Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 1 - Коллектив авторов

Из зеркала готической купели

Из зеркала готической купели,Из летописной магии и прозыЧредой идут монахи, менестрелиИ рыцари Креста и алой Розы.

Идут Христос, Мария и апостолВ толпе торговцев, рыцарей и черни,Звучит латынь, читают «Pater Noster»,И от небес два шага до харчевни.

На площади у церкви МагдалиныТоргуют хной, гвоздикой и шафраном,В дубовых бочках – чёрные маслины,И пахнет резедой и майораном.

Трактирщик с миской луковой похлёбки,Краюха хлеба, запах буйабеса…И тянет дёгтем от рыбачьей лодкиИ Альпами – от мачтового леса.

Взлетают в небо крылья кипариса,Каноник исповедует матроса.Ждёт корабли из Яффы и ТунисаРыжебородый Фридрих Барбаросса.

Господь с вершин Сенира и ЕрмонаЗовёт его. Мерцает Палестина.Он там уже во Храме СоломонаДаёт обеты над копьём Лонгина.

Звенят мечи, кольчуги и копыта,Плывут в Святую Землю тамплиеры,И он стоит в плаще иоаннитаНа палубе стовёсельной галеры.

По звёздам корабли ведут мальтийцы,Толпа гудит в полуденном Марселе…Бог видит сны, и сам кому-то снится,И вечен сон, и тянется доселе.

И грезит он, и грезят менестрели,Евангелисты, маги и пророки.Над зеркалом готической купелиНеведомо кто пишет эти строки.

Нет, печаль несладима, этот плач несладим

Нет, печаль несладима, этот плач несладим.Дщери Эршалаима, я ваш пепел и дым.Дщери Эршалаима, я ваш пепел и прах,Я сгорел вместе с вами в нацистских печах.Горе мне! Я не спас стариков и детей.Обезумел. Я там – среди чёрных костей,Мой расколотый разум, как пламя, угас…Я вдыхал вместе с вами в Освенциме газ.Дщери Эршалаима, мой взорвавшийся мозгТаял в пламени чёрном, как снег или воск.Я вдыхал вместе с вами летучую смерть,Малодушно хотел и легко умереть.Дщери Эршалаима, я стою у стены,Корчась в огненном вихре последней войны.Горе мне! Я беспомощен, словно Голем.Дал бы силы Господь – я б увёл в ВифлеемВас и ваших детей, но сгорел я дотла…Я молюсь, чтоб в Кедроне олива цвела.Мне Всевышний послал удивительный сон:Я из мёртвых восстал и всхожу на Ермон.Пусть обуглено сердце и молюсь я, и вот —Вы стоите с детьми у Дамасских ворот.Не росою, не снегом, – шепчу, – Элохим,Покрывается поле, я – их пепел и дым.

Ты стоишь, словно яблоня полная яблок

Ты стоишь, словно яблоня полная яблок,И ночная прохлада по листьям струится,В наступающих сумерках зябнешь, как зяблик…Я забуду тебя, только как мне забыться?

Ты, из жизни моей уходя понемногу,Как закатное солнце, согрей на прощанье.Я любил тебя, верь мне. Не веришь? Ей-богу…Мне кричат уже сверху: «На выход, с вещами!»

Что с тобою стряслось? Что случилось со мною?Мёртвым пеплом любовь обратилась, сгорая…Ты уходишь, ты прячешься – солнце чужое,Наступающей ночи меня уступая.

Поэзия пустой мансарды

Поэзия пустой мансарды,Где на стене – портрет Дали,Где терпкое вино и нарды,Стихи и запах конопли.

Увядшая в кувшине роза,Случайный штрих, случайный взгляд…Здесь у поэзии и прозыКофейных зёрен аромат.

Здесь бронзовый божок мечтаетХотя б на миг глаза сомкнуть.Здесь на подрамнике мерцаетХозяйки матовая грудь.

Лист пожелтевшей акварели,«Тангейзер» Вагнера, оркестр,И скрипку мастера ГварнериС гравюры слушает Дюрер.

И ветер за окном вздыхает,Сверкают всполохи грозы…И ночь – как бабочка – порхаетВолшебной грёзой Чжуан-Цзы.

Миг пробуждения

Миг пробуждения. Усилие, и вот —На выдохе предвечного дыханьяВверх устремились из начальных водГотические своды мирозданья.

Пока ещё не убраны лесаИ не ушли ещё каменотёсы,И, содрогаясь, держат небеса,Пространство сопрягая, контрфорсы.

