Бремя стагнатора - Сергей Чекмаев

Конечно, одинокие мужчины и хозяева Веселых домов прикупали бы девчонок с неменьшей охотой и за большие деньги, но это строго-настрого запрещал специальный эдикт императора, да продлится вечно его правление. В том же эдикте предписывалось через пять лет отпускать трудолюбивую «покупку» домой, снабдив десятью медяками на дорогу. Но чаще всего почему-то получалось так, что за время служения девчонки портили или ломали целый ворох дорогущих вещей и, отрабатывая стоимость, трудились отнюдь не по пять лет. Некоторые попадали в кабалу навсегда. Рассказывали, впрочем, что и содержатели Веселых домов все-таки получали свою долю молодых и неопытных тел, встречая повозки перекупщиков за стенами города, куда не достигает бдительный взор стражников и легионеров. Врали, наверное… кто же осмелится нарушать императорский приказ.

Юнари повезло, если, конечно, это можно так назвать. Перекупщик попался не вредный – кормил в дороге сносно и почти не обижал. Она благополучно добралась до города вместе со всем караваном, отстояла свое на торгах и попала в прислужницы к мастеру-распорядителю Коцеру, тощему старику с сухой пергаментной кожей, владельцу самых больших в городе общественных терм.

Там Косталан впервые ее и увидел. Увидел – и не смог отвести взгляда, хотя смотреть там было особо не на что. Самая обычная девчонка, мокрая и босоногая, с грязными, спутавшимися волосами. Руки в извечных цыпках, красные, неухоженные, с обкусанными ногтями. На лице – гарь и медные чешуйки сотен оттертых котлов, алые пятна от жары. Но ведь было в ней что-то, совершенно необычное, сказочное, нездешнее .

Косталан до сих пор недоумевал: как же ему удалось все это разглядеть?

Он сидел на невысокой скамье, завернувшись в простыню, отдыхал от жара парной. Мимо порскнула девчонка-прислужница, и кузнец остановил ее. Хотел попросить ковшик холодной воды…

И пропал. Так и рассказывал эту историю друзьям: «Пропал, ребята, совсем пропал, сижу, молчу, рот в глупой ухмылке растянул, зубы скалю».

Да и девушка почему-то не слишком торопилась высвобождать руку из его задубевших ладоней. Спокойно смотрела на него и также улыбалась.

За что и поплатилась.

Из-за двери послышались невнятные проклятия, потом она с треском распахнулась, и в комнате появился распорядитель Коцеру.

– Где эта тупая неумеха?! Юнари!!! Куда ты подевалась, глупое отродье!

Девушка ойкнула, не сообразив сразу, что лучше, наверное, было бы промолчать – подслеповатый старик мог ее просто не заметить.

Распорядитель обернулся на звук.

– А-а, вот ты где!!! Простите, любезный гость, – обратился он к Косталану, – глупая девчонка вам помешала? Ну, сейчас я ее проучу!!!

Коцеру вытащил из-за пояса бамбуковую трость. Юнари отскочила в угол, привычно прикрыла голову руками. Кузнец с ужасом понял: то, что произойдет сейчас, для нее не впервой. Старик бил ее раньше, не раз и не десять.

Наверное, ему очень нравилось ощущать над своей «покупкой» абсолютную власть. Тот, кто сам привык прислуживать и угождать, всегда отыгрывается на подчиненных.

– Мало того, что ты до сих пор не отмыла котел внизу, так еще и к посетителям пристаешь!!! Тварь негодная!!!

«И этот старый пень осмеливается ее бить? Не только поносить последними словами, но и бить?»

Распорядитель взмахнул тростью, Юнари сильнее вжала голову в плечи и зажмурилась.

Сначала она услышала свист, но боли не было. Что-то треснуло, как бывает, если ломаешь об колено сухую ветку, потом захрипел человек. Голос показался девушке знакомым.

Она открыла глаза. Высокий кузнец держал в одной руке обломки трости, другой, ухватив за горло, прижимал к стене распорядителя Коцеру. Неожиданный спаситель стоял выпрямившись, широко расставив ноги, и от этого казался просто огромным. Сильным и справедливым, таким, как она часто себе представляла справедливого мстителя, отлеживаясь в портомойне после очередной порки. Юнари верила, что однажды придет человек, накажет мерзкого Коцеру и заберет ее с собой.

Девушка и представить себе не могла, что мечты сбудутся так скоро.

Кузнец улыбнулся ей и спросил:

– Пойдешь со мной?

Она бы и рада ответить, что да, конечно, хоть на край света, хоть в земли северных варваров, но от недавно пережитого испуга пересохло в горле. Юнари смогла лишь кивнуть.

– Хорошо, – кивнул он и отпустил распорядителя. Коцеру рухнул на каменный пол с громким «ух-хх». На мгновение девушке показалось, что старик мертв. Но нет – он шевельнулся, закашлялся, ухватился руками за горло и принялся его массировать.

– Х-ххх… Ты чуть не задушил меня, обезьянье отродье!!!

– Вот как! А куда девался «любезный гость»? Думай, что говоришь, старик!

– Ты… х-хх… ты смеешься надо мной! Да я сейчас кликну охрану и…

– Зови, – кузнец резко сжал ладонь, и обломки трости, жалобно крякнув, треснули и рассыпались на полосы. – Посмотрим, кто кого. Вряд ли твои молодцы каждый день ворочают молот весом в пятьдесят алинов.

Он наклонился к самому лицу распорядителя и спокойно закончил:

– Не забудь еще и о том, что завтра весь город будет судачить о драке в твоих термах. Уверен, слухи обязательно привлекут к тебе новых клиентов!

– Ладно… х-хх… ладно, – прохрипел Коцеру. – Убедил. Девчонку я и пальцем не трону. Доволен?

– Сейчас не тронешь, так потом отыграешься.

– Клянусь, я…

– Я не верю тебе, старик.

– Проклятье! – распорядитель оперся на скамью, с трудом поднялся. – Что тебе еще нужно?!

Юнари стояла ни жива, ни мертва.

– Я выкуплю у тебя девушку, – кузнец повернулся к ней. – Сколько тебе осталось?

– Четыре лета, – быстро сказал Коцеру.

Жадность взяла в нем вверх над мстительностью. Он уже забыл про сломанную трость и саднящее горло. Главное – не упустить прибыль. Этому здоровяку девка явно приглянулась – вот и отлично. Значит, не пожалеет серебра, чтобы ее выкупить. А за хорошие деньги можно простить и обиду, и унижение на глазах у никчемной служанки.

– Два, – едва слышно прошептала Юнари.

Старик вