Том 13. Салли и другие - Пэлем Вудхауз

Она очнулась от прикосновения. Месье Гандино стоял рядом с ней. Условия, по всей видимости, были оговорены, переговоры закончены, и в его руке был серебряный портсигар.

��Мечтаете, мадемуазель? Никак не мог вас дозваться. Чем больше звал, тем больше вы мне не отвечали. Надо внести запись в книгу.

Он читал, Руфь делала запись. Потом месье Гандино, сложив бремя службы, глубоко вздохнул.

��Это место многих печалей, мадемуазель. Возьмем, к примеру, этого молодого человека, вашего соотечественника. Что мог делать он, столь безупречно одетый, в моем заведении? Я это знаю, я, Гандино. У вас, англичан, есть выражение,�� я слышал его в парижском кафе, и специально узнал, что оно значит,�� вы говорите, что кто-то пускает в глаза пыль. Скольких же молодых людей я повидал здесь, одетых с иголочки! Вы скажете, они богаты? Нет-нет. Преуспевающие? Нет. Они пускают пыль в глаза. Да-да, они всех обманывают. Вчера, после вашего ухода, он был здесь, и сегодня заходил ко мне. Он тратит свои деньги быстро, увы! Этот бедный молодой пускатель пыли.

Когда Руфь пришла домой, она обнаружила своего отца в гостиной, где он курил сигарету. Встретил он ее чересчур добродушно, хотя и с некоторой стесненностью, так как ему мешала сосредоточиться некая задача. Этим вечером он решил серьезно поговорить с Руфью о ней и о ее отношении к мистеру Винсу. Чем больше он его видел, тем больше он утверждался в мысли, что Винс � золотая жила в человеческом обличье, которую он искал все эти годы. Поэтому Уорден отбросил сигарету, поцеловал Руфь в лоб и начал свою речь.

Он давно пришел к заключению, что если и был какой недостаток у его дочери, так это тенденция к неуместной, ничем не оправданной прямоте. Она не обладала тем тактом, которым бы его дочери следовало обладать. Она никогда не согласилась бы промолчать или на что-то закрыть глаза. Иногда ее прямота граничила с резкостью.

Так было и сейчас. Когда он только начал распространяться, она прервала его вопросом:

��Почему ты думаешь, папа, что мистер Винс богат? Мистер Уорден был озадачен. Вопрос о материальном благополучии мистера Винса он обсуждать не собирался. Он аккуратно его избегал. Он думал об этом, и Руфь знала, что он об этом думает, и он знал, что Руфь это знает, но все это не имело ничего общего с самим делом. Слова дочери просто выбили его из колеи.

��Я� почему?.. Я не� Я никогда не говорил, что он богат. Конечно, он вполне�

��Он очень беден.

Челюсть у мистера Уордена немного отвисла.

��Беден? Да это чушь какая-то!�� вскричал он.�� Только сегодня вечером�

Он не договорил, но было уже поздно.

��Отец, вы занимали у него деньги?

Мистер Уорден вздохнул поглубже, готовясь с негодованием отмести любые намеки, но передумал и замолчал. Деньги он занимал мастерски, но одного качества ему не хватало. Ему казалось, что здесь дочь видит его насквозь. Нередко это портило все наслаждение от удачно проведенной операции.