Сборник конкурсных рассказов - большой и необрезанный - Габриэль Норлэйн

начал телепатически передавать сигнал собравшимся формам жизни. Таким же странным, неподдающимся логике, здравому смыслу, эволюции, биологии, законам физики и человеческому понимаю, разумеется:

— Товарищи! Наша коммунистическая партия Красных Глаз доводит до вашего сведения ужасную новость — нашей любимой галактике скоро настанет конец и никакой Танос со своим щелчком пальцев, уничтожившим пол вселенной, нам уже не поможет! Даже Жнецы из Масс Эффекта решили по-тихому свалить в другую плоскость бытия от греха подальше! Нужно срочно что-то решать! Есть вопросы?

Первым поднялся из своего ложа гигантский грибо-глист, у которого даже рта не было, но он, сука, говорил, наверное, тоже телепатически:

— А почему у нас, пятимерных развитых существ существует коммунистическая партия? Разве мы не отринули всё примитивное и неработающее?

— Молчать! — телепатически рявкнул председатель и дымкой нарисовал на своём кривом глазу хмурую бровь. — Коммунистический строй — это единственная правильная идеология! Ничего лучше придумано не было за миллиарды лет! Или так захотел создатель данной истории, который не умеет мыслить вне рамок своей жизненной парадигмы...

— КТО?! — изобразила возмущённый писк хреновина, похожая на человеческий детородный орган.

— Неважно! Я сказал — не может быть альтернатив, значит не может! По теме будут предложения или нет?

Тут из-за метафизического стола резко вскочило создание, вмещающее в себе по кусочку каждого разумного вида в галактике:

— А давайте одну из наших разумных рас принесём в жертву, чтоб другие спаслись! Вот прям всех-всех изничтожим до атомов — вдруг сработает?

— Это ещё зачем? — приподнял нарисованную дымкой бровь председатель.

— Ну как зачем?! — чепуха из миллиона частей других существ начала брызгать выделениями от возмущения. — Мы же развитые пятимерные цивилизации! Нам надо решать вопрос, как примитивные кроманьонцы-человечешки перед большой бедой — убивать своих, чтобы решить проблему! У нас же нет светлых умов и мы не отказались от предвзятых эмоций, до сих пор друг друга шинкуем потехи ради! Всё логично же!

— Лагична, лагична, лагична, — согласно затараторили остальные члены (некоторые в прямом смысле члены) совета.

— Тишина в... — председатель неловко оглянулся вокруг — архитектура была сплошь похожа на вымысел больного человеческого шизофреника, не могла нормально существовать в их мире, а потому постоянно рушилась тут и там. Ни одно существо, покорившее галактику, такую чушь собачью не выдумало бы. — Тишина в той куйне, в которой мы собрали галактический совет!

— Товарищ Председатель! — проснулся самый жирный советник Абоба, похожий на огромную кожаную версию хот-дога с глазками. Он всё это время дрых, потому что физиология алиенов из далёкой галактики ведь точно такая же, как у людей. Правильно, говорю? Это же так круто кардинально другим, отличных от нас во всём, созданиям приписывать топорные человеческие черты. Это же такая ирония и юмор! Ахахахахахаах! Смеюсь, аж всю семью позвал, дабы поделиться этой заезженной миллион раз тонкотой.

— Ну что ещё?

— Пока мы разговаривали, существо с один миллиард двести восемь миллионов девятьсот шестьдесят четыре тысячи одним гендером кто-то убил! — объявил бдительный Абоба.

— КОГО?! — глаз председателя покраснел и потребовал глазных капель, чтобы не высохнуть окончательно, ведь пятимерные создания нуждаются в фармакологии как больные сифилисом люди, всё правда, сам такое видел сотни раз. — Мы же все тут в одной... вашу вселенную! Мне гордость не позволяет назвать эту залупу комнатой!

— Кто меня вспомнил? — оживился детородный орган.

— Ты не можешь говорить! Тебе нечем! — по волчьи заревел председатель. — И вообще — тебя убили, конченый! Молчать+лежать+сосать.

— Ладно... — загрустил писюн. — Я член.

— Вы как хотите, а я пошёл геноцид устраивать! Убью убийцу=принесу его расу в жертву и всех хорошо будет! — глист издал звук снятия оружия с предохранителя и вылетел в ближайшее окно.

Личность с один миллиард двести восемь миллионов девятьсот шестьдесят четыре тысячи одним гендером поглядели на это с окровавленной галактической отвёрткой в крови и заявили:

— Я тоже буду убивать! В зале убийца! Я боюсь за свои жизни! — и тоже в окно улетел, потому что все тут летают, итить вашу мать.

— Так ты и убил! — глаз председателя уже покрылся конъюнктивитом от негодования.

— Абоба всё расследует! — завопила гигантская сосиска в тесте, попыталась взлететь, но кер там плавал — он жирный, понимаете, персонаж у него такой жирный! Пришлось несуществующими ножками топать через ту штуку, которая у людей называется дверь, а в этой книге звучит как — угвемумбем осас. Почему? Потому что называть привычные вещи тарабарщиной — это так круто и ни разу не путает читателя! Этож не надо переучиваться новым словам ради второсортной книжки с тупорылым сюжетом, не минус драгоценное время, да?

В коммунистическом совете начался хаос — орали все, кто даже не мог орать. Бедный председатель красных скукожился, опустился на пол и сказал:

— Зато наша история написана грамотно и стилистически хорошо написана! Так сказали три с половиной калеки на голову, которые предо мной лебезят в страхе — нет повода сомневаться! А вот что случиться дальше... узнаете через 300к символов этого барсучьего ада и графомании. Подписывайтесь на психиатра, ставьте репорт этой книге и сходите на улицу пощупать траву... то есть, как уже снег выпадал пару раз? Ну потрогайте снег, чо как маленькие?

Имитация жизни

На десятом этаже шикарного пентхауса Скай Хай Билдинг снова ночью горел свет. Такое частенько случалось, когда гениального изобретателя Вернера Коха внезапно посещала муза вдохновения. Это могло произойти в любой момент дня или ночи в самых неожиданных местах.

Например, во время готовки завтрака:

— Эврика! — всегда кричит Кох, а потом бесцеремонно бросает прежнее дело и бегом мастерить в свою любимую комнату. На самом деле, вся его огромная квартира давно переоборудована в одну сплошную техническую лабораторию. Там и кровати-то полноценной не было, только любимое ортопедическое кресло из синтетического волокна с незаменимой функцией массажа.

Или озарение возникало в ангаре наземного транспорта, где мужчина обожал проводить время за починкой раритетных автомобилей древности, коих в гаражной коллекции Вернера накопилось с десяток. Однажды, Кох так сильно торопился воплотить новые идеи в реальность, аж ушиб лоб об бампер старенькой Импалы, когда вылезал из технической ямы. И ведь настолько сильно ударился, что пришлось всю последующую неделю прикрывать шишку смешным пластырем крест на крест.

К счастью (или глубокому сожалению), никому, кроме искусственной ассистентки Галатеи, не посмеяться