Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

булькающий смешок. — Уверена, что мы могли бы придумать псевдонимы, которые сработали.

— И никто в Теллесберге нас не узнает, верно?

— Ну, может быть, два или три человека.

— Только двое или трое?

— Хорошо, я дам тебе дюжину. Даже две дюжины. Но если бы ты сбрил бороду, а я покрасила волосы?..

Она выгнула брови, глядя на него, и настала его очередь смеяться. Но прежде чем он успел ответить, в их наушниках раздался мягкий музыкальный звук.

Он помолчал, глядя на нее. Затем его губы сжались, когда он узнал идентификационное кольцо… и его приоритет.

— Принимаю, — сказал он маленькому компьютеру связи через мгновение, затем сделал паузу на секунду, пока цепь была разомкнута.

— Да, Нарман? — сказал он тогда.

— Мне неприятно беспокоить вас, — сказал Нарман, — особенно в сегодняшний день. Но мы с Совой только что просмотрели некоторые новые данные из Сиддар-Сити, и мы думаем, что у нас есть проблема.

ИЮНЬ, Год Божий 915

I

Здание консорциума канала Силкия и дворец протектора, город Сиддар, республика Сиддармарк

— Шан-вей — проклятые ублюдки!

— Гребаные воры!

— Сжечь их!

Шеренга городских стражников вокруг облицованного мрамором великолепного здания сомкнула свои защитные щиты, уперлась в них плечами и приготовилась, когда толпа нахлынула снова. Вырванные из мостовой булыжники, некоторые из них были размером с голову младенца, злобно летели по воздуху. Большинство из них ударились о прочно удерживаемые щиты, стражники пригнулись за ними и пошатнулись, но в конце концов они отскочили, не причинив вреда.

Несколько поразили более хрупкую добычу.

Стражникам выдали нагрудники и шлемы, когда они сегодня заступили на дежурство, но трое или четверо из них все равно упали, когда свистящие камни попали в их шлемы. Двое из них были рядом друг с другом, и в стене щитов открылась брешь, когда их сбило с ног.

— Надерите задницы ублюдкам! — крикнул крепко сложенный бородатый мужчина, на тунике которого был значок гильдии кораблестроителей. — Давайте, ребята!

Толпа торжествующе взвыла и обрушилась вперед, как море.

Большинству стражников удалось удержаться на ногах, нанося удары дубинками, которые им выдали. На восемь дюймов длиннее стандартных дубинок сиддарской городской стражи из железного дерева и утяжеленные десятью унциями свинца, они больше походили на цилиндрические булавы, чем на дубинки, и кости ломались, когда они попадали в свои цели. Никто из мужчин, державших эти дубинки, не был заинтересован в том, чтобы просто «обескуражить» бунтовщиков, потому что они очень хорошо представляли, что произойдет, если они упадут. Они сражались не только для поддержания общественного порядка или защиты здания. Они боролись за свои жизни и знали это.

Крики ярости превратились в крики боли, но не только у стражников были дубинки. Немало «спонтанных бунтовщиков» пришли подготовленными с отрезками двухдюймовых железных труб, последние три или четыре дюйма которых были залиты цементом членами гильдии сантехников, прежде чем они были запаяны. Один из этих «спонтанных бунтовщиков» прыгнул в образовавшуюся брешь и взмахнул своим оружием двумя руками, как бейсболист, замахивающийся на трибуны. Двадцатишестидюймовая труба ударила в затылок городского стражника, как молот, чуть ниже защитного края его шлема, и он рухнул бесформенной кучей, когда кость разлетелась под ударом.

Еще один бунтовщик пролез через щель через его труп. Этот замахнулся низко, а не высоко, ударив дубинкой по задней части колена второго стражника. Его цель упала; дубинка высоко поднялась, снова с хрустом опустилась; и разрыв внезапно стал на человека шире.

Скудный резерв стражников бросился вперед, размахивая дубинками и нанося удары со смертоносной, натренированной точностью, пытаясь остановить вторжение. Но их было слишком мало, а их товарищи по обе стороны пролома в стене щитов пали слишком быстро.

— Над ними! — проревел кто-то. — Переезжайте их, ребята!

Дым поднимался по меньшей мере в дюжине мест в толпе, когда свечи Шан-вей царапались о кирпичную кладку, вспыхивали сернистой жизнью и зажигали пропитанные маслом тряпичные фитили. Мгновение спустя еще несколько человек, на туниках которых были значки полудюжины городских гильдий, швырнули свои наполненные маслом зажигательные бомбы. Стеклянные и глиняные сосуды разбились, ударившись о землю, или щиты… или стражников за этими щитами. Люди закричали от боли, когда пламя охватило их, и упрямая линия начала рушиться.

— Итак, мальчики! Сейчас же!

Новый рев ярости поднялся, когда толпа почувствовала победу. Людям, которые, возможно, предпочли бы не попадать в зону досягаемости дубинок стражников, не оставили выбора, поскольку давление сзади гнало их вперед. На каждого стражника приходилось по меньшей мере по три бунтовщика, и бунтовщиков было тысяча, а стражников — менее двухсот, и никто в страже не предвидел масштабов безумия. Никто не выдавал огнестрельного оружия, а труба, начиненная цементом, была столь же смертоносна, как и любая полицейская дубинка.

Стена из щитов раскололась в дюжине мест, и стражники, которым было поручено защищать здание, внезапно обнаружили, что