Воспитание жестокости у женщин и собак. Сборник - Валентин Черных

— Для создания такой организации нужны деньги, — сказал я. — Большие деньги.

— Не такие уж большие для начала, — возразил Жорж. — Я размещал довольно крупные деньги партии за рубежом, они пока без движения. Я договорюсь, эти деньги поработают на нашу организацию.

— Это будет организация пенсионеров? — спросил я.

— Я офицер, который получает пенсию, но я не пенсионер, — ответил Жорж. — И ты, надеюсь, тоже.

Акционерная компания «Гарант» была создана за несколько недель. И сразу же появились клиенты-заказчики. Я вошел в совет директоров и возглавил аналитический отдел. Коммерческим отделом стал руководить в прошлом один из управляющих швейцарских банков, отделом конъюнктуры — бывший владелец фирмы по производству видеоаппаратуры в Гонконге, оба офицеры Главного разведывательного управления на пенсии. У руководства «Гаранта» стали профессионалы международного уровня, может быть, поэтому компания уже через полгода стала приносить ощутимую прибыль.

Идею об издании кинороманов я передал в отдел конъюнктуры, там просчитали вероятность дохода, выделили беспроцентный кредит, но рекомендовали запустить сразу несколько кинороманов, потому что наиболее доходны книги, выходящие в серии, к тому же если будет возбуждено дело о пиратстве международными организациями, вновь созданное издательство может быть мгновенно ликвидировано. Отдел рекомендовал печатать кинороманы не в Москве, а в бывших республиках Советского Союза: рынок печатной продукции там совсем не контролировался.

Жорж написал устав «Гаранта» и в дополнениях к нему заложил процедурные установки. Например, в общество военных охотников принимались новые члены с вручением им миниатюрного золотого значка из двух скрещенных мечей и охотничий комплекс-пистолет ТП-82 с разрешительным удостоверением. Внешне этот пистолет напоминал охотничий обрез, но был универсальным для самообороны и выживания в экстремальных условиях и состоял из двух верхних горизонтальных гладкоствольных: ствола тридцать второго калибра и нижнего нарезного ствола под малокалиберный патрон. Это оружие входило в комплект выживания космонавтов и шло под шифром СОНАЗ — стрелковое оружие носимого аварийного запаса. К ружью-пистолету было приделано мачете при стрельбе для плечевого упора, а в походных условиях им можно рубить заросли в тропиках или тайге.

На прием новых членов все должны были приходить в смокингах или, как исключение, в вечерних костюмах, с женщинами не старше тридцати лет — здесь исключения не принимались. Вначале генералы и полковники подняли небольшой бунт. Один из самых стойких блюстителей семьи заявил:

— Нам с блядьми приходить, что ли?

— Можно и с блядьми, — ответил Жорж. — Бляди такие же профессионалы, как и мы. А профессионалы ничего, кроме уважения, вызвать не могут. У нас мужской клуб, а если мужчина не может найти молодую женщину даже за деньги, он не мужчина.

Придурь, конечно, но, как ни странно, эта придурь привилась. В прошлые годы я иногда пользовался услугами проституток, в основном валютных, они были не такими вульгарными.

Некоторые, самые стеснительные, на такие вечера приглашали своих дочерей или племянниц, но потом приняли правила игры, и все мы получали удовольствие от обилия молодых женских лиц, аппетитных грудей и задниц, профессионально поданных. Возникло и соперничество. Самым большим успехом пользовались молодые телевизионные дикторши, у манекенщиц и актрис успех был меньше, но всегда котировались профессиональные проститутки с более богатым телом.

Я знал, что ее появление на вечере будет замечено. Многие знали мою жену и наверняка отметят сходство, да и она произведет впечатление статью. Вообще высоких женщин было много, они как будто подросли за последние годы.

Ее заметили, может быть, даже подумали, что она родственница моей Татьяны, но у нас ни о ком и никогда не расспрашивали. Ее, наверное, удивило обилие молодых женщин и старых мужчин, но она не расспрашивала меня.

Когда она позвонила, что на нее наехали, по инструкции я должен был доложить в оперативный отдел, который организовал бы ее защиту. Защищая ее, организация защищала свои интересы, потому что вложила деньги в издание киноромана. Но я, член совета директоров, имел право лично вызвать группу быстрого реагирования, что и сделал. Потом Жорж сказал мне:

— Хотел произвести на нее впечатление?

— Пожалуй, — согласился я.

