Лабиринты памяти - Робер Кристина

– Они так близко, мы не можем позволить им сойтись, – бормотала Клементина, обращаясь к своим изношенным башмакам. – Мы все умрем… моя ошибка, только моя ошибка…

– Открыть ворота! – раздался звонкий голос по ту сторону ограждения.

Один из охранников немедля подчинился, и на подъездную дорожку наконец вышла Лидия. Сдержанная, голова высоко поднята. Но стоило ей увидеть гостью, как спокойное выражение лица уступило растерянности.

– Клементина? – Лидия спешно подошла. – Что с тобой? Как ты?

– Ох, Лидия. – Ведьма схватила ее за плечи. Один из охранников дернулся, но женщина жестом остановила его. – Зачем я их вернула, зачем? Я раскидываю карты, и мне такое видится!

Слухи о том, что Клементина давно лишилась рассудка, многократно доходили до Лидии, но впервые она убедилась в их правдивости. Женщина не только вела себя как сумасшедшая, но и выглядела соответствующе: светлые глаза таращились на спутницу, но смотрели словно сквозь нее, зрачки бешено пульсировали, в уголке губ сгустилась слюна, лицо, исполосованное морщинами, посеревшее от грязи и усталости, осунулось, обвисшая кожа грозилась сползти вниз, в седых волосах – колтуны. С момента их последней встречи минул всего год, но внешне Клементина постарела лет на десять.

– Я писала тебе, пыталась добиться встречи! Почему ты игнорируешь меня? – шептала она, слегка встряхивая Лидию за плечи. – Эти дети не должны были встретиться в мире простаков! Что ты наделала?

– Клементина, успокойся, – повысила голос Лидия.

Ведьма замерла, и в ее пустых глазах застыло удивление – будто она только что поняла, что разговаривает не сама с собой.

– Ты устала, давай пройдем в замок и поговорим.

– Не пойду я в дом Стамерфильда! – зашипела та и резко отбросила руки. – Александр был нашим спасением, я говорила! Если бы они не встретились, он бы спас наш мир от краха, а она разбудила смерть, и теперь чудовище в его теле жаждет убивать! Оно не остановится, пока не убьет ее. Твою Николину!

– Клема, – Лидии стоило больших усилий придать голосу мягкость, – о каком чудовище ты говоришь?

– Ты знаешь, ты все знаешь! Ты видела, кого я вернула тебе, чувствовала же, что с детьми что-то не так. Они не люди, их душами завладели монстры. И они жаждут убить друг друга! Почему ты не признаешь это? Александр не должен был отвлекаться, а теперь что? Я слежу за ними, всё вижу. Над Николиной зависло черное облако, она давно порочна, она убийца! Ее глаза мертвые, и в них я вижу отражение зверя. Он поглотил ее давно! И она тащит Александра за собой! Не позволяй этому случиться!

– Ты бредишь, Клементина, – холодно сказала Лидия, пряча в карманы сжатые кулаки. Будь она проклята, если хоть одной живой душе покажет, как сильно задели ее слова этой безумицы! – Ника живее всех живых, она моя внучка. Та самая, которую ты, между прочим, забрала у меня шестнадцать лет назад! И в следующем году она вернется к нам.

Клементина взвыла, запустив крючковатые пальцы в волосы.

– Глупая, глупая женщина! Она поражает его сознание с каждым днем все сильнее, она, как яд, отравляет его мысли! Не позволяй ей приходить сюда! Или лучше убей! Он быстро забудет о ней, и все вернется на круги своя. Но если Александр будет знать, что она здесь, покоя никому не видать! Ты войдешь в историю как женщина, которая поддалась глупой любви и разрушила две великие земли… если, конечно, останется хоть кто-то в живых, чтобы написать об этом!

Клементина сплюнула под ноги Лидии и, нахлобучив капюшон на голову, бросилась прочь от ворот. Лидия сверлила ее сгорбленную спину яростным взглядом. Ты видела, кого я вернула тебе, чувствовала, что с детьми что-то не так. Видела! Чувствовала! И что? Плевать! Она единственная понимала настоящее предназначение Ники. Каких трудов им стоило разыскать Риту, каких трудов стоило свести ее с Николасом, чтобы родить эту девочку! Ни эта свихнувшаяся ведьма, ни Александр и его чертова семья – никто и ничто не убедят ее отказаться от внучки, и уж тем более – причинить ей вред!

