Черные орхидеи (сборник) - Рекс Стаут

Вульф посмотрел на меня и не сказал ни слова. Но он все же посмотрел! Уже добрый знак.

– Сядь, – велел мне Кремер.

Я сел, положил ногу на ногу и напустил на себя угрюмый вид.

Вульф оторвал от меня взгляд и резко произнес:

– Мистер Кремер, извольте вкратце повторить то, что вы мне сказали.

– Он все и так прекрасно знает, – прорычал Кремер и стиснул лежавшие на столе руки в кулаки. – Вчера, приблизительно в девятнадцать десять, миссис Чак, вернувшись в свою квартиру, расположенную в доме триста шестнадцать по Барнум-стрит, обнаружила труп своей внучки, Энн Амори. Мисс Амори лежала на полу. Жертва преступления была удавлена шарфом, который все еще находился у нее на шее. Патрульная машина приехала в девятнадцать двадцать одну, следственная группа прибыла в девятнадцать двадцать семь, судмедэксперт – в девятнадцать сорок две. Было установлено, что смерть девушки наступила не ранее трех и не позднее одного часа до момента обнаружения трупа. Тело было доставлено…

Вульф поднял руку.

– Давайте пройдемся только по основным фактам. Тем, что касаются непосредственно мистера Гудвина.

– Все эти факты ему тоже прекрасно известны. На теле девушки, под платьем, была обнаружена записка, которую я вам показал. Почерк мистера Гудвина, подписана именем Арчи. Листок бумаги был вырван из записной книжки, которую мы обнаружили у Гудвина. Мы ее изъяли. В квартире потерпевшей были также обнаружены три группы свежих отпечатков пальцев, принадлежащих Гудвину. Кроме того, под шарфом, опутывавшим шею задушенной девушки, найден клок волос. Мы сравнили их с образцами волос Гудвина – совпадение полное. Установлено, что в понедельник вечером мистер Гудвин приезжал по этому адресу и устроил там миссис Чак скандал. Затем он повез Энн Амори в клуб «Фламинго», откуда поспешно с нею ушел, после того как некая женщина, чью фамилию я пока называть не буду, поскольку это не имеет отношения к делу, устроила ему сцену. Вчера Гудвин снова побывал в доме триста шестнадцать по Барнум-стрит, где пытался навести справки о человеке по имени Леон Фюрей. Насколько нам известно, Гудвин провел там почти весь день, расспрашивая соседей. Мы сейчас разбираемся, что именно его интересовало. Соседи его опознали. Более того, у нас имеются два свидетеля, утверждающие, что вчера, приблизительно от восемнадцати тридцати до девятнадцати ноль-ноль, они видели Гудвина на Барнум-стрит, неподалеку от дома триста шестнадцать. Он был в компании Роя Дугласа, проживающего…

– Достаточно, – оборвал инспектора Вульф и перевел на меня взгляд. – Арчи, немедленно объяснись.

– После того как мы ознакомили Гудвина с имеющимися показаниями и уликами, он отказался с нами разговаривать, – прогремел Кремер. – Он охотно дал себя обыскать, зная, что у него в кармане лежит записная книжка. Он также позволил нам взять образцы волос для анализа. Однако при этом он наотрез отказывается говорить. Мало того, – Кремер грохнул кулаком по столу, – теперь сюда еще приехали вы, мистер Вульф! Вы впервые за все эти годы удосужились почтить нас визитом, и ради чего? Вы явились сюда и начали угрожать, что разгоните все полицейское управление!

– Я всего лишь… – начал Вульф.

– Секундочку! – проревел Кремер. – Вы уже целых пятнадцать лет треплете мне нервы и вешаете лапшу на уши. Гудвин – не пятнадцать, поменьше, но тоже, по меньшей мере, лет десять. И вот теперь он сидит передо мной: полюбуйтесь на него. Обратите внимание, его еще никто не обвиняет в убийстве. Он пока задержан как ключевой свидетель. Мистер Гудвин любит пошутить, но хорошо смеется тот, кто смеется последним! А у нас, между прочим, имеется против него вещественное доказательство! Именно такие мелочи преступники всегда упускают из виду. Убийца просто не обратил внимания на то, что девушка в пылу борьбы вырвала у него клок волос, а потом, когда он стал ее душить, попыталась ослабить шарф, стягивавшийся на ее горле. В результате его волосы и оказались под шарфом убитой. Мистер Вульф, вот вы человек умный, умнее вас я вообще никого не встречал. Вы сможете предложить какую-нибудь другую, столь же убедительную версию, объясняющую, каким образом волосы Гудвина оказались под шарфом жертвы? Нет? Вот именно поэтому мы и не удовлетворим просьбу выпустить Гудвина под залог.

Кремер извлек из кармана сигару, поднес ее ко рту и впился в нее зубами.

