32.01. Безумие хаоса - Владимир Брайт

Видимо, сходные мысли прокручивались и в голове аналитика.

— В ближайшие несколько дней в любом случае никто отсюда не выйдет. — Зет скорее размышлял вслух, нежели обращался к своим собеседникам. — А это значит, что можно отложить решение данной проблемы до лучших времен... Господа, я благодарю вас, — встрепенулся человек с невероятно усталыми глазами, наконец переключившись со своих мыслей на посетителей.

Последняя фраза явно означала, что аудиенция окончена. Фабел и Альфа молча встали и, коротко попрощавшись, направились к выходу. Уже у самых дверей Зет окликнул полковника:

— Фабел, этот ваш человек, Зеро, уже приступил к выполнению возложенной на него миссии?

— Прямо сейчас она направляется к заданной точке.

— Если это возможно, мне нужен выход на восточного осведомителя, от которого наши военные узнали о существовании Чужого.

Фабел едва заметно поморщился. Посылать всего лишь одного бойца в самое сердце прекрасно укрепленной крепости с заданием обезглавить военную верхушку могущественной сверхдержавы — это уже само по себе является практически невыполнимым заданием, обрекающим исполнителя чуть ли не на верную смерть. А требовать, чтобы убийца, действующий на вражеской территории, не только выполнил поставленную перед ним сверхзадачу, но попутно добыл и строго засекреченные данные, было верхом абсурда. Но... На карту сейчас было поставлено слишком многое, а распутать до конца клубок, на одном конце которого находился предатель в конторе Зета, снабжающий информацией Восток, а на другом — военный разведчик, получающий данные от своего высокопоставленного восточного осведомителя, можно было, только узнав имя этого предателя...

— Я сообщу Зеро о вашем приказе, однако не уверен, что она сможет его выполнить.

Зет и сам прекрасно понимал, что требует невозможного. Но с тех пор как они потеряли из виду Чужого, ситуация резко вышла из-под контроля, поэтому приходилось работать в экстремальном режиме.

— Хорошо, — устало согласился аналитик. — Пускай хотя бы попробует. И еще... Оставайтесь поблизости, в течение ближайшего часа вы можете снова понадобиться.

Фабел молча кивнул и стремительно покинул тронный зал смертельно утомленного гения. Достав на ходу трубку сотового телефона, набрал кодовый номер Зеро. Он не волновался, что звонок перехватят, потому что использовал закрытый шифрованный канал.

Абонент ответил сразу после первого гудка.

— Задача усложняется. Если будет время или возможность, нужно узнать имя высокопоставленного агента, передающего информацию с Востока.

— Ясно.

Фабел нажал кнопку отбоя. Он мог много еще чего сказать и пожелать этой убийственно-странной женщине, но не стал. Однажды она обмолвилась, что слова — это не более чем песок, просеивающийся и уносящийся прочь, сквозь неумолимые жернова времени. Полковник навсегда запомнил это выражение, потому что и сам думал точно так же. Только его интерпретация данного тезиса была более многогранна: все вокруг — будь то слова, жизнь или даже сама смерть — не более чем песок, просеивающийся и уносящийся прочь, сквозь неумолимые жернова времени...

10

Я находился на расстоянии примерно трех с половиной метров от незнакомца в черном плаще, поэтому в полном объеме смог оценить картину происшедшего.

Уже вытаскивая пистолет, я зафиксировал, как сидящий ко мне спиной человек резко встал, широко раскинул руки в стороны, так что полы его разошедшегося плаща заслонили от меня почти весь остальной бар, а затем с совершенно ничтожным интервалом произвел четыре выстрела.

Мне удалось увидеть только размытое изображение двух заваливающихся на спину мужчин, сидевших чуть сбоку и справа от меня, но, судя по тому что стреляли четыре раза, не вызывало сомнений, что трупов будет как минимум вдвое больше.

Я резко повернул голову влево — и перед глазами промелькнула картина, почти идентичная той, которую я только что наблюдал на правом фланге. Ошибки быть не могло: меньше чем за секунду количество нападавших заметно сократилось.

Однако моего неожиданного помощника на большее уже не хватило. Слишком неравным было соотношение сил противоборствующих сторон.

Первая пуля прошила его насквозь, заставив только слегка покачнуться назад. При этом из выходного отверстия на спине, следом за потерявшим свою первоначальную скорость куском расплющенного металла, выплеснулся фонтан молочно-голубой жидкости, совершенно не похожей на кровь.

