Завещание английской тетушки - Мила Серебрякова

Виктория Яновна стала гладить руку крестницы.

– Девочка моя, с тобой все будет хорошо… Обещаю тебе, крестница…

Леонтий безучастно смотрел на сестру.

– Недавно ей сделали укол.

– А что она говорит? – спросила Катка, в упор глядя на Виноградова.

– В смысле? – Леонтий покосился на Викторию Яновну. – Разве вы не знаете?

– Не знаю что?

– Ой, я же самого главного вам не сказала, – встрепенулась крестная. – Лианочка ничего не помнит.

– Как не помнит?

– Она потеряла память. Врачи говорят, что при подобных травмах такое случается довольно-таки часто. По их прогнозам, память вернется очень скоро, хотя, конечно, ничего нельзя сказать определенно.

– Организм у всех разный, – согласился Леонтий. – Нам остается только ждать и надеяться на лучшее.

Лиана проснулась. Обведя окружающих отрешенным, слегка мутноватым взглядом, попросила воды.

– Пей, зайка, пей, моя милая, – Виктория Яновна поднесла стакан к губам крестницы.

– Не надо, я сама.

– Деточка, позволь я за тобой поухаживаю.

– Лиана, привет, – сделала шаг вперед Катарина.

Виноградова в ответ лишь быстро заморгала.

– Ты меня не узнаешь?

– Я теперь никого не узнаю, – пролепетала больная, знаком показав крестной, что утолила жажду.

– Я Катарина, мы с тобой…

– Ради бога! – вспыхнул Виноградов. – Она не узнает даже нас, родных людей. К чему ваши воспоминания?

– Я только хотела…

– Я вообще не понимаю, почему вы здесь. Извините, конечно, но вам Лианка чужая.

– Леонтий… – Виктория Яновна неодобрительно посмотрела на него. – Сдерживайся.

– Но я правда не понимаю, с какой стати посторонний человек стоит у кровати моей сестры. Что вам надо, Катарина?

– Пришла навестить Лиану.

– Навестили? Теперь самое время и честь знать.

– Я привезла Викторию Яновну.

– Премного вам благодарен, можете быть спокойны, домой тетю Вику доставлю я.

– Ты злой! – с надрывом в голосе произнесла Лиана.

– Что? – Леонтий наморщил лоб.

– Ты злой, – повторила больная. – Я не хочу, чтобы ты оставался рядом. Уходи.

– Лианка, одумайся, я же твой брат.

– Уходи, – повторила Виноградова и потянула крестную за рукав. – Скажите ему, пусть уйдет, мне неприятно его присутствие.

Виктория Яновна пребывала в явной растерянности.

– Лианочка, девочка, но ведь Леонтий…

– Уходите все, вы мне мешаете. Мешаете! Позовите врача.

Леонтий выбежал в коридор. Лиана отмахнулась от крестной:

– Прекратите гладить мою руку, я не маленькая.

– Доченька…

– Где врач?

Как только доктор, которого пригласил Леонтий, вошел в палату, Лиана быстро заговорила:

– Скажите этим людям, чтобы они ушли. Вы должны, вы обязаны… – Ее губы потрескались, а в глазах появился испуг.

Врачу не оставалось ничего другого, как выполнить просьбу пациентки.

– В ее состоянии нежелательно нервничать, – пояснил эскулап. – Приходите завтра, все нормализуется. Поймите, ей сейчас очень нелегко, и малейший стресс может лишь усугубить положение вещей.

Взяв Викторию Яновну под руку, Леонтий подошел к двери. Катка плелась сзади.

И вдруг…

– А вы останьтесь, – пискнула Виноградова.

– Я? – Копейкина ткнула себя пальцем в грудь.

– Да, вы.

У Виноградова заиграли желваки. Выругавшись, он покинул палату.

Врач вопросительно смотрел на пациентку.

– Все в порядке доктор, можете идти. Спасибо вам, – слабо улыбнулась та.

Когда за медиком закрылась дверь, Лиана попросила:

– Пожалуйста, помогите мне сесть.

– Тебе нельзя.

– У меня сотрясение мозга и потеря памяти, но я не калека. Руки, ноги не пострадали, а лежать мешком порядком поднадоело. Они приезжают ко мне ежедневно, сюсюканье Виктории Яновны раздражает. Называет меня дочкой, милочкой, лапочкой, постоянно гладит…

– Она действует из благих побуждений.

– Может быть, но я ее не помню. Я никого не помню, и мне трудно принимать помощь от незнакомых людей. А его, – Лиана понизила голос до шепота, – я боюсь.

– Леонтия?

– Странный мужчина. От него исходит негатив. Я чувствую, вижу, как он на меня смотрит. Сегодня приехал, уселся на стул и сканировал взглядом, как преступницу.

– А почему ты попросила меня остаться?

Виноградова чуть пожала плечами.

– Не знаю, вы… вас я не боюсь. Раньше, – она запнулась, – до потери мной памяти, мы были хорошо знакомы?