Вбирая свет, мерцают витражи,И каменщик присел на подоконник.Ещё на груде щебня – чертежи,Ещё в работе циркуль и угольник.

Последнее усилие, и вотЗадумался художник многоликий,Он сам не знает, стряхивая пот,Чем завершить свой замысел великий.

Ирина СЕРЕБРЕННИКОВА

Моему отцу

Моя судьба счастливей судеб многих.Ей буду благодарна до конца.Она в начале жизненной дорогиМне сохранила на войне отца.

Отец мой,            очень мирный,                          очень штатский,Он даже тапки сунул в вещмешок.На перекурах средь братвы солдатской,Наверно, слышал не один смешок.

На Ленинградском,                       огненно-кровавом,Ему пришлось стрелять лишь только раз.На фронте наводил он переправы,Как мог бы наводить их и сейчас.

По водам Нарвы,                      Тиссы и ДунаяШёл понтонёр сквозь орудийный шквалИ, путь войскам к победе пролагая,Порою сам огня не замечал.

Мала была.               Не помню Дня Победы.Но вот опять весна. В цвету страна.Девятого, весенним утром дедуМой взрослый сын достанет ордена.

Гляжу на них, и чуть подводят нервы.Унять волненье не хватает сил.Таким, как сын, отец был в сорок первом,Когда на Ленинградский уходил.

Под проливным дождём

Под проливным дождём                                из лабиринта улицНе выбраться —                                  не отыскать пути.Свернули не туда,                            и Вы мне улыбнулись —Мне было всё равно,                                  куда теперь идти.В грохочущем метро                               о чём-то говорили.Мне было всё равно,                         лишь только бы вдвоём.Спасибо Вам за то,                            что Вы мне подарилиОдин вечерний час                          под проливным дождём.

Моей маме

Поздравленья, речи.                             Ты в слезах.Как иначе вспоминать Блокаду?Выпало на долю ЛенинградуТо,          чего не выскажешь в словах.Город наш над невскою волной —В книге судеб огненная строчка.Выжить вместе с маленькою дочкой —Подвиг ленинградки молодой.Молча мы с тобою посидим.Как ты скорбно голову склонила!..Ты меня в Блокаду сохранила —Бог поможет —                           внуков сохраним!

Сергей СИТКЕВИЧ

Жизнь начинается ночью

Жизнь начинается ночью,                               кончается днём.Что это происходит?                                ОгнёмСолнечных зайчиков слепит меня.Больше дневного не надо огня.Больше не надо – так больно смотреть.Тело испепелилось на треть.Ночь, только ночь, только ночью глазаЗаворожат, возвращают назад,К тёплому свету, мерцанью, огню,К неповторимому дню.

Хорошо, когда зима

Хорошо, когда зимаБез дождей и грязи.Хорошо! Была сума,А теперь я в князи

Сам не знаю, как попал —Пчёлкою трудился.Много думал. Мало спал.Каждый вечер мылся.

После ванны уставал,Пил в постели виски:Мыслей, мыслей мощный вал.Чашки, вилки, миски

Под кроватью, стопки книг,Телефон, наушник,Форум: логин, паспорт, Nik —Компик на подушке.

Симпатична и весьмаЖизнь – лечу в экстазе.Хорошо, когда зимаБез дождей и грязи.

Да нет, ничего подобного

Да нет, ничего подобного:Живёт золотая рыбкаВ укромностях леса придонного,В приливах её улыбка.

Купается солнечным зайчикомИ бисерит в воздухе блики,И просит наивным мальчикомОстаться меня. Но стыки

Различных испитых взрослостей,Как швы, натирают душу.В плену надоевших косностейТомлюсь и по-взрослому трушу,

Заветные три желанияПоведать ей, с ветром споря.А рыбка мне: до свидания, —Вздохнёт и уходит в море…

Запах женщины – это

Запах женщины – этоНе обманный парфюм.Запах женщины – летомТрав отчаянный бум.

Это солнечных бликовЩекотанье в носу,В огороде – клубника,Земляника – в лесу.

Запах женщины – плотиБессознательный зов,И душевные нотыСреди вздохов и слов.

И пронзительность неба,Звездопад на луга.Свежесть сыра и хлеба,В карамели нуга.

Запах женщины – кожи,В сладком трепете, дух.Запах женщины можетОщущаться на слух.

И укрыть с головою,И поднять в облака…Если я что-то стою —Опьянит на века.

Тяжело набухли мочки