Следующие четыре отверстия вызвали почти идентичный выплеск неизвестной субстанции из организма такого неожиданного и, что самое главное, своевременного союзника, после чего его тело отбросило назад — к подножию моего столика.

Уже когда он падал с неестественно выгнутой назад шеей (мне показалось, это длилось бесконечно долго, хотя на самом деле прошло не больше секунды) — в то самое мгновение, когда наполовину достигшее пола тело наконец освободило мне обзор, я успел произвести два выстрела, один из которых стопроцентно привел к фатальному результату, а второй раздробил плечевой сустав еще одному нападавшему.

После чего, резко упав на пол, я оказался на расстоянии вытянутой руки от человека, так самоотверженно заслонившего меня от пуль всего несколько мгновений назад.

В небольшом помещении придорожного кафе, отразившись от стен, оглушительно загрохотало эхо отзвучавших выстрелов. Теперь с фронта меня прикрывало мертвое тело, а сверху — стол. Четверо бойцов, способных без особых проблем достать меня с флангов, были мертвы, а те, что находились по центру, не могли вести прицельный огонь на поражение, что давало мне временную передышку по крайней мере на несколько секунд.

Резким движением схватив своего неожиданного спасителя за голову, я подтянул обмякшее тело к себе и, крепко зажав в ладонях ствол, еще не остывший от стрельбы, вырвал пистолет из судорожно сжатой руки. По крайней мере, теперь я был вооружен. Но численный перевес по-прежнему оставался на стороне противника, и мои шансы уйти из этого заведения в более или менее приличной форме если и возросли, то ненамного. Атакующие, несмотря на значительные потери в своих рядах, все еще находились в более выгодном положении.

Следующее мое действие было скорее автоматическим, нежели полностью осознанным: я разрядил всю обойму из трофейного пистолета в лампы над головой. И без того не слишком освещенный угол, где я нашел временное убежище, стал еще темнее.

— Милая, какой у нас расклад?

Выбросив пистолет с пустой обоймой, я вытащил из руки убитого второй. При этом мне показалось, что человек слабо пошевелился, однако в тот момент я не придал этому особого значения, решив, что это всего лишь игра теней.

— Группа состояла из девяти человек. Пятеро мертвы. Один серьезно ранен. Двое водителей грузовиков уничтожены нападавшими. Официантка с простреленной ногой затаилась за стойкой бара. Там же, с дробовиком, укрылся хозяин заведения, который настроен более чем решительно и не успокоится, пока не получит пулю или сам кого-нибудь не угостит изрядной порцией дроби. Двое снайперов — снаружи. Судя по тому, как они расположились, должен быть еще и третий, чтобы обеспечить полный контроль над местностью, прилегающей к закусочной. Однако я не могу его обнаружить — слишком плохая картинка со спутника.

— Прямо сейчас, — продолжала она, — один из оставшихся попытается обойти тебя с левого фланга.

Как бы в подтверждение ее слов нападавшие, прикрывая маневр своего товарища, открыли беглый огонь по моему ненадежному укрытию.

В тело человека, лежащего прямо передо мной, вонзилось еще несколько пуль.

— Видишь маленькую картину на стене, рядом с окном, в пяти метрах правее тебя?

Вопрос был вполне уместный. Лежа на полу, прижавшись спиной к холодному линолеуму, под плотным огнем неприятеля (защищенный всего лишь импровизированной баррикадой из свежего трупа), я находился именно в том положении, из которого было чрезвычайно трудно что-либо рассмотреть. Оторвав голову от пола на несколько сантиметров, я скосил глаза в указанном Милой направлении.

— Да.

— Стреляй в нее.

Слишком хорошо зная свою напарницу, чтобы подвергать сомнению ее слова или раздумывать над ее приказами, я сделал все, как она сказала, — лежа, из неудобного положения, почти не целясь, выстрелил по указанной цели.

Милая все рассчитала предельно точно. Впрочем, имея такой вычислительный потенциал, как у нее, трудно ошибиться.

Пока двое вели плотный упреждающий огонь по моему убежищу, не позволяя мне двинуться с места, третий с проворством кошки вскочил на столы, чтобы, быстро пробежав по ним, оказаться сверху и сбоку от меня, что позволило бы ему без всяких проблем разделаться со своей жертвой. Это были бы шах и мат — сразу все в одном флаконе.