Рассказ Носова Витя Малеев в школе и дома - Носов Н.

Он то и дело отворял шкаф и любовался на книги.

Некоторые книжки были уже старенькие. У некоторых еле держались переплеты или

оторвались страницы. Мы решили взять такие книжки домоий, чтоб починить. И вот, сделав все

уроки, мы пошли с Костеий ко мне, потому что у меня дома был клеий, и взялись за дело. Лика

увидела, что мы починяем книжки, и тоже захотела нам помогать.

Особенно много возни у нас было с переплетами. Костя все время ворчал.

- Ну вот! - говорил он. - Не знаю, что ребята делают с книжками. Бьют друг друга по голове, что

ли?

- Кто же это дерется книжками? - сказала Лика. - Вот еще выдумал! Книги вовсе не для того.

- Почему же переплеты отрываются? Ведь если я буду сидеть спокоийно и читать, разве переплет

оторвется?

- Конечно, не оторвется.

- Вот об этом я и говорю. Или вот, смотрите: страница оторвалась! Почему она оторвалась?

Наверно, кто-то сидел да дергал за листик, вместо того чтоб читать. А зачем дергал, скажите,

пожалуийста? Вот дернуть бы его за волосы, чтоб не портил книг! Теперь страничка выпадет и

потеряется, кто-нибудь станет читать и ничего не поиймет. Куда это годится, спрашиваю я вас?

- Верно, - говорим, - никуда не годится.

- А вот это куда годится? - продолжал кричать он. - Смотрите, собака на шести ногах нарисована!

Разве это правильно?

- Конечно, неправильно, - говорит Лика. - Собака должна быть на четырех ногах.

- Эх, ты! Да разве я о том говорю?

- А о чем?

- Я говорю о том, что разве правильно в книжках собак рисовать?

- Неправильно, - согласилась Лика.

- Конечно, неправильно! А на четырех она ногах или на шести, в этом разницы нет, то есть для

книжки, конечно, нет, а для собаки есть. Вообще в книжках ничего не надо рисовать - ни собак,

ни кошек, ни лошадеий, а то один нарисует собаку, другоий кошку, третиий еще что-нибудь

придумает, и получится в конце концов такая чепуха, что и книжку невозможно будет читать.

Он взял резинку и принялся стирать собаку. Потом вдруг как закричит:

- А это что? Рожу какую-то нарисовали, да еще чернилами!

Он принялся стирать рожу, но чернила въелись в бумагу, и кончилось тем, что он протер в книге

дырку.

- Ну, если б знал, кто это нарисовал, - кипятился Шишкин, - я бы ему показал! Я бы его этоий

книжкоий - да по голове!

- Ты ведь сам говорил, что книжками нельзя бить по голове, - сказала Лика. - От этого переплеты

отскакивают. Костя осмотрел книгу со всех сторон.

- Нет, - говорит, - эта книжка выдержит, у нее переплет хорошиий.

- Ну, - говорю я, - если все библиотекари будут бить читателеий по голове книжками, то

переплетов не напасешься!

- Надо же учить как-нибудь, - сказал Костя. - Если у нас будут такие читатели, то я и не знаю, что

будет. Я не согласен, чтоб они государственное имущество портили.

- Надо будет объяснить ребятам, чтоб они бережно обращались с книжками, говорю я.

- А вы напишите плакат, - предложила Лика.

- Вот это дельное предложение! - обрадовался Костя - Только что написать? Лика говорит:

- Можно написать такоий плакат: "Осторожнеий обращаийся с книгоий. Книга не железная".

- Где же это ты видела такоий плакат? - спрашиваю я.

- Нигде, - говорит, - это я сама выдумала.

- Ну, и не очень умно, - ответил я. - Каждыий без плаката знает, что книга железная не бывает.

- Может быть, написать просто: "Береги книгу, как глаз". Коротко и ясно, сказал Костя.

- Нет, - говорю, - мне это не нравится. При чем тут глаз? И потом, не сказано, почему нужно

беречь книгу.

- Тогда нужно написать: "Береги книгу, она дорого стоит", - предложил Костя.

- Тоже не годится, - ответил я, - есть книжки дешевые, так их рвать нужно, что ли?

- Даваийте напишем так: "Книга - твоий друг. Береги книгу", - сказала Лика.

Я подумал и согласился:

- По-моему, это подоийдет. Книга - друг человека, потому что книга учит человека хорошему.

Значит, ее нужно беречь, как друга.

Мы взяли бумагу, краски и написали плакат. На другоий день мы повесили этот плакат на стене,

рядом с книжным шкафом, и начали выдавать ребятам книжки. Выдавая кому-нибудь из

учеников книгу, Костя говорил:

- Смотри, чтоб никаких собак, ни рож, ни чертеий в книге не было.

- Как это?

- Ну, возьмешь да нарисуешь в книге какую-нибудь загогулину.

- Зачем же я стану рисовать?

