Песни в пустоту - Александр Горбачев

Александр Липницкий

Конечно, на телевидении была свобода. Это был период абсолютного пиратства. Все, что хотели, мы показывали без всяких контрактов. Помню, я показал в своей программе знаменитый документальный фильм The Doors Are Open на центральном канале, просто заручившись поддержкой человека, который был продюсером этого фильма, на свой страх и риск он дал нам пленку. Все было очень либерально. Не было понятия “формат”.

Роберт Остролуцкий

Володя Епифанцев был и остается великим художником, а еще он великолепный монтажер. На двух видеомагнитофонах он мог смонтировать такое! Потом смотришь и думаешь, что это художественный фильм с сюжетом, с историей, снятый с нескольких камер, хорошо снятый причем. Однажды он мне предложил поработать с ним в программе “Деконструктор” на канале ТВ-6, а впоследствии в программе “Дрема” в качестве музыкального редактора и помощника режиссера. В то время как раз компания Feelee начала привозить известных западных подпольщиков – Диаманду Галас, Laibach, Einsturzende Neubauten. Володе это было близко, так что такие события мы освещали широко и масштабно.

Борис “Тревожный” Акимов

Мне запомнился такой сюжет в “Деконструкторе”. В кадре появляется Епифанцев и говорит: “К нам приехал Ричард Дэвид Джеймс, сейчас мы попробуем взять у него интервью”. Появляется человек в маске Афекса Твина, потом начинает убегать, Епифанцев за ним гонится. И весь сюжет заключается в том, что Епифанцев бегает за человеком в маске, тот падает, они дерутся, потом этот якобы Афекс Твин опять убегает. И всё! Потом выяснилось, что в маске как раз бегал Роберт из “Собак Табака”.

Виктор “Пузо” Буравкин

В первый приезд Eisturzende Neubauten был такой сюжет. Епифанцев их притащил на какую-то свалку. И Бликса говорит: “Ты куда нас привел? Что это за помойка? У меня дорогущий костюм”. Конечно, он, скорее всего, стебался, а Володя ему всячески подыгрывал, пытал на тему андеграунда – типа, что это такое? А Бликса отнекивался: “Какой, в жопу, андеграунд, у меня костюм за три тысячи долларов, куда ты меня привел?!”

Роберт Остролуцкий

В то время ночное вещание только начало развиваться, и Епифанцеву предложили телепроект с уклоном в сексуальную тематику. Делать, по сути, надо было то же самое, что в “Деконструкторе”, только с сексуальным подтекстом. Достаточно опрометчивой была идея предложить это такому психопату, как Володя Епифанцев. Но он, конечно, согласился и стал режиссером. Пригласил сценариста, историка и писателя Олега Шишкина. Володя придумывал, как должны себя вести артисты, во что они должны быть одеты… А несколько выпусков

“Дремы” в качестве режиссера сделал я, поскольку Епифанцев был в кадре.

Владимир Епифанцев

Программа “Дрема” появилась очень просто: мне предложили ее сделать. Я в то время очень много всякого снимал на камеру для себя, и мой начальник на телевидении, у которого я работал корреспондентом, увидел эти любительские съемки и понял, что я могу быть режиссером. Фамилия начальника была Горожанкин. Ничего особенного я на самом деле не выдумывал – хотел сделать так, как делают на европейском MTV. Но, поскольку я не был профессионалом, моя стилизация под западную безбашенность вылилась в очень эстетскую безбашенность, издевательство над традиционным телевидением. К тому же денег было мало, часто приходилось снимать самому, даже без оператора, естественно, без стилистов и костюмеров. Иногда ведущие выходили просто в трусах и грязных майках. Был такой панковский настрой, но при этом мы эстетствовали, писали какие-то шифрованные тексты, иногда цитировали известных философов, поэтов. Зрителям это, скорее всего, было непонятно. Им, наверное, казалось, что какие-то чуваки обдолбались и случайно попали в эфир.