– Шапочно.

– Повторите свое имя.

– Катарина.

– Катарина, Катарина… Нет, никаких сдвигов.

– А имя Полина о чем-нибудь говорит?

Лиана напряглась.

– Нет.

– Антонина Алексеевна, – продолжила Катка, – Вера Маккларен, Алла Савушкина?

– Пустота, зловещая пустота, и ничего больше. Ужасно осознавать, что ты пустышка и беззащитна, словно новорожденное дитя. В голове ни единой мысли, сплошной туман и страх.

– Чего ты боишься?

– Трудно сказать. Наверное, всего. А кто те люди, имена которых вы называли?

– Антонина Алексеевна – твоя мать.

– Она…

– Она скончалась семь лет назад.

Виноградова осталась равнодушна.

– Вера Маккларен – родная тетка отца.

– А Полина?

Копейкина встала.

– С тебя одеяло съехало. Сейчас поправлю.

– Вы не ответили, кто такая Полина?

– Сестра.

Лиана насторожилась.

– Странно, вчера Леонтий сказал, что, кроме него, у меня нет братьев и сестер. Он соврал?

– И да, и нет.

– Господи, ну говорите же вы прямо, не юлите.

– Полины нет в живых.

– О! А что случилось? От чего она умерла?

– Лиана, сейчас не время, а главное, не место вспоминать Полю.

– Я имею право знать!

– Часы приема подходят к концу. Я должна уходить.

– Нет! Прошу вас, не оставляйте меня одну!

– Придется, мне не разрешат остаться.

– А вы спросите, поговорите с доктором. Уверена, он не будет возражать. Пожалуйста! Раз вы приехали меня навестить, значит, я вам небезразлична и вы не заставите меня нервничать.

Копейкина покинула палату.

Когда четверть часа спустя Катка вернулась, Лиана с мольбой подняла глаза.

– Ну?

– Мне разрешили остаться здесь на ночь.

– Уф… Это хорошо. Даже очень хорошо, теперь у нас много времени, и вы расскажете мне все про мою забытую жизнь.

Катка колебалась. Неизвестно, как поведет себя Виноградова, услышав историю семилетней давности, но Лиана была настойчива.

– Я имею право знать, – твердила она. – Скажите, от чего умерла Полина?

Делать нечего, пришлось повиноваться.

Лиана внимала каждому слову Копейкиной. Не перебивала, не переспрашивала, лишь изредка округляла глаза, издавая тихое «не может быть».

В девять к Виноградовой пришла медсестра – делать больной укол. После процедуры Лиана спросила:

– И что вам удалось выяснить касательно убийцы?

– Ровным счетом ничего. Я в тупике, а подсказки ждать неоткуда.

– Убийца где-то рядом. По его вине я лежу в больничной палате. И думаю, он не успокоится, пока не завершит начатое. В его планы не входило оставлять меня в живых. Катарина, я не хочу быть тут, в больнице.

– Глупости, здесь ты в безопасности.

– Сомневаюсь.

Катка наклонилась к изголовью Виноградовой.

– Лиана, ты знала убийцу.

– Что?

– За день до наезда ты так сказала Виктории Яновне. К сожалению, имя ты не назвала.

– Я знала убийцу? А почему не пошла в органы?

– Очередная загадка. Более того, в разговоре со мной ты также ни словом не обмолвилась о преступнике.

– Значит, узнала после беседы с вами.

Катка с сомнением покачала головой, наткнувшись взглядом на зеленую стену.

– Возможно, вполне возможно.

Вскоре Лиана заснула. Копейкина выключила свет, села в кресло и прикрыла глаза. Вокруг воцарилась тишина. Затем до ушей долетело шарканье из коридора, разговор, хлопок двери. А чуть позже, когда все звуки прекратились, и Катка погрузилась в беспокойную дрему.

ГЛАВА 12

Снился темный лес и скособочившаяся избушка. Катарина пробиралась сквозь заросли папоротника к хлипкому домику, но по непонятным причинам расстояние не сокращалось. Внезапно в избушке вспыхнул свет, послышался скрип двери. Ката остановилась. На крыльцо вышел мужчина, облаченный в черное одеяние. Лицо его скрывалось под карнавальной маской. Не успев удивиться, Копейкина услышала приглушенный женский крик:

– Катарина, это вы?

Очнувшись, Катка увидела фигуру, склонившуюся над кроватью Виноградовой.

– Катарина, это вы? – повторила Лиана.

– Кто здесь? – Копейкина вскочила с кресла.

Фигура бросилась к двери. В тусклом свете коридора мелькнуло что-то белое. Катка сделала шаг, но резкая боль в позвоночнике заставила остановиться.

– Катарина, – кричала Лиана, – кто это был?

– Сейчас, – превозмогая боль в спине, Ката вышла в коридор.

Никого.

Виноградова, начав задыхаться, потребовала:

– Свет, включите свет!

– Он ушел.

– Кто? Кто он? – вопрошала Лиана.