Путешествие без Надежды - Павел Улитин

Слово «ритуал». Как только достоинство, так сразу же имя. Резко менялся антураж. До этого еще надо дожить. Попробуй мне еще что-нибудь сказать. Вот тут все меняется со страшной силой. Все обстоятельно описала: какого числа и кто звонил и откуда, а год не поставила. В каком году умер Григорий Семенович?

Киплинги т. бригад декламируют. Видимо, ТЕОРИЯ СТИХА. Немного Б.Слуцкого, но больше А.Синявского, судя по заявлению французского переводчика. Где было «Вам труднее было запомнить, чем написать»? Все с покойниками покойники разговаривали. Можно считать, Хаджи Мурат уже умер.

р. 288 John O'Hara, The Instrument (1967):

It was a full kiss, but with her it was also ritualistic: a fine, expensive meal, followed by love. He put his hand under her skirt and she parted her legs to accommodate him. Presently she said, «We better save that till we get home, Mama's asleep by now»{154}.

Кусок другого романа. Начало где-то у Шодерло де Лякло. Я не знаю, кому достались «Опасные связи» по-русски. По идее, они должны быть возвращены владельцу книги, который сейчас в Москве, но, в общем, я не знаю их отношений. Может, он давно передарил ей эту книгу.

Создается иллюзия повторения. Фисгармония из Чикаго. Еще был Вальтер Скотт, можно было у кого-то взять почитать. Единично доходили «Луна слева»{155} и «Золотой теленок». Вот ты не читал «Собачий переулок»{156}, не можешь судить. Демьян Бедный, знаешь, что бы сказал? Кто у вас там в ранге Демьяна Бедного? Тут мы попали в атмосферу, где другие ориентиры. Тебя ждут тонко очиненные карандаши и хорошая белая шероховатая бумага. Можно будет рисовать с натуры. Все великие художники рисовали с натуры.

Шпаргалки помогали. Нет никакой возможности. Сокращая расстояние, проявлять характер. Мы будем читать большой словарь и переводить по выбору. Перо не по кисти. Желание славы нам ни к чему. Тут такие ораторы, что с ними невозможно состязаться. Треп. Если бы еще у них были знания. Тогда бы от них спасу не было. Но есть возможность уйти в искусство.

А с ним драться не интересно, потому что он на каждый твой удар бьет больнее. Сначала я его стукнул, потом он меня, потом мы расстались на углу. Нет, мы дрались словесно. Перед лицом общего врага, нам нужно мириться. Подумаешь, «дымка», у нас будет «лимонад». Как ты собираешься встречать Троицу? Мы уйдем в сад под сливы, выпьем, закусим, потом будем ходить по улицам.

Обиды были на кулаков: хоть бы одну яму с зерном подбросили. Не говоря уж про «обрез». Ни одного настоящего кулака. Не получается в жизни «Охотники за кулацкими ямами». Классовая борьба какая-то скучная. Целую ночь идет болтовня, переливание из пустого в порожнее. Мишка Агафонов делает карьеру. Нет, это не Майн Рид. Хотя вот Шура Исаева сумела: «И как будто стоя спит». И рисунок хороший. Она, оказывается, умеет хорошо рисовать. Опять обман. Зачем же она скрывала?

And what is «boredom-whoredom»? Сkушное б…ство. No. The tumultuous personal life of a not always pleasant acquaintance. Friendship if you like{157}.

the row of questions{158}

Где это было? Разговор на грани нахальства. Хамить, но в пределах обычных шпилек. Или в «Четвертой чашке чая» или в отдельных выпусках. Они ругаются, а я как между двух огней. Где?

petsy-wetsy

Может быть, все это — как «Улялаевщина» 1933 г. с рисунками художника Тышлера{159}. Вот Тышлер и заплатит за нее 100 рублей.

— Си-коко?

40 barrels of dissidents{160}

Zatovarennaya botchkotara{161}

Ерунда все это, но слова были сказаны: — Я ведь присылал ему 58 рублей 10 коп. А он мне хоть бы 7–35{162}. Хоть бы раз. А у меня ведь тоже была учительская зарплата и я не chair à plaisir

ЗОЛОТО РЫЛ

В ГОРАХ.

Mädchen für Alle{163}

Нач-фин улыбался. Солигалич ничего не заметил. Сергей ВОЙ. помнит про чемодан. И про письмо об антисемитизме{164} тоже.

Весь «ковер почета» состоял в том, что дали место, где сесть, и рюмку, но это произвело на него впечатление. Кого это встречают с таким почетом? Кто это? Тут свои ранги и своя субординация. Вместе с тем, ответ на другие вопросы. Жена комитетчика. Теперь он входит в Комитет. Сидела, молчала, наматывала на ус. Источала тайное не то чтобы недоброжелательство, но желание чего-нибудь услышать полезное, как домашнее оружие. Один раз улыбнулась. Быстрее всех догадалась. Как по-французски «лягушка»? У нас в доме нет русско-французского словаря. Моя память в лучшем случае может работать как французско-русский словарь, но не наоборот. Кисло прозвучало. Но важно было поднять шум и привыкнуть к звукам. Через час начнет работать короткая волна по-русски. Уже неинтересно иметь такие цитаты под рукой. 9 томов нагнали тоску синего цвета. Мне нужен был рассказ про Серебряный Бор, как будто я сам там был и мне было 11 лет. Свистопляска. Концертное продолжение. Стилистика чужих наскоков. Вы поддержите меня, а я поддержу вас. Там же другое. Из какой эпохи суета. До сих пор непонятно зачем.

I need this outing like a hole in the head, he thought. Still, he was going, wasn't he. He was glad to reach the open air, to breathe. Not the obvious reason. I wonder who's scrubbing you now. The recondite reason if that was worth finding{165}.

Теперь нам понятно, почему это не пригодилось. Другой эпохи суета. Забавное идиотство. Если ты искал подтверждения, ты его нашел. Нет. Не пойдет. Нет. Звуки не с той стороны.

Нахальная точка зрения ставила в тупик.

Этот вопрос ему нужно задать 14 раз и один из 14 ответов будет похож на правду. Это как протоколы показаний Кристины Кийлер на военного министра Профьюмо{166}. До Вас — значит при царе Горохе.

Еще раз —«tragic» for you, comical for everybody else{167}.

Ерунда получалась вокруг стихотворения «Телефон в гробу».

Одну страницу мы уже мысленно отметили. Еще бы.

Это как с одной страницей на чужой машинке. Другие слова. Ритмы другого разговора. Погоди, то ли будет впереди. Ну и разумеется, ни одна из них не играет на звуки из ящика. Таких сотни. Такие надо выбрасывать. Журналист не коллекционирует газеты. Только тем и занимается. Нет, не тем.

Совершенно непонятны такие заботы. Зачем я читал такие книги? Чтобы сказать случайной старушке: это можно прочитать? Чтобы она сказала: «Один лохматый старичок посоветовал мне». В своих кругах плывут другие земли. Новая линия. Другие заботы. Сообщите об этом агентству Рейтер. Европа будет взволнована. Чтобы он мог курсировать между Лондоном и Москвой, не лишившись гражданства. Париж будет блестеть мокрым асфальтом. А может не существует такой записи? Ты читал «Кирпич»? А «Кирпичный завод»? А роман «Максим Шостакович»? Как ты думаешь, это войдет в золотой фонд немецкого лексикона мировой литературы? Ну скажем, его портрет будет рядом с Гейне и Гете на букву Гэ? Вообще-то моя фамилия должна идти впереди Пушкина.

Для придания вида аккуратности на 2 дня существует резиновый клей. Где он провел ночь, никто не знает. Но это домашняя точка зрения. Но никто не знает. Они читают. Она схватила и унесла. Они будут давать реакцию. Устно в некоторых кругах. Вы не сможете ответить. И она тоже слышала много хорошего. А где бы почитать? Впрочем, ей нужно читать по-английски. Дайте английскую часть. А он, оказывается, не знает английского? Да, он знает только немецкий. 432 страницы первого варианта — это для кого разговор? Для Олиной бабушки.

Прелесть всех этих попыток заключается в том, что в момент написания они приходят в голову. А пересказать их невозможно. А читать их скучно.

Не захочется переписать. Цитат не будет. «Я для вас вот такую пачку написала». «Я вам сейчас покажу, где хранится ваша книга». «Неужели я пишу стихи только для того, чтобы их перепечатать на машинке?» «Архивы перепутали». «Что значит?» Не такие бывают точные слова.

И ПОТОМ С НАПРЯЖЕНИЕМ ЖДАТЬ, КОГДА ОН УДАЛИТСЯ. У цитаты понятен общий смысл, но он не помог написать сочинение. Нет, ты лучше своими словами. А у Вас есть журнал «Англия», где крупными буквами цитата из советского критика Гаевского? Институт мировой литературы примолчался. Подспудно маячил велосипед. Рассказ из жизни Тараса Бульбы был в четырех вариантах. С каждым вариантом отрабатывалась фраза про кость Гоголя. Про новости балета я не стал слушать. Как это похоже на «Эхо от холостого выстрела». Какие-то намеки. Нюансы. Для узкого круга и потом ужасно претенциозно. Тоже не для мальчика в 16 лет. Как ты воспитываешь свою дочь? У тебя дочь бандиткой растет. А знаешь какой анекдот она принесла из школы? Мама растерялась. Они думают, трудности сексуального воспитания. Секс — это не проблема. Они уже все знают. А вот такой анекдот — это проблема. Другие ритмы. Это как «Признание комиссара полиции прокурору республики». Нет. «Расследование по делу гражданина выше всякого подозрения»{168}. Он пользуется особым доверием.