Ностальгия по крови - Дарио Корренти

было невозможно.

– Ну хоть выслушайте меня. Я думаю над этим уже много часов.

– Ну, раз так… – иронически пробурчал Безана.

– Нет, я серьезно. Что, если кто-то воспользовался ситуацией с серийным убийцей, чтобы одно конкретное убийство прошло незамеченным?

Безане это надоело. Он позволил себе послушно пойти за дилетанткой. Ему даже стало стыдно.

– Вы читаете слишком много второсортных детективов, – сухо бросил он и повернулся к Джорджо: – Извини, она еще стажерка. Давай дальше.

Илария обиженно опустила глаза. На этот раз с ней действительно грубо обошлись. Одно дело – шутить, и совсем другое – назвать ее стажеркой, да еще таким пренебрежительным тоном. Можно подумать, Безана уже родился журналистом и у него не было промахов, как у всех нормальных людей. Не будет она с ним больше разговаривать.

– Теперь мы ждем результатов ДНК Вимеркати. Пока мы знаем только, что образец ДНК Пикарьелло не соответствует ни образцу спермы, ни образцу укуса Альбу. Тест на алкоголь ему делали неделю назад. Его тогда оштрафовали, потому что он вел машину подвыпивший.

– А ДНК, найденная на Перего?

– Не имеет никакого отношения к Пикарьелло. Зато нарисовались еще трое кандидатов. В лаборатории сейчас работают с образцами. Но у них у всех алиби. Один – железнодорожник и в тот день был в Болонье. Другой – адвокат. В ту ночь он был в Милане. Имеется квитанция за ужин и материал с видеокамеры гостиницы. Третий – коммерсант из Суизио. Ему надо было укладывать детей, и родители жены подтвердили, что он заехал за ними в восемь часов. И данные с телефона подтверждают его передвижения. Впрочем, Перего общалась только с коллегами и сестрой. Однако судебный медик обнаружил одну интересную вещь.

– То есть?

– Следы, оставленные на левой икре, – не царапины.

– А что?

– Укусы, – ответил Джорджо.

– Гадость какая, – буркнул Безана, что-то записывая в блокнот.

– Взятые образцы ДНК полностью совпадают с теми, что были в образцах слюны на теле Альбу. Они принадлежат нашему Незнакомцу, на этот счет сомнений нет.

27 декабря

За все утро Илария ни разу не открыла рта. Она сопровождала Безану к заместителю прокурора, которая не делала заявлений и не давала интервью.

– Вот ведь какая вежливая женщина, – ворчал Безана, направляясь к машине.

Илария шла за ним, не говоря ни слова.

– Пьятти, у ваших голосовых связок забастовка, что ли?

Она, против обыкновения, не рассмеялась.

– Вы, случайно, на меня не рассердились?

Ответа не последовало.

– Послушайте, я ведь не заставляю вас повсюду со мной ездить. Если вам угодно, я завезу вас домой, и там вы сможете весь вечер смотреть скандинавский детективный сериал.

Илария остановилась посередине улицы, скрестив руки, и заявила:

– Я требую уважения к себе.

– Боже, какая зануда. И все только из-за того, что я дал вам понять, что журналисты так себя не ведут, особенно с полицейским, который честно выполняет свою работу и взялся нам помогать…

Мимо них пронесся мотоциклист, и Илария испуганно отпрыгнула назад. Безана покачал головой.

– Переходя улицу, мне надо бы держать вас за руку. Пойдемте-ка съедим что-нибудь, и плохое настроение у вас пройдет. Если хотите, можем вернуться в пиццерию Пикарьелло, тем более что он больше не подозреваемый. Что скажете? А за столом поведаете мне о своих мыслях. Обещаю, я внимательно вас выслушаю.

Как только они сели за столик, Илария посмотрела ему прямо в глаза.

– Если вы хотите, чтобы мы и дальше работали вместе, вам надо перестроиться и успокоиться. Я знаю, вы дали мне шанс, и я вам за это благодарна, но не надо забывать, что и я дала вам шанс, и немалый. Кто откопал историю с Верцени? Мой опыт работы в газете очень маленький, но за короткое время я успела понять несколько основополагающих вещей.

– Например?

– Например, для хорошей работы надо, чтобы твой начальник тебе доверял. Если не складываются взаимоотношения сотрудников, то и газета тоже не складывается.

– Значит, получается, что я – ваш начальник?

– На данный момент – да.

– В чем же я ошибся?

– Вы сказали, что я читаю только второсортные детективы. Я действительно их читаю, но знаете почему? Потому что они на удивление далеки от того, что я пережила.

– Простите меня, – тихо сказал Безана.

– Только не воспринимайте это как шантаж, прошу вас. Иначе я почувствую себя униженной дважды. Воспринимайте мое прошлое скорее как ресурс.

– Так я и поступлю, – согласился Безана.

В этот момент к ним подошла официантка, с которой они уже познакомились раньше.

– Добрый день, Мелисса, – поздоровался Безана. – Очень рад вас видеть.

Девушка была чем-то взволнована и долго шарила в кармане передника в поисках ручки.

– Я собиралась вам позвонить, но потеряла ваш телефон.

Безана заинтересованно вытянул шею.

– Какие-то новости о вашей подруге Анете?

– Нет, но я должна вам кое-то рассказать. Я знаю, это имеет отношение к синьоре Равазио. Бедняжка, она часто приходила сюда с детьми.

Мелисса внимательно обвела глазами зал, словно проверяя, не подслушивает ли кто.

– Я слушаю, – серьезно сказал Безана.

– Я бы предпочла поговорить в приватной обстановке. Я заканчиваю в четыре, и мы могли бы встретиться на площади перед церковью.

– Договорились.

Мелисса убежала, позабыв о заказе, но, дойдя до печи, вернулась.

– Извините, я совсем позабыла о пицце.

Прежде чем вернуться к своей гипотезе, Илария задала Безане несколько вопросов.

– Мужа Равазио уже допросили?

– Конечно, сразу же. Он опознал тело и сказал, что заявил об исчезновении жены накануне утром, когда, проснувшись, не обнаружил ее. Куда она могла пойти в День святого Стефано? [40] Он обзвонил всех знакомых, но никто ничего о ней не знал, и тогда он сам поехал ее искать. Только после этого он известил полицию.

– Они не спали вместе?

– Нет, он спал на диване на кухне. Ох, как я ненавижу эти диваны…

– Значит, собирались разводиться.

– Похоже, для них это было обычное дело. Она спала с младшим сыном и собакой.

– И никто не заметил, что в этот вечер Равазио не вернулась?

– Никто, даже десятилетняя дочка. Все спали. В рождественский вечер Антонелла ушла ужинать с подругой. Еще одна странность, верно? Обычно Рождество справляют в кругу семьи. Они простились в одиннадцать вечера, и больше ее никто не видел.

– Время совершения преступления?

– Полночь. Как раз когда дорожная полиция заставляла Вимеркати дуть в трубочку этилометра.

– Где ее нашли?

– На свалке.

– А надпись?

– Там же, рядом, на стене.

– Надпись была та же, что и на стене сыроварни, где убили Перего?

– Не знаю, я еще не видел фото. В конце концов,