– Все в порядке, босс, – сказал я Вульфу и попытался изобразить мужественную улыбку. – Не думаю, что у них получится меня посадить. Нет, куда им. Я уже связался с адвокатом, сегодня мы с ним встретимся, и он меня отсюда вытащит. А вы езжайте себе домой и не переживайте за меня. Я не хочу, чтобы вы прерывали свои тренировки.

Вульф безмолвно шевелил губами. От гнева он потерял дар речи. Наконец он глубоко вздохнул и заговорил:

– Арчи, ты меня перехитрил. У меня нет никаких рычагов воздействия на тебя. Я не могу тебя уволить, поскольку ты у меня уже не работаешь. – Он перевел взгляд на инспектора. – Мистер Кремер, вы осел. Оставьте меня с мистером Гудвином наедине. Дайте нам час, и вы получите все нужные вам сведения.

– С вами? Наедине? – насмешливо проворчал Кремер. – Может быть, я и осел, но не до такой степени.

Вульф поморщился. Он сдерживал себя из последних сил.

– Ничего не поделаешь, – мужественно заявил я. – Не буду отрицать: я попал в переделку, и дела мои плохи. Ничего, с толковым адвокатом я, возможно, и выкручусь. Когда за мной приехали вчера ночью, мне очень хотелось пойти наверх и разбудить вас. Но я сжал зубы и сдержался. Я знал, что вы не пожелаете…

– По всей видимости, Арчи, – с мрачным видом заявил Вульф, – ты успел позабыть о том, насколько хорошо я тебя знаю. Довольно уже попусту болтать. Я готов выслушать твои условия.

На мгновение Вульфу удалось меня смутить.

– Что? – запнулся я. – Мои условия?

– Да. Я желаю знать, на каких условиях ты предоставишь мне сведения, необходимые для того, чтобы расхлебать кашу, которую ты заварил. Неужели ты не понимаешь? Когда Фриц принес газету и я увидел заголовок…

– Да, сэр, я все понимаю. Что же касается условий, то их выдвигаю не я, а наша доблестная армия. Я в ней служу и в данный момент лишь исполняю свой долг. Мы просим вашей помощи…

– Вы ее получите. Я потому и готовлюсь…

– Да, готовитесь. Я разве спорю? Готовитесь окончательно исхудать, поехать на фронт и там погибнуть. Мы же, в свою очередь, просим вас дозволить полковнику Райдеру встретиться с вами, причем сделать это как можно раньше. Мы просим вас вновь включить мозги, вернуться к работе и отдать мне обратно свитер, который вы уже безнадежно растянули.

– Будь ты неладен…

– Что, черт возьми, происходит? – рявкнул Кремер.

– Тише, – оборвал его Вульф.

Он скрестил руки, закрыл глаза, после чего безмолвно задвигал губами. Мы с Кремером уже неоднократно при различных обстоятельствах видели Вульфа, погруженного в подобное состояние. На этот раз он находился в нем достаточно долго. Наконец он глубоко вздохнул, открыл глаза и тихо сказал мне:

– Хорошо, Арчи, а теперь выкладывай все начистоту.

– То есть я могу позвонить полковнику Райдеру и сказать, чтобы он зашел к вам завтра в одиннадцать? – осклабился я.

– Откуда мне знать, когда я теперь освобожусь? Задал ты мне работенку.

– Но вы готовы встретиться с полковником после того, как закончите с этим делом?

– Да.

– Ладно, – повернулся я к Кремеру. – Велите Стеббинсу позвонить Фрицу и передать, чтобы он проветрил кабинет и протер там пыль, а затем приготовил ужин к восьми. Пусть все будет как обычно, а по средам у нас… жареная индейка, ну и несколько видов гарнира к ней. И пусть купит пива, три ящика.

Пэрли возмущенно заворчал, но Кремер кивком приказал ему выполнить мое распоряжение, и сержант вышел из кабинета.

– Кроме того, – довольным голосом сказал я Кремеру, – прежде чем я раскрою рот, верните мне документы. У меня…

– Притормози, – проскрежетал инспектор. – Теперь твой черед идти на уступки. Если твой рассказ придется мне по душе…

– Это вряд ли. – Я с сомнением покачал головой. – Боюсь, мой рассказ вам совершенно не понравится. Кроме убийства, вам нечего на меня повесить. Итак, у вас есть выбор. Вариант первый: вы можете отправить меня за решетку на десять лет… Ну, может, не на десять, но на пять уж точно, и получить от этого моральное удовлетворение. Вариант второй: вы можете выслушать мой рассказ. И то и другое вместе невозможно. А теперь представим, что произойдет, если вы отправите меня обратно в камеру, а Вульф поедет домой без меня. Как вы думаете, сколько времени вам потребуется, чтобы выяснить, каким образом мои волосы оказались под шарфом? Ну и так далее. Если же вы хотите услышать мой рассказ, я желаю для начала получить назад свои документы. Да и еще убедительно прошу вас держать себя в руках, поскольку, должен признать, что я в порыве энтузиазма…