Упражнения в английском стиле, или Убийство в «Вудроу-хаусе» - Н.Р. Пушель

нее:

– Держите себя в руках, милочка! Некоторые вещи уже не имеют значения!

Кора смутилась, но она и правда переживала слишком искренне, чтобы сдержаться, даже навредив себе.

– Я просто говорю о том, что видела сама, и что может быть важно. Никогда не поверю, что Марку стало плохо от бокала вина за ужином.

– Может, ему стало плохо с сердцем, – сказал Артур. – Все-таки, никто не молодеет с возрастом. А проблемы со здоровьем могут начаться в любое время, и часто начинаются неожиданно, – медленно и с нажимом произнес он.

– Полиция проведет вскрытие и все узнает, – сказала Ева. – Надеюсь, тогда его семье сообщат причину.

Кора моргнула – она бы все отдала, чтобы узнать эту причину как можно скорее. Ожидание было мучительно для ее импульсивной натуры.

При слове «полиция» раздалось тихое покашливание, и гости увидели в дверях человека в полицейской форме с сержантскими нашивками.

– Прощу прощения, – негромким уверенным голосом сказал он, – могу я увидеть вдову погибшего?

В ответ на эту вежливую просьбу никто в столовой не издал ни звука, присутствующие молча смотрели на него, всем почему-то показалось, что вступить с ним в контакт в какой-то мере означает предать Марка и его семью. Первой от этого наваждения опомнилась Ева. Она решительно поднялась со своего места и сказала:

– Пойдемте со мной, офицер, я провожу вас к вдове. Понимаете, она отдыхает в своей комнате наверху.

– Спасибо, мэм, – благодарно отозвался тот. – Меня зовут Джон Дэй, я сержант.

Ему не очень часто, но уже приходилось распутывать неприятные происшествия в загородных имениях типа этого и присутствие снобистски настроенных гостей всегда осложняло ведение дела. Причем, сам снобизм оставлял его равнодушным, сержант Дэй воспринимал его как неизбежную черту характера успешного и состоятельного человека, его огорчал исключительно тот факт, что высокомерные умалчивания об «очевидном» для гостей удлиняют и без того непростую дорогу, которой полиция обычно идет к истине.

Ева быстрым шагом пересекла холл и стала подниматься по лестнице. Сержант шел следом. По дороге они обменивались формальными замечаниями и теперь Ева размышляла, уместно ли будет попросить его быть помягче с вдовой или этот симпатичный человек, судя по тому, как он себя ведет, и так будет максимально любезен с Анной?

Перед дверью в спальню она остановилась и осторожно постучала.

– Войдите, кто там? – раздался оттуда негромкий голос. Ева повернула ручку и дверь открылась. Она вошла и сразу остановилась. Анна полулежала на диване, укрытая пледом, рядом на полу стоял стакан с водой. Пахло мятой и еще каким-то успокоительным на травах.

– Сержант Дэй хочет задать вам пару вопросов, – сказала Ева. – Если вы не против, – добавила она, подумав про себя, что говорит глупости. Даже будь Анна против, это ничего не изменит.

– Мэм, – вступил в разговор сержант, – я не займу ваше время надолго. Меня зовут Джон Дэй, и пока я веду расследование трагического происшествия.

Он замолчал на мгновение, подбирая слова.

– Мы вытащили тело вашего мужа из озера и должны увезти его в лабораторию судебно-медицинской экспертизы для определения времени и причины смерти.

– Я понимаю, – тихо сказала Анна. – А потом что? Что будет потом? – довольно неопределенно спросила она, но сержант ее понял.

– После заключения патологоанатома о естественном характере наступления смерти вы сможете забрать тело и похоронить. Завтра утром результат уже будет готов, я сообщу вам по телефону, на какой день можно назначать похороны.

Ева отметила про себя, что про смерть от неестественных причин он ничего не сказал. Не хотел расстраивать вдову еще больше?

– Спасибо вам, – сказала Анна. – Значит, я жду вашего звонка.

– Один вопрос. Когда вы в последний раз видели мужа?

Было видно, как Анна побледнела еще сильнее, хотя бледность ее лица была такова, что это казалось невозможным. Ева подумала, что та сейчас лишится чувств и инстинктивно сделала несколько быстрых шагов в ее сторону. Очевидно, сержант подумал так же, так как он энергично двинулся к дивану параллельно с ней. Анна же глубоко вздохнула и едва слышно произнесла:

– Так странно это слышать, – она беззвучно заплакала. Слезы текли по ее лицу, но она их не вытирала, едва замечая. – Так странно слышать, что я видела мужа в последний раз…

Сержант терпеливо молчал, не пытаясь ускорить ее ответ. Наконец она судорожно вздохнула и сказала:

– Вчера вечером после ужина. Он ходил туда-сюда, общался с гостями, но мы не разговаривали.

– В котором часу это было?

– Ужин кончился в девять, да, Ева?

– Да, в девять, – подтвердила Ева. После ужина и вручения подарков я тоже его больше не видела. Хотя, подождите… Я… Мне кажется, я видела силуэт Марка во время фейерверка в начале одиннадцатого. Мы не говорили, но я уверена, что видела его со спины.

– Спасибо, это нам поможет, – сказал сержант. – Еще один вопрос. Как зовут вашего поверенного в делах?

– Его делами занимался мэтр Корнелиус Симмонс, – сказала Анна. – И рабочими, и личными. Он должен был… Она осеклась и замолчала, злясь на себя за эту глупость – ну вот зачем всем сообщать, что мэтр должен был приехать в понедельник для составления бумаг о разводе?

– Он должен был что? – с интересом спросил сержант.

– Ничего, он должен был приехать на день рождения, но не смог. Ложь не самая удачная, но, авось, проверять они не станут. Ничто другое в голову все равно не пришло.

– Понятно. Мы с ним свяжемся.

– Благодарю вас и до завтра, миссис Бартон, – закончил разговор сержант, ободряюще козырнул им обеим и вышел.

– Попросите Марго зайти ко мне, когда она сможет, – попросила Анна, когда звук его шагов затих в отдалении. – Нам надо договориться о дате и месте похорон…

– Конечно, сейчас ей передам, – с готовностью сказала Ева, старательно отгоняя мысль о преждевременности определения даты. В глубине души она была уверена, что разрешения на захоронение в ближайшее время дано не будет.

Глава 4. Понедельник 18 июня

Утро следующего дня застало старого Роберта врасплох. Накануне вечером он разрешил себе выпить сразу две таблетки снотворного и поэтому проспал всю ночь без сновидений, а в 10 утра резко открыв глаза тотчас же вспомнил, что Марк умер. Укол в сердце при этой мысли был таким болезненным, что он едва не застонал и всерьез задумался, не принять ли оставшиеся в пачке таблетки.

Однако ему уходить пока рано, есть еще дела, и именно он должен проследить, чтобы все кончилось хорошо. Если он возьмет дело в свои руки, то шанс на благоприятный исход есть. Марк бы не позволил