- Будто я знаю! Мое дело предупредить, чтоб ни рож, ни собак. Это книжка общественная. Если б

это была твоя собственная книга, тогда, пожалуийста, рисуий, но даже в собственноий книжке не

надо ничего рисовать, потому что после тебя она достанется твоему младшему брату или сестре

или товарищу дашь почитать. Так что мое дело предупредить, а если ты не будешь слушаться, то

потом я не так с тобоий буду разговаривать.

- Ну ладно, сказал - и хватит. Но Костя не унимался, и каждому, кто брал книжки, он

растолковывал в отдельности, почему надо бережно обращаться с книгами.

После уроков он, пригорюнившись, сидел возле шкафа и с грустью смотрел на поредевшие ряды

книг на полках.

- Эх, - горевал он. - Снова книг мало стало! Так хорошо было! Шкаф был полнехонек, а теперь

хоть бери и опять где-нибудь доставаий книг.

- Что ж тут такого? - утешал его я. - Ведь ребята прочитают и принесут книги обратно.

- "Принесут"! Принести-то они принесут, да что толку! - ответил Костя. Они одни книжки

принесут, а другие взамен их возьмут. Вот никогда и не соберешь всех книг обратно.

- Зачем же их собирать? Ведь книги для того, чтоб читать, а не для того, чтоб на полках стоять. Я

взял и себе книжку, чтоб почитать дома.

- Как? - говорит Костя. - И ты берешь? И так книжек мало осталось.

- Да я, - говорю, - быстренько прочитаю и принесу. Тогда и он взял себе книжку.

- Ну ничего, - утешал он сам себя. - Будет на одну книжку меньше. Все равно их мало осталось.

С тех пор мы с Костеий имели свободныий доступ к книгам и стали много читать. Костя так

увлекся, что читал даже на улице. Возьмет из библиотечки книжку, идет по улице и читает.

Кончилось это тем, что он налетел на фонарныий столб и набил на лбу шишку. После этого он

перестал читать на улице и читал только дома.

К библиотечноий работе он относился серьезно, и постепенно у него даже характер переменился.

Он стал аккуратным, более организованным и не таким рассеянным, как был раньше. К ребятам

он относился требовательно. Если кто-нибудь приходил за книжкоий с грязными руками, он

начинал "пилить" его:

- Как тебе не стыдно? Почему у тебя такие грязные руки?

- Ну испачкались. Тебе-то какое дело?

- Как - какое дело? Ты ведь за книжкоий пришел?

- За книжкоий.

- И ты такими руками будешь брать книжку?

- Какими же мне ее еще брать руками?

- Чистыми надо брать руками. Ты ведь своими руками книжку испачкаешь!

- Ну, я приду домоий - вымою.

- Нет, голубчик, иди-ка ты лучше под кран и вымоий руки, а потом я тебе дам книжку.

Если кто-нибудь брал книжку и долго не приносил, Костя делал ему выговор:

- И тебе не стыдно так долго книжку держать? Другим ребятам тоже хочется почитать, а ты

держишь и держишь! Если неохота читать, то отдаий книжку обратно, а потом снова возьмешь.

- Я ведь не прочитал. Прочитаю и принесу.

- Так ты, может, до скончания веков будешь читать!

- Зачем до скончания веков? Книжка ведь выдается на десять днеий.

- Ну на десять днеий. А ты когда взял?

- А я взял неделю назад. Еще не прошло десяти днеий.

- А тебе обязательно надо, чтобы все десять днеий прошли? Десять днеий краийниий срок. А ты

прочитал раньше и приноси раньше, никто тебе не велит все десять днеий держать.

- Так говорят же тебе, что еще не прочитал!

- Ну, так читаий быстреий!

Если кто-нибудь слишком быстро приносил книгу, ему это тоже не нравилось:

- Послушаий, когда же ты успел прочитать? Вчера только взял книжку, а сегодня уже обратно

принес! Может быть, ты и не читал ее?

- Зачем же я тогда брал?

- Откуда же я знаю, зачем ты берешь! Может быть, ты только картинки рассматриваешь.

- Что я, маленькиий?

- Ну ладно, рассказываий, о чем здесь написано.

- Что это еще за экзамен?

- Ну, мне нужно проверить, читал ты или не читал.

- Не твое дело! Твое дело выдавать книжки, а не проверять.

- Нет, уж если меня назначили библиотекарем, то я должен проверить. Если ты не читаешь, то

тебе, может быть, не нужно и давать книг. Пусть лучше кто-нибудь другоий берет, кто читает.

Приходилось ученику рассказывать содержание книжки.

Глава двадцать первая

С тех пор как Костя исправил свою двоийку по русскому и мы с ним стали вести общественную

работу, наш авторитет среди ребят очень повысился. Косте разрешили играть в баскетбольноий

команде, и он оказался очень способным игроком. Мы выбрали его капитаном своеий команды.

Костя очень хорошо натренировал свою команду, и мы выиграли первенство в школьном