Неповторимое. Том 1 - Валентин Иванович Варенников

будет.

– Резонно. Но вы это все официально, через наши соответствующие органы провели? Через заместителя министра по вооружению, через штаб тыла, который занимается металлоломом?

– Зачем же… Это металлолом Группы войск, вот мы и решили реализовать его на месте.

– Все принадлежит государству. Если вы сделали какие-то ошибочные шаги, то их надо исправить. А сейчас ближе к делу. В каком состоянии вопрос с контейнерами? – Министр обороны сказал, что он все уладит.

– А с какой целью вы пришли ко мне с этой проблемой?

– Министр обороны приказал обо всем этом доложить вам. – Куда предназначена эта видеотехника?

– Окончательного решения еще нет, но она может быть использована в учебных центрах, учебных корпусах. – Вам известно, кто будет принимать такое решение? – Очевидно, министр обороны.

– Хорошо. Идите и делайте, что вам приказано.

Генерал ушел. Еще несколько дней дело с видеотехникой муссировалось, а потом потихоньку все затихло. Ни звонков, ни видеотехники. Мне, конечно, было не до нее – мотался по округам в связи с подготовкой районов размещения войск, прибывающих из Групп войск. Но через несколько месяцев возвращаюсь как-то из очередной поездки, а мне докладывают: «Бурлаков назначен на Западную Группу войск в Германии».

Звоню министру и говорю, что это выглядит по отношению к Военному совету Сухопутных войск неуважительно. Но Дмитрий Тимофеевич успокаивает меня: ведь фактически Бурлакова переместили с одной Группы на другую, вопрос же не стоял о выдвижении! С административным отделом ЦК все оговорено.

Допустим, что Дмитрий Тимофеевич и прав. Но ведь это необычная Группа войск. Где был административный отдел ЦК? А где этот же отдел был на протяжении всего времени, когда в бытность Бурлакова вообще грабили Западную Группу войск? Отдел спокойно пребывал на той же Старой площади и созерцал, как творится черное дело. Это полбеды, если только созерцал.

А теперь – о втором отделе ЦК, который тоже непосредственно только и занимался Вооруженными Силами. Это Главное политическое управление Советской армии и Военно-морского флота, которое было на правах отдела ЦК КПСС.

В ведении Главпура находился многотысячный состав партийно-политических работников, который начинался от роты и охватывал весь личный состав солдат, матросов, сержантов, старшин, прапорщиков, мичманов и особо – весь офицерский корпус. Они имели четыре основные задачи: первая – вместе с командирами воспитывать весь личный состав в духе преданности своему народу, партии и правительству и мобилизовывать его на решение задач; вторая – созданием партийных и комсомольских организаций сплачивать основную массу воинов и влиять на нее по партийно-комсомольским каналам; третья – контролировать действия командиров и начальников, своевременно подсказывать тем, кто в этом нуждается, а если последний не реагирует – привлечь старшие инстанции; четвертая – постоянно информировать о состоянии дел вышестоящие политорганы до ЦК КПСС включительно.

И вот с учетом этой направленности очень многое зависело от того, кто был во главе. Мне, конечно, не довелось быть лично знакомым с генерал-полковником Александром Сергеевичем Щербаковым. Но я отлично знал, что это была колоссальная фигура в советском партийном и государственном аппарате. В годы войны он был начальником Главного политического управления Красной армии, одновременно – заместителем наркома обороны СССР и начальником Совинформбюро. Все то, что он сделал во имя Отечества и в особенности в области строительства и развития наших Вооруженных Сил, заслуженно позволяет ставить его рядом с Жуковым, Василевским, Коневым, Рокоссовским и другими полководцами. И плохо то, что мы редко вспоминаем об этом неординарном человеке. Эта недобрая линия повелась от Хрущева – это он из-за личной к нему неприязни потребовал выкорчевать все, что связано с памятью А.С. Щербакова.

В годы войны А.С. Щербаков как «главный политрук» страны должен был поднимать дух воинов и народа так, чтобы их сутью и убеждением стали лозунги: «Враг будет разбит, победа будет за нами!», «Ни шагу назад!», «Защити Родину!», «Все для фронта, все для победы!» и т. п. И Александр Сергеевич вместе с тысячами политработников зажигал людей волей к победе, стремлением отдать Родине в лихую годину все свои силы. В массовом героизме советских воинов на фронтах Великой Отечественной войны и невиданных трудовых подвигах народа в тылу есть вклад А.С. Щербакова и его соратников из отважного племени политкомиссаров. А.С. Щербаков – удивительная, неповторимая личность. Не по количеству лет пребывания в должности судят о любом человеке, а по тому, что он оставил людям… Можно с уверенностью сказать, что никто из начальников Главного политического управления не мог даже приблизиться к его авторитету. Разве что в какой-то степени генерал-полковник Алексей Сергеевич Желтов.

Так вот, где же был этот второй важный орган контроля за деятельностью Вооруженных Сил, то есть Главное политическое управление, когда Бурлакова назначали все выше и выше?

А где был еще один контрольный орган государства – Комитет государственной безопасности со своей контрразведкой? Несомненно, контрразведка располагала информацией о всей системе махинаций, которые были проведены в Южной Группе войск. А открытый грабеж Западной Группы войск – вообще нельзя было не заметить или прикрыть.

Где были эти органы?

Наконец, есть еще один контрольный орган, призванный стоять на страже чистоты Вооруженных Сил, – это Главная военная прокуратура. Ее главное предназначение – не допускать нарушения закона. И что же? Она так же, как и административный отдел ЦК, Главпур Советской армии и Военно-морского флота, как и контрразведка КГБ, – все наблюдают. А может быть, все названные органы и сами участвуют в этом грабеже-дележе? Дико, но факт – все молчали, хотя видели, что идет откровенное, открытое разграбление.

А ведь молчание – это соучастие в преступлении.

Однако вернемся к вопросу, зачем же все-таки была создана и нужна ли была вообще такая огромная и мощная система контроля за Вооруженными Силами?

На мой взгляд, такая система нужна. Вооруженные Силы – это особый государственный инструмент. В нем сосредоточены такие опасные для людей и общества в целом средства, которые, конечно, должны постоянно находиться под строгим государственным оком.

А главное – весь личный состав должен быть гарантированно подконтрольным снизу до верхушки Вооруженных Сил включительно.

Жизнь показала, что, к сожалению, сами эти контрольные органы могут разлагаться, если их не очищать от «накипи». Для этого нужен соответствующий «механизм», как это принято сейчас говорить. Но это уже другая тема.

Итак, я командир 26-го армейского корпуса с несуществующим управлением. Насколько можно было, я решил вопрос с комплектованием уже в Москве, у генерал-лейтенанта Майорова. Кстати, из числа наших выпускников в этот корпус попали: полковник Олейников – начальником штаба корпуса; полковник Пиратов – начальником Ракетных войск и артиллерии корпуса; полковник Грачев –