о речной охоте, для обеспечения продовольственной помощи Хранителям рощи.

Всё сказанное ангелом не смогло удержаться в моей голове.

— Это я вчера на сегодня запланировал, да?

— Да. — Кивнула ангел. — Ещё есть…

— Стой-стой… не запомню. — Прервал я ангела, вглядевшись в состроенные щенячьи глазки Пом. Кисть мою она обхватила своими ляжками, пусть их так же и прятали штаны, но там, снизу, всё было настолько мокрым, что просто пиздец. У зверушки течка? Не вовремя. Взглянув ещё разок на Зуриэль, так же вижу, как она мнётся, опустив голову, словно говоря «не думайте обо мне», ладонями трётся о свою собственную промежность. Бля, ну это ведь не нормально.

— Ах, ладно, хрен с вами… Зуриэль, за мной. — Прихватив Пом за руку, уволакиваю её чуть дальше от поселения, вглубь леса, а после, нагнув, прижав к дереву, под радостный писк лисицы стянул с той штаны.

— Не сдерживайтесь… — Только и успела произнести Пом, как головка члена моего проскользнула в раздвинутую пальчиками лисы киску. Запрокинув голову, рыжеволосая закатила глаза, язычок её от наслаждения вывалился из ротика. Прихватив ту за волосы, раз за разом проникаю всё глубже, делая это жестче и быстрее. Киска её пошло хлюпает, заливаем мои ляшки, лиса, скалясь, просит быть с ней ещё жестче, хотя, казалось бы, куда уж там. Снизу у неё всё горит, сжимается, пульсирует, отпустив её волосы, пальцами своими проникаю в лисий ротик, прихватываю за язычок. Мурча, постанывая и слегка прикусывая их во время толчков, Пом ещё сильнее сжимает свои бёдра, обсасывая пальцы, безумно смеясь, стонет, а после, словно пытаясь заставить меня двигаться ещё быстрее, сама начинает биться своим задом о мои яйца. От встречных движений наших бёдер я залетаю на максимально допустимую глубину, и уже после седьмого удара лиса выгибается, запуская отросшие когти в дерево, восторженно кричит. Впервые мы кончили одновременно…

Глаза её слезятся, но в них здоровый, наполненный радости блеск. Дрожа, всё так же продолжая сжимать своей киской мой член, она не хочет опускать меня, продолжает обсасывать пальцы.

— Хорошо, что вы быстро. — Когда я всё же покинул влажную пещерку Пом, прокашлявшись в кулачок, словно не имеет к происходящему никакого отношения, произнесла отвернувшаяся от нас Зуриэль. — Теперь одевайтесь, приводите себя в порядок и…

Руки мои обхватывают её массивную талию, с трудом проникают под плотно затянутый ремень. Пройдясь пальчиками по белому, успевшему отрасти ангельскому пушку, едва дотронулся до её щёлочки, почувствовал её влагу и тепло, как Зуриэль тут же, тяжело вздохнув, согнувшись, едва не оттолкнула меня своим сильным задом. Словно не чувствуя меня за собой, с застывшими в её ремне руками, Зуриэль шагом в бок перемещает нас обоих. Повторяя за Пом, становясь раком и сгибаясь у дерева, девушка поворачивает голову. Щёки её красные-красные, на лице улыбка, а в глазах блеск. В два движения она скидывает с себя штаны, попкой своей накачанной упирается мне… в живот. Её рост и то, что она стоит на выпрямленных, длинных ногах — проблема, ибо мне, что членом, что лицом до её пещерки примерно одинаково.

Блять… кажется мне понадобится какая-то подставка.

От автора: Большое спасибо за 100 лайков!

Да-да, я сама своевременность… За 200, на этой недели рассчитаемся, а пока, новая цель, 299!

Глава 13

Филлер

В семидесяти километрах севернее деревни.

Весенний, ночной, холодный ветер приносит со своим порывом знакомый Волколаку аромат. Ноздрями своей вытянутой морды Свирепый Рык, пробуждаясь ото сна, ощущает приближающийся к нему запах крови. Дернув ногой, он сбивает поставленный над собой навес, звериной ступнёй загребая песок и камни засыпает тлеющие угли.

От созданного Волколаком шума, просыпаются другие. Ночь, необычная, тёмная настолько, насколько позволяет описать её само слово тьма, окружила лагерь. Хищники берутся за оружие, пригибаясь, стараясь держаться ближе к деревьям, расползаются в разные стороны, беря в кольцо вождя и двух, ещё спящих, ничего не подозревающих пленников. До боли напрягая глаза, охотники вглядываются во мрак, пытаются ощутить, с какой же стороны идёт столь сильный, предвещающий беду запах.

Тёмные тучи, в которых не разглядеть луны, забрали у мира свет. Поднимающаяся из земли дымка уменьшила и без того скудную видимость. Природа отобрала у хищников главное преимущество — зрение. Несколько минут воины с вглядываются в ночное ничто, как вдруг, выныривая из мрака, с визгом и криком на хищников бросается зеленокожая толпа. Зазвенела сталь, засвистели стрелы, очнувшись ото сна, в панике закричали испуганные пленники. Когтями своей здоровенной лапы, Свирепый с лёгкостью отражает удар палицы одного из прорвавшихся через оборонительный круг гоблинов. Рожа златоглазого выглядела безумной, свирепой и напуганной одновременно. Долгий замах, количество силы, вложенное в удар, говорили об усталости. Двумя когтями отведя палицу в сторону, левой рукой Волколак хватает существо, за череп. Маленький, в три раза меньше самого Волколака, трусливый и слабый, рыкун верещит, пытается ещё раз замахнуться. Кулак Свирепого сжимается, раздавив гоблинскую голову словно гнилое яблоко. Обтерев о куртку руку, хищник чувствует, как по носу его одна за другой ударили дождевые капли.

Словно пытаясь отнять у его охотников ещё и слух с нюхом, дождь стремительно усиливался. Свирепый Рык, скинув с головы капюшон, ударом выставленной ноги останавливает ещё одного, бегущего на него с кинжалом гоблина. Рёбра костлявого, метрового коротышки хрустят, от удара тот падает на землю, после чего на голову его приземляется добивающая, дробящая и вдавливающая в землю пятка. Скоротечный бой завершился так же внезапно, как и начался. Уцелевшие гоблины, словно случайно налетев на них, рассыпаются, разбредаясь в разные стороны, бегут кто куда.

Глядя на то, как старому, раненому в руку и ногу лису оказывают помощь, Волколак вспомнил выражение лица напавшего на него