— Ты давно не занимался оперативной работой и поэтому наделал довольно много ошибок.

— Да, — согласился я. — Не учел, что на нее напустили стажеров-рэкетиров и что их действия отслеживают более опытные, которые и повели автомашину с тиражом до армейских складов, а потом и ее.

— Им и вести ее не надо было, они знали ее домашний адрес. А вели в открытую, чтобы подавить психологически. Если судить по схеме их организации, то ее создавали не без помощи сотрудников КГБ или МВД.

— Такую схему организации мог предложить и толковый менеджер.

— Нет. Слишком громоздкая и с большим запасом прочности. Толковый менеджер сделал бы ее более экономной. А стрелять в подъезде надо было обязательно?

— Совсем не обязательно. Они меня обидели.

— Назвали старым мудаком?

— Дедом.

— А мы и есть деды, старики и даже старые мудаки. Это только констатация, но не оскорбление.

— Я сорвался второй раз в жизни. Первый раз в сорок первом году, когда поднял свою роту и повел в бессмысленную атаку в штыки. Очень мне хотелось, чтобы эти наглые, самодовольные немцы побежали. Наверное, впадаю в детство.

— Ты влюблен в нее. А старики нашего с тобою возраста способны на безумства. Мы ведь знаем: это последняя любовь, на еще одну у нас не хватит ни времени, ни сил.

— Ты моложе меня на десять лет и здоров.

— Все относительно… Я тебе завидую, со мною давно такого не случалось.

После той ночи я ждал ее утреннего прихода с непривычным уже для меня волнением, я выкурил на одну сигарету больше привычной своей утренней нормы, пытаясь представить, как все произойдет. Обычно она входила, улыбалась и шла, чуть переваливаясь, садилась, не заботясь о том, что платье надо постоянно одергивать, ее огромные бедра выпирали — надо бы ей посоветовать носить более просторные и более длинные платья. Не все мужчины оценят достоинства этих мощных ног и могучих бедер, многие испугаются, хотя это заблуждение невысоких мужчин, — природа все распределила разумно: у огромных мужчин совсем не обязательно огромные члены, а для огромных женщин совсем не обязательны особенные сексуальные усилия мужчин.

Итак, она входит, садится, сразу включает магнитофон, начинает делать пометки в блокноте и не смотрит на меня. «Вчера я выпила, перепугалась, но сегодня я трезвая и ничего не боюсь. И забудьте о вчерашнем, я уже забыла».

Другой стереотип: очень нежная, очень внимательная, сразу своя, родная и необходимая.

Только моя Татьяна вела себя абсолютно естественно. На второй нашей встрече она прижалась ко мне, потом села на пол, обняла мои ноги, и было в этом что-то звериное: я твоя, я выбираю тебя, я тебе готова служить. Правда, уходя ночью из моего номера, сказала вполне серьезно:

— Если будешь спать с другой женщиной — убью!

— Но я еще женат…

— С женою пока можно, — разрешила Татьяна. — Она была до меня, а все, что до меня, не считается.

Когда в управлении узнали, что я развожусь, партком решил вмешаться, — моя жена тоже работала в управлении. Но на заседание парткома пошел не я, а Татьяна. И от меня отстали. Татьяна по службе довольно часто выезжала в Америку, иногда на несколько месяцев. Ее не рискнули третировать. А вдруг взовьется и не вернется. С нами, советскими, родившимися в России, особенно не церемонились, наши агенты тогда редко оставались за рубежом, мы не знали и боялись другой жизни по другим правилам. Тем, которые родились не в России и жили по многу лет в других странах, никогда по-настоящему не доверяли и, если можно было обойтись без них, старались за рубеж их не отправлять.

Она вошла, как обычно, без одной минуты семь, посмотрела на меня, может быть пристальнее, чем в обычные дни, прикоснулась ладонью к моему лбу и сказала:

— Кажется, есть температура.

— Я после душа…

Температура у меня держалась уже несколько дней, я собирался в госпиталь и оттягивал эту поездку, зная примерно, что мне скажут. Я и без них знал, что со мною происходит.

Мы закурили, как обычно после кофе; что-то ее явно заботило: она не следила за пеплом от сигареты.

— Есть еще проблемы? — спросил я.

— Есть, — ответила она. — Мне надо съездить к матери в деревню, суток за двое я управлюсь, это недалеко, в Тверской области.

— Мать надо забирать в Москву?

— Может быть. Она поругалась со своей двоюродной сестрой, у которой живет.