Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— На раскоп, — сказал Такаси.
— Подожди полчаса. Я тебя подброшу.
— Спасибо. Я хочу пройтись пешком.
Киров удивился, он был уверен в том, что машины создаются специально для того, чтобы никто не ходил пешком. Хождение, говорил он, возвращает человека к первобытным временам. Не для того человек стал царем природы, чтобы утруждать свои ноги.
С холма Такаси сбежал, высоко поднимая колени. Он взглянул на цепочку генераторов защиты, которые пирамидками высовывались из-под земли. Генератор в том секторе, сквозь который пробрался ночью тигр, ничем не отличался от остальных. Следы тигра уже засыпало песком. Когда Такаси пересекал линию защиты, он почувствовал, как по лицу и рукам скользнуло что-то легкое, словно прикосновение шелка. Где-то на пульте защиты мигнул зеленый огонек, регистрируя выход человека из зоны.
Кустарник, начавшийся в ста метрах от холма, был колючим, в нем гнездились злые осы, и он скрывал под собой жилые кварталы, до которых очередь дойдет не скоро. Иногда из кустарника выдувало ветром мелкие предметы: монеты, пули, осколки посуды — подъемный материал, и кто-нибудь из аспирантов обязан был проходить с коробкой вдоль дороги и по пустырю и собирать эту мелочь.
Посреди пустыря была громадная воронка. В дожди ее заливало водой, и она превращалась в круглое озерцо. К концу сухого сезона вода испарялась, но воронку не засыпало пылью, потому что она была ограждена валом земли, на котором росли густые прямые копья тростника. На дне воронки даже к осени сохранялся слой грязи, в которую зарывались рыбы и моллюски. Такаси пробился сквозь тростник, чтобы посмотреть, достаточно ли подсохла корка грязи, потому что собирался завтра с Наташей отправиться на охоту.
Охотиться на рыб они намеревались с лопатами, и это было местью рыбам за то, что они не хотели брать наживку летом, когда воды в озере — воронке было достаточно. Но если корка еще непрочная, то от охоты придется отказаться — грязь была глубокая, метра два-три в середине.
Такаси остановился на земляном валу. Корка грязи была по крыта сеткой радиальных трещин. Кто-то опередил Такаси и уже испытывал ее крепость. Следы шли от края, потом они прерывались в темном пятне жидкой трясины. Грязь была разбрызгана по корке и уже засохла комками. Там было неглубоко, но испытатель наверняка провалился по пояс. «Поделом ему», — подумал Такаси, потому что идея охоты на спящую рыбу в воронке принадлежала ему, и он объявил об этом во всеуслышание за ужином. Оказывается, в экспедиции нашелся коварный завистник, который решил опередить Такаси с Наташей и крепко поплатился за это. Неудивительно, что он никому не признался.
Дорога привела к центру города. Такаси шел медленно и рассматривал развалины, будто видел их впервые. Он никак не мог привыкнуть к ним. В покореженных фермах и грудах бетона, поросших травой и сглаженных за двести лет пылью, таился первобытный ужас безжалостной и всеобщей смерти. За двести лет обвалились торчавшие когда-то из развалин стены домов с дырами окон, сровнялись с землей воронки, рассеялась смертельная радиация, и планета вроде бы залечила самые глубокие из ран. Выжили кое-какие рыбы в океанах, спрятались, приспособились или изменились некоторые насекомые, животные. Мир планеты был во много раз беднее, чем полагалось бы ему быть, но он существовал, заполнялись экологические ниши, и создавались новые законы взаимозависимости. Эволюция, разгромленная атомной войной, и в осколках своих, подстегнутая вспышкой радиации, пошла дальше. Не было на планете лишь приматов.
Люди здесь перебили друг друга в длительной войне на взаимное уничтожение, которая разрасталась, поглощая все новые районы и континенты, погубила и тех, кто в войне не участвовал, потому что нельзя было дышать воздухом, пить воду и собирать плоды с деревьев.
Где-то в пещерах и на дальних островах некоторое время еще скрывались люди, может, жизнь была отмерена им месяцами или годами. Но одиночки и маленькие группы были обречены на смерть — они были бесплодны и бессильны перед враждебным отравленным миром.
Человек в ходе своей эволюции показал себя самым хитрым, выносливым и конкурентоспособным из всех живых существ, но, как видно, он не смог пережить рукотворной катастрофы, потому что был животным общественным и, когда рухнуло общество, вымер.
Археологи — оптимисты. Они копаются в древних могилах и исследуют следы пожарищ. Они присутствуют при конце жизни — племени, города, человека. Но они почти всегда могут найти ниточку, которая, не оборвавшись, тянется в будущее, и ощущают жестокую целесообразность истории. Здесь же не было продолжения.
Навстречу попался вездеход. Одна из опытных моделей Кирова. Вездеход ковылял на пяти ногах, прижав шестую к брюху. Кирочка Ткаченко, понукавшая машину, обрадовалась, увидев Такаси, потому что он был идеальным собеседником, а именно собеседника ей не хватало.
— Как ты думаешь, Така, — спросила она с высоты, — они посылают эти опытные образцы телег к геофизикам или астрономам? Нет, геофизики им голову бы оторвали. Они сбросили бы в пропасти эти вездеходы. А мы должны терпеть.
— Они правы, Кирочка, — сказал Такаси. — Они знают, что археологи — люди изысканной, интеллигентной профессии и благородное терпение — одно из их очевидных достоинств.
— Ты все знаешь, — сказала Кирочка. — С тобой даже скучно разговаривать. Я не хочу быть интеллигентным археологом и вернусь в Космофлот. Там все ясно и просто.
— Ты этого не сделаешь, — возразил Такаси и пошел дальше.
Его смущал рыболов, который забрался ночью в грязь и никому не сказал об этом. Он решил на обратном пути поглядеть на его следы. Ведь когда тот браконьер выбрался из грязи, он волок пуды вещественных доказательств. И брызги, комья, лепешки глины должны явственно отмечать его путь до самой палатки.
Впереди показался раскоп. Он мог быть раскопом на любой другой планете, на Земле, наконец, если бы не фон — мертвый лес металла и бетона. На Земле археологам, к счастью, не приходится копать атомный век.
Такаси миновал заборчик, предохраняющий раскоп от пыли и набегов мелкой живности, и уселся на пустой контейнер рядом с транспортером. На минутку выглянуло солнце. Такаси видел, как солнечное пятно скользнуло по барашкам большого озера, протянувшегося между городом и отрогами хребта, и, как в театре, высветило по очереди, все ближе и ближе, железные кости города, потом залило ослепительным сиянием лабиринт раскопа, и люди внизу поднимали голову, глядя, надолго ли солнце, и, увидев лишь маленькое голубое окно в сплошном сизом покрывале туч, возвращались к своим делам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Поселок на краю Галактики - Аркадий Стругацкий - Научная Фантастика
- Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер - Научная Фантастика
- Тайна Урулгана - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Они уже здесь! - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Пропавший без вести - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Поселок - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Возвращение из Трапезунда - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Жизнь за трицератопса (сборник) - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Разговор с убийцей - Кир Булычев - Научная Фантастика
- Ленечка-Леонардо - Кир Булычев - Научная Фантастика