Пансион «Форест Холл»

Октябрь 2016 года

От Дэвиса и Мари Ника узнала все, что ей было нужно. Во-первых, ее приятель не употреблял ничего запрещенного, и, если он неожиданно умрет от передозировки или по каким-то другим нелогичным причинам, она убедится в том, что его убили (и будто бы в подтверждение этому в тот же день Джейсон прислал Нике сообщение: «К твоему сведению, по данным медицинской карты, Дэвис Джордан здоров как бык»).

Во-вторых, Мари рассказала, как незаметно покинуть территорию пансиона, и Нике оставалось лишь придумать, как раздобыть пропуск. Сделать это можно было двумя способами: либо дождаться отбоя и прокрасться в комнату мальчиков, пока они спят, либо поймать момент в учебное время, пока все на уроках. Конечно, легче всего было бы попросить у Маркела напрямую, но после встречи с Джейсоном Ника даже смотреть на него спокойно не могла.

Удобный момент подвернулся в четверг после обеда. Ника соврала миссис Стивенс, что плохо себя чувствует, и пообещала отработать материал позднее. Убедившись, что все мальчики зашли в класс, она кинулась в их комнату. В учебное время обход дежурным преподавателем проводился раз в час, и у нее в запасе было минимум сорок минут.

Вычислить спальное место Маркела не составило труда: кровать стояла ближе всех к окну, и на тумбе рядом с ней красовалась статуэтка в виде золотого футбольного мяча – награда лучшему нападающему первой игры сезона. На всякий случай Ника закрыла дверь на задвижку и принялась обшаривать тумбочку. В первых двух ящиках не было ничего примечательного: блокнот для записей, пишущие принадлежности и прочие, ничего не значившие безделушки. А содержимое нижнего ящика ввергло ее в ступор: сверху лежал потрепанный журнал за 2014 год. Ника открыла его на странице с загнутым уголком. Ого. Ее фотография.

Ника и забыла про эту съемку. Это было на следующий день после победы в школьном конкурсе красоты, за несколько часов до злополучной встречи с новым бойфрендом Риты – Сэмом. Одна столичная бизнес-леди – к слову, главный редактор издания – организовала мероприятие в нескольких школах Лондона для того, чтобы найти новую модель для майского номера. Ника настолько поразила ее своей красотой, что женщина приняла решение поместить фотографию синеглазой балерины на целый разворот.

Модельер очень долго восхищалась новоиспеченной королевой красоты и никак не могла определить, какой наряд подчеркнет синеву ее прекрасных глаз. Ника послушно следовала указаниям редакционной команды: принимала требуемую позу, вертела головой, улыбалась, когда скажут. Она тогда на все была готова, лишь бы раздобыть немного денег на таблетки.

Желудок скрутило от волнения. Маркел зачем-то пометил страницу с ее фото. Он интересуется ею. Но с каких пор? После видения?

Ника бросила журнал на кровать и снова переключилась на ящик. Ничего себе! Рисунки. Целая стопка карандашных набросков деревьев с неправдоподобно большими ромашками, а под ними – оранжевая баночка с таблетками. «Лоразепам. Пациент: А. Маркел (доктор Р. Дж. Спайк)».

– Мудакам не положено сладко спать, – хмыкнула она, пересыпая таблетки в свой опустевший пузырек.

Бросив баночку Маркела в ящик, Ника наконец нашла электронный пропуск. Радуясь улову и уже собираясь оставить тумбочку в покое, она вдруг заметила еще один предмет: невзрачный серебряный крестик на цепочке, небрежно брошенный к дальней стенке ящика.

Приближался Хеллоуин. В этом году праздничную вечеринку готовила инициативная группа девчонок из выпускного класса. Во время очередной поездки в город они скупили половину магазина с подарочными упаковками, и комната отдыха на несколько дней превратилась в штаб по созданию мистических декораций. Стейси и Барбара отлавливали каждого зеваку и нагружали самой нудной работой вроде вырезания летучих мышей из бумаги, изготовления гирлянд и шуточных бомб из конфетти и целлофановых пакетов.