Дмитрий Спирин

Это была ежедневная передача, выходившая поздно ночью. Программа по своему жанру не была похожа ни на что из того, что вы когда либо видели или увидите в будущем по ТВ. Смесь из трэш-спектакля, нарезанного на серии, ведение в хоррор-стиле с легкими элементами порно и тотально некоммерческого индастриали нойз-видео – вот чем была “Дрема”. Вован и несколько его актеров (среди них Анфиса Чехова, известная в будущем телеперсона) появлялись на экране в кожаных садо-мазо-причиндалах, разыгрывая сцены из жизни строителей. Они убивали и насиловали друг друга, хлестали плетьми, стебали рекламные ролики и Шекспира и делали все это с отличным вкусом, стильно и профессионально. Я не знаю, как такая программа могла выходить в эфир в России. Мне также сложно представить ее на телевидении любого другого государства. Однако это было, и сотни тут же появившихся по всей стране фэнов “Дремы” не дадут соврать. “Дрема” была мечтой любого культурного террориста. Она была натуральной ядерной бомбой для общественного сознания. Нет никакого сомнения в том, что, иди она в прайм-тайм, а не ночью, да еще и с парой-тройкой повторов, полстраны сошло бы с ума за считаные недели. Она была как тонна LSD в водопроводе.

(Из книги “Тупой панк-рок для интеллектуалов”)

Борис “Тревожный” Акимов

Я не могу сказать, что от “Дремы” я испытал какой-то шок. Мне тогда просто казалось, что это круто настолько, что надо смотреть ее всегда, когда идет. Я уже много лет живу без телевизора и совершенно забыл то ощущение, что в определенный момент надо нажать на кнопку, повернуть ручку и смотреть программу. Но вот с “Дремой” я это делал всегда. Меня больше интересовала там не музыкальная составляющая, а именно театрально-ебанистическая.

Андрей Бухарин

“Дрему” мне видеть приходилось. Впечатление было очень смешанное – и нравилось, и не нравилось. Конечно, сейчас такой беспредел на ТВ вообразить себе невозможно, но 90-е были временем нереальной свободы. Я четко понимал, что живу в самой свободной стране мира.

Герман Виноградов

У Епифанцева и Шишкина была выдуманная история, все-таки смех такой. Может, на молодежь это производило какое-то впечатление, не знаю. Но для старшего поколения, для меня было видно, что это такая игра. И поскольку еще я этих людей лично знал, то… Слишком надуманные тексты были у Шишкина. Даже можно сказать, перверсии у него были какие-то. Нереализованные сексуальные фантазии, что-то в этом роде.

Роберт Остролуцкий

До руководства ТВ-6 очень долгое время не доходила эта программа – то есть они ее запустили, но какое-то время сами не смотрели. А когда увидели, нас вызвали на ковер к Демидову с Олейниковым (Иван Демидов в тот момент был заместителем генерального директора Московской независимой вещательной корпорации, а Александр Олейников – заместителем генерального директора дирекции “ТВ-6 Москва”. – Прим. авт.) и там сказали: “Еб вашу мать, ребята, у вас классная программа, охуительная”. Дословно. Прямо так, с матом, хотя люди они респектабельные. “Нам очень нравится все, но мы заебались получать из-за вас по шапке. Поэтому давайте-ка помягче”. А помягче мы не могли и не хотели. Мы сразу же решили, что музыка у нас будет как можно более жесткой, начиная с Napalm Death и заканчивая Swans. Поскольку Feelee были дистрибьюторами Mute Records, у них был неплохой выбор видео, которые нам подходили по формату и которые не принимал к показу ни один канал. Многие клипы брали у друзей. Я был дружен с Дмитрием Великановым, который делал программу “Экзотика”. Спасибо ему за клипы.

Владимир Епифанцев

Руководство ТВ-6 считало это позором для канала, а Горожанкину, который задумал программу, наоборот, все очень нравилось. Но, когда его стали критиковать сверху, он тут же обосрался и попросил нас убрать всю эту шизоидность. А мы, наоборот, добавили. То есть, например, в программе стали появляться клипы Киркорова – но после него я вставлял какую-нибудь блэк-металлическую группу, и все это выглядело еще более чудовищно, чем если бы мы просто крутили блэк. Я, кстати, вижу параллель между блэк-металлистами и Киркоровым: и те и другие – “черные”. Только если блэкеры – честные сатанисты, то Киркоров – скрытый, латентный сатанист. И все ему подобные тоже. Сейчас их очень много стало – настоящий шабаш можно увидеть на канале “Столица” по вечерам, когда идут проплаченные клипы типа Назарова или Ковалева и группы “Пилигрим”. Подобного фрик-шоу больше нигде не увидишь, только на этом канале – я уже много лет наблюдаю. Если бы Дэвид Линч приехал к нам на месяцок, посмотрел эти программы, он бы понял, что ему сказать больше нечего, а все эти люди, в смысле Назаров и Ковалев, за него все уже сказали.

Роберт Остролуцкий

“Дрема” просуществовала около года. Был там такой, например, сюжет: война, отряд партизан идет по лесу третьи сутки. Епифанцев в каске, командир. И вдруг выясняется, что в отряде есть предатель, и все начинают думать, кто это, подозревая друг друга. Военное время жестокое, шутить не любит. Обнаружат предателя – сразу расстрел. Там был очень красивый закадровый монолог. Командир вспомнил свою жену Соню: “Интересно, как она сейчас без меня, ждет ли?” В этот момент в кадре появляется жена. Она гладит белье. “А если я погибну? Ей будет легко?” Сзади возникает фашист, его играл я. Выхожу, беру ее за задницу, начинаю шлепать, имитировать половой акт и зловеще хохотать в лицо командира. Это все происходит в его воображении, и вот он думает: “Сука! Значит, легко ей будет горевать! Да – легко и почетно. Я здесь погибну, а она, падла, с каким-то фрицем развлекается!” Тут он встает и говорит: “Товарищи, предатель найден и обезврежен”. И стреляет себе в рот. Этот сюжет увидел президент МНВК (Московская независимая вещательная корпорация. – Прим. авт.) Эдуард Сагалаев. А он, собственно, человек, который помнит войну. Не знаю, насколько это достоверно, но нам сказали, что именно после этого сюжета его увезли в больницу с приступом. И он, оправившись от удара, начал закрывать “Дрему”. На нас оказывалось сильное психологическое давление, которое нам, впрочем, было по барабану. Мнения учредителей насчет программы разделились. “Дрему” отстаивал, как ни странно, Демидов. Пономарев с Олейниковым считали это грязью и чернухой. В итоге они решили, что закрывать нас бессмысленно, лучше дождаться окончания контракта. До этого мы принципиально не показывали русских артистов, за исключением “Собак Табака”, Thaivox и всего того, что выпускали Okular Records. И когда нам начали навязывать историю с Филиппами Киркоровыми, “Ляписами Трубецкими” и тому подобными коллективами, безусловно, мы не могли отказаться, потому что они были бюджетными, попадали в эфир за деньги. А мы получали достаточно неплохую зарплату, я, помню, даже ходил по магазинам, не зная, что себе купить, так как мог позволить себе все. И мы решили так: подождите, этих артистов мы смешаем с такими группами, что мало не покажется! Шишкин придумал концепцию, что мы их не будем оскорблять, а, наоборот, будем возводить в ранг богов, но таким образом, что они сами откажутся от размещения своего творчества в нашей программе. Мы брали клип Филиппа Киркорова, прерывали на половине группой Impaled Nazarene, Burzum или Brutal Truth. Никто из наших артистов ни разу не возмутился. Их показывают – и это главное. Но в итоге контракт все же не продлили, и “Дрема” закрылась. Володя потом еще был режиссером программы “Культиватор” на ТВЦ, но это тоже длилось недолго.