Неповторимое. Том 1 - Валентин Иванович Варенников

начальником тыла корпуса; полковник Ермаков – командиром 69-й мотострелковой дивизии (Вологда).

Прежде чем ехать в Архангельск, съездил в штаб Ленинградского военного округа, представиться командующему войсками округа генерал-полковнику И.Е. Шаврову, который никакого интереса к формированию управления корпуса не проявил. А вот начальник штаба генерал-лейтенант Белецкий и начальник Управления кадров округа помогли мне существенно. Правда, все без исключения офицеры приходили с повышением на одну, а некоторые и на две ступени. В Архангельск никого не тянуло – климатические условия такие же, если не суровее, как и в Мурманской области, а материальные условия, обеспечение – хуже и вдобавок ко всему – никаких льгот.

Решив все московские вопросы, мы отправились в Архангельск. Настроение было не из лучших. Глядя на жену и младшего сына, я понял, что они грустят не только из-за разлуки с Валерием, который остался учиться в Москве. Не дают покоя думы об Архангельске – что ждет нас? Опять на Север.

– Пап, ты же говорил, что мы, наверное, будем жить в Белоруссии или на Украине… – наконец нарушил молчание Владимир.

– Было такое предположение, но обстановка изменилась – и вот мы опять в знакомые края.

– Это совершенно другие края.

– Ну, все-таки ближе к местам, где ты родился: Архангельск на восточном берегу Белого моря, а Кандалакша – на западном. Это же хорошо, когда родные края близко.

– Хорошо, но опять все в снегу да в снегу.

Действительно, моему сыну выпала не лучшая доля. Хотя живут же люди вечно на Севере в снегу. Или вечно в раскаленных песках. Другое дело, что офицерским семьям приходится вечно кочевать, как цыганам.

Архангельск нас встретил хмурым утром. Тем более приятно было смотреть на улыбающиеся лица командира батальона связи корпуса и адъютанта командира корпуса, которые нас встречали. Было видно, что это уже организовал из Ленинграда генерал Белецкий. Спасибо ему. Каково же было наше изумление, когда мы увидели, что нас ожидают ЗИМ и газик.

– Откуда у вас ЗИМ? – спросил я.

– Это командирский. Правда, он еле дышит, но вот пока бегает. Подтянули кое-что, – пояснил адъютант.

Мы поехали. Я попросил ехать потихоньку, чтобы можно было все рассмотреть. У привокзального района была начата большая стройка. Мне сказали, что здесь будет большой современный жилой массив. А начинался город с деревянных домиков, дощатых мостовых и таких же тротуаров. Ближе к центру дома уже шли двух- и даже многоэтажные, с колоннами. Центральная улица выглядела современно – асфальтирована, добротные, красивые здания, ходил трамвай. Центр вообще произвел сильное впечатление. Когда я это высказал вслух, водитель не без удовольствия сообщил, что набережная вдоль Северной Двины еще красивее. Наша квартира находилась в противоположном конце города за площадью Профсоюзов, неподалеку от железнодорожного моста, перекинутого через Северную Двину. Здесь же располагались штаб армии ПВО и жилые дома этого ведомства. Наш контейнер с вещами должен подойти на днях, но в квартире уже было кое-что из мебели, так что жить было можно. До обеда мы устраивали свое гнездо. Познакомились с соседом – им оказался заместитель командующего армии ПВО по боевой подготовке, генерал. Во второй половине дня за мной заехал адъютант, и мы поехали смотреть здание штаба корпуса. Как я разобрался позже, центром города здесь считается набережная и следующая, параллельная с ней улица. Все остальное – окраина. Вот и наш штаб был не в центре, а ближе к окраине. Массивное Г-образное красивое старинное здание с башенкой и вытянутыми вверх окнами. Неподалеку располагалась церковь. Видно, и то и другое здание строились одновременно, они составляли единый архитектурный ансамбль. Можно было предположить, что в нашем здании некогда была духовная семинария или нечто подобное. Внутри помещение было крайне запущенным, мебели – никакой. Видно, все было увезено подчистую. Только при входе, в комнате оперативного дежурного, стоял стол с телефоном и один стул. Здесь пока дежурили офицеры батальона связи корпуса. Через дорогу виднелся военный городок, в казармах которого размещался наш батальон связи и части армии ПВО. Это было очень удобно – все рядом. Я поинтересовался у адъютанта относительно квартир для офицеров управления. Он сказал, что у заместителя командира батальона связи по тылу имеются адреса всех освободившихся квартир, поскольку семьи офицеров 44-го корпуса квартиры сдали и выехали (за Архангельск никто не держался). За остальными он следит. Но уже сейчас, по мере прибытия офицеров, можно размещаться. Однако есть опасность, что остальная часть квартир освобождена не будет, потому что там остались взрослые дети или родители уехавших офицеров. Вооружившись общими сведениями о состоянии дел, я отправился в обком партии. В приемной первого секретаря Бориса Вениаминовича Попова меня встретили как старого знакомого – дежурный по приемной назвал меня по имени-отчеству и сказал, что Попов у себя и может принять. Это было неожиданно и приятно. В просторном кабинете за большим письменным столом сидел крепкого сложения высокий мужчина с интеллигентным лицом. Он поднялся и пошел мне навстречу. В кабинете я заметил еще одного человека. Когда мы с Борисом Вениаминовичем познакомились, он представил мне третьего. Им оказался первый секретарь горкома Валит.

– Мне уже несколько раз звонил Иван Ильич Белецкий. Мы с ним в хороших отношениях. Просил, чтобы мы приняли участие в устройстве управления корпуса. Конечно, чем сможем, тем и поможем, – сказал первый секретарь обкома.

Мне понравилась позиция Попова – сразу за дело! Мы сели за стол для заседаний, нам принесли душистый чай, и я кратко рассказал о себе. Борису Вениаминовичу понравилось, что я не покидаю Ленинградский военный округ, хотя я к такому решению имел весьма отдаленное отношение. Я рассказал, что офицеры управления – это выдвиженцы, им необходимо время для адаптации. Подчеркнул, что вижу сегодня главную трудность в обеспечении 50 процентов офицеров квартирами и приобретении хотя бы минимального количества канцелярской мебели для штаба. Попов при мне вызвал хозяйственника и дал задание – утром следующего дня прибыть в здание штаба корпуса и там обговорить все вопросы по мебели и вообще канцелярским принадлежностям.

– У вас, наверное, нет ни карандаша, ни листа чистой бумаги. Так, что ли?

– Конечно, так. И если вы нам поможете и в этом – будем глубоко благодарны.

Потом он сказал хозяйственнику, чтобы тот «подчистил» все резервы обкома, горкома, комбинатов и доложил ему, сколько в целом область сможет выделить квартир штабу.

– Я здесь недавно, но мне Архангельская губерния нравится, – откровенно заметил секретарь обкома. – А вот Валит говорит, что такого райского уголка на земле больше нет. Одна Двина чего стоит. Царю в Питер отсюда возили стерлядь.