Вампирские хроники: Интервью с вампиром. Вампир Лестат. Царица Проклятых - Энн Райс

разу не ударила меня, она никогда не запрещала мне пить ее кровь, и к тому же я уверен в том, что хочу жить вечно. Я готов снова вынести огонь. Готов вынести жар солнечных лучей. Ради того чтобы продолжать свое существование, я перенесу любые муки и любые пытки. Вполне возможно, что ты не убежден в своем желании жить вечно.

– Но я действительно этого хочу! – воскликнул я. – Я могу, конечно, сделать вид, что обдумываю твои слова, притвориться мудрым и рассудительным, взвешивающим все «за» и «против», однако не вижу в этом никакого смысла. Зачем мне тебя обманывать? Тебе и без того известен мой ответ.

Он улыбнулся:

– В таком случае, прежде чем ты уедешь отсюда, мы снова спустимся в святилище и смиренно попросим у нее разрешения. И тогда мы узнаем ответ.

– А сейчас могу я задать тебе еще несколько вопросов? – спросил я.

Он жестом предложил мне начинать.

– Я видел призраков, – сказал я, – видел несносных демонов, о которых ты говорил. Я видел одержимых ими смертных и те дома, в которых они обитали.

– Мне известно о них не больше, чем тебе. Множество призраков кажутся всего лишь видениями, не подозревающими о том, что за ними наблюдают. Мне ни разу не приходилось заговаривать с призраком, и ни один из них не обращался ко мне. А что касается несносности и озлобленности, то мне, пожалуй, нечего добавить к тому объяснению, которое дал еще в глубокой древности Энкил: они беснуются потому, что лишены тел. Однако существуют другие бессмертные, представляющие гораздо больший интерес.

– Кто они?

– В Европе есть по меньшей мере двое таких, которые не пьют и никогда не пили кровь. Они могут ходить по земле как при дневном свете, так и ночью, обладают телами и очень сильны. Внешне они ничем не отличаются от людей. Был еще один в Египте, известный при царском дворе под именем Рамзеса Проклятого, хотя, насколько я могу судить, его едва ли можно было считать проклятым. После его исчезновения имя его было убрано со всех царских памятников. Тебе известно, что египтяне, желая кому-либо смерти, обрекали его имя на забвение. Я не знаю, что произошло с ним. В свитках папирусов об этом ничего не говорится.

– Мне рассказывал о нем Арман. Он говорил, что в древних легендах утверждается, будто Рамзес был одним из старых вампиров.

– Нет, это не так. Я не верил тому, что читал о нем, пока своими глазами не увидел существ, отличных от нас. Однако поговорить с ними мне не удалось. Едва завидев меня, они в ужасе убегали. Я боюсь их, потому что они могут находиться под лучами солнца. Они очень сильны и лишены крови, и кто знает, на что они способны. Но можно прожить много веков и ни разу не встретиться с ними.

– Но сколько же им лет? Как давно произошло их обращение?

– Они очень старые, возможно, такие же древние, как и я. Точно не знаю. Они живут как богатые и могущественные люди. Вполне вероятно, их много и они способны каким-то образом размножаться. Пандора утверждала, что среди них даже была одна женщина. Однако во всем остальном мы с Пандорой полностью разошлись во мнениях. Она считала, что они такие же, как и мы, но они настолько древние, что, подобно Матери и Отцу, давно уже перестали пить кровь. Я же уверен, что они никогда не были тем, чем являемся мы. Они нечто совсем другое и лишены крови. Они не отражают свет, как делаем это мы, а, напротив, поглощают его. От смертных они отличаются лишь более темным оттенком кожи. Они очень мощные и крепкие. Возможно, тебе никогда не придется встретиться с ними, однако я рассказываю тебе все это, чтобы предупредить об их существовании. Ты не должен позволить им узнать местонахождение твоего убежища, ибо они могут быть опаснее смертных.

– Но разве смертные представляют для нас реальную опасность? – удивился я. – Мне всегда удавалось с легкостью их обманывать.

– Они, конечно же, очень опасны. Если люди поймут, кто мы такие, они смогут с легкостью уничтожить нас, стереть с лица земли. У них есть возможность охотиться на нас днем. Это преимущество нельзя недооценивать. Снова должен сказать тебе, что в законах и правилах древних обществ была своя мудрость. Они запрещают рассказывать о нас смертным. Никогда не следует открывать смертным, где находятся тайные убежища вампиров. Глупо даже думать, что поведение смертных можно держать под контролем.

Я кивнул, хотя мне было очень трудно осознать необходимость опасаться смертных. Я никогда не боялся их.

– Даже в Театре вампиров, – продолжал он, – не рассказывают ни грамма правды о нас. В сюжетах спектаклей используются народные легенды и всякого рода выдумки, чтобы вводить зрителей в заблуждение.

Я понимал, что это действительно так. Даже в письмах ко мне Элени всегда выражалась завуалированно и никогда не упоминала имен.

Эта секретность и необходимость хранить тайну всегда действовали на меня угнетающе.

Я усиленно напрягал память, стараясь вспомнить, приходилось ли мне встречаться с бескровными существами… Вполне возможно, я по ошибке принимал их за вампиров-отшельников.

– Я должен рассказать тебе кое-что еще о сверхъестественных существах, – вновь заговорил Мариус.

– Что именно?

– Я и сам не уверен в своей правоте, но поделюсь с тобой своими размышлениями. Мне кажется, что, когда нас уничтожают, когда сжигают дотла, мы можем вернуться, но уже в другом облике. Я сейчас говорю не о людях, не о реинкарнации, ибо мне неизвестно, что происходит с людскими душами. Я говорю о нас, о том, что мы живем вечно и, я уверен, возвращаемся обратно.

– Почему ты так думаешь? – спросил я и невольно подумал о Никола.

– Причины те же, которые заставляют и смертных говорить о реинкарнации. Некоторые утверждают, что помнят себя в другой жизни. Они приходят к нам будучи смертными, заявляют, что им все о нас известно, и просят о возвращении им Темного Дара. Одной из таких была Пандора. Необъяснимо, но ей было известно очень много. Разве что виной тому было ее богатое воображение, или каким-то образом ей неосознанно удалось прочесть мои мысли. Вполне возможно, что и другие смертные обладают невероятными способностями, позволяющими им улавливать импульсы нашего разума.

Как бы то ни было, их не слишком много. Если даже они вампиры, то, безусловно, это лишь единицы из тех, кто был уничтожен. Это может означать, что у остальных просто не хватило сил, чтобы вернуться. Либо они не захотели. Нам не дано узнать это. Пандора