Повеса и наследница - Маргерит Кэй

— Вы зашли слишком далеко, а затем обнаружили нечто крайне важное. Такого рода поведение имеет свое название, но я не буду оскорблять ваш слух.

Серена отпрянула, будто он ударил ее, но решительно встретила его взгляд:

— Я заслужила это. Я понимаю, как это выглядело, но я не намеревалась… я имею в виду… в мои намерения не входило… я хочу сказать, что тогда я так считала. Однако после того я поняла, что чуть не швырнула на ветер всякие шансы на счастливую жизнь в будущем с другим мужчиной. Что растратила бы все на того, кто не собирается и никогда не предложит мне то, что мне нужно.

— Конечно же речь вдет о браке, — с отвращением заключил Николас. — Мне следовало знать, что вы не особенно отличаетесь от остальных представительниц своего пола. Что ж, леди Серена, теперь вы сможете выбрать себе безупречного мужа.

— Да, смогу, — ответила она, от обиды ей захотелось ударить его. — Видите ли, у меня есть не только титул, но и огромное богатство. Я наследница и леди, вы правы. Я сумею сделать выбор.

Чарльз не ошибся. Он назвал Серену идеальной партией еще до того, как узнал обо всем. То обстоятельство, что Фрэнсис Элдон в своем последнем послании тоже настаивал на браке, подлило масла в огонь.

— Надеюсь, вы поведете себя честнее с тем бедным увальнем, который вам подвернется, чем со мной. Вы предупредите его, что он ложится в постель с обольстительницей, которая лжет, плетет интриги, мошенничает, играя в карты? Вы скажете ему, что он не первый, кто прикасается к вам? Целует вас? Не первый заставляет вас стонать от удовольствия? Или же вы разыграете перед ним наивную девственницу? Предупреждаю, вам придется хорошенько подготовиться, если вы захотите разыграть нечто подобное. Если вы станете отвечать ему так, как мне, он поверит вам не больше чем я.

Серена вздрогнула:

— Николас, вы это серьезно? Вы же знаете, что я ничего не разыгрывала.

— Знаю, я единственный, кто страдает от разочарования, в то время как вы уж точно получили удовольствие, — грубо ответил Николас. — Я день и ночь только и думаю о вас. Только о вас. Мне не дает покоя та сцена, где вы лежите с распущенными волосами. Отныне она будет всегда преследовать меня. Я никогда не избавлюсь от вас, — с жаром сказал он и схватил Серену за плечи. — Разве вы не видите, что натворили? Из-за того, что я никогда не смогу обладать вами, мне все время придется воображать, что тогда могло бы произойти.

Николас привлек ее к себе и грубо поцеловал. Он впился в ее уста, и его язык проник в ее рот. Она почувствовала запах его мыла, почувствовала теплое дыхание на своем теле, и ее внезапно охватил гнев.

Николас наказывал ее столь властным поцелуем, вожделенным поцелуем, который он долго сдерживал. Поцелуем мужчины, стремившегося утолить жажду. Серена потеряла власть над собой и страстно ответила ему, огонь столкнулся с огнем. Николас простонал и обнял ее, привлек к своему упругому телу. Но тут же резко отстранил ее:

— Было бы лучше для нас обоих, если бы ваш отец хранил эти бумаги у адвоката.

— Вы жалеете о том, что мы встретились.

— Жалею всем сердцем.

— Не говорите так, Николас. Нам нельзя расстаться на такой ноте.

— Боже мой, как же еще мы можем расстаться?

— У нас обоих нервы на пределе. Вы считаете, что я обманула вас, но я не обманывала. Я та же, что была, когда мы впервые встретились. Титул не изменил меня. Признаюсь, я не сказала вам всей правды, но и не соврала вам. Если говорить о том, что произошло между нами, то вы не нарушили своих правил. Ваша совесть чиста, вы не сделали ничего такого, чего бы я не позволила. Благодаря появлению вашего арендатора я не уступила вам настолько, чтобы меня считали скомпрометированной.

Серена жалобно улыбнулась.

Готовность Серены избавить его от упреков, которые он считал заслуженными, растопила гнев Николаса. Он ощутил какую-то странную пустоту. Николас видел, что Серена с трудом удерживает слезы, и почувствовал угрызения совести, точно ему на плечо сел предвещавший беду ворон.

— Идите и собирайтесь в дорогу, — резко произнес Николас, с трудом сдерживая желание снова заключить Серену в свои объятия. — Завтра в полдень я заеду за вами.

— Не говорите глупостей, Николас. Я найму фаэтон. В дороге я проведу всего одну ночь.

— Это вы говорите глупости! Опасно путешествовать в сопровождении одной храпящей мадам, к тому же Чарльз сообщил мне вчера, что в Лондоне я больше не являюсь персоной нон грата, поскольку мой противник по дуэли успешно поправляется.

Серена изменилась в лице:

— Мадам Леклерк давно уехала.

— Это решает дело. На лондонской дороге не прекращаются ограбления. По словам Хью, там действует какой-то разбойник. Ехать небезопасно.

— Я найму нескольких верховых.

Серена упрямо стояла на своем.

— Серена, я настаиваю. Если вы не согласитесь, я позабочусь о том, чтобы вам здесь не сдали, ни одного фаэтона. Я воспользуюсь одним из преимуществ местного землевладельца.

— Это нечестно. Николас, будет лучше, если вы так не поступите, право…

Он взял ее за руку.

— Я буду тревожиться, если вы поедете одна. Не сопротивляйтесь. Нам обоим требуется время, чтобы разобраться в своих мыслях. Мне нужно успокоиться. Вы правы, нам нельзя так расставаться. Мы заслуживаем лучшей участи.

Сознание Серены боролось с ее желаниями. Желания победили. Она не смогла отказаться от соблазна побыть еще несколько дней в его обществе.

— Пусть будет так.

Серена не позволила Николасу проводить себя, сказав, что ему тоже пора собираться в дорогу, и покинула Найтсвуд-Холл.

Только после того как Серена ушла, Николас вспомнил, что так и не услышал от нее, почему она позволила ему любить себя.

Глава 6

В зале таверны «Кингс армс», которой владел легендарный тяжеловес Томас Крибб, стояла удушливая атмосфера. Воздух был насыщен едким дымом от пылавшего в камине дерева, несмотря на то, что закопченные окна были широко открыты на улицу.

Резкий запах немытых человеческих тел смешался с испарениями пролитого пива и дешевых спиртных напитков.

Джаспер Литтон остановился на пороге с обычной ухмылкой, которая исказила черты его красивого лица. В последнее время это место наводнило столько простонародья, что даже особое приглашение разделить веселую выпивку в уединенных личных гостиных Крибба стало сомнительным удовольствием. Он поднял лорнет и оглядел зал. Худощавый человек поманил его через окно длинным пальцем. Джаспер нехотя подошел к нему.

— Джаспер, я под-думал, что ты не придешь. Я жду здесь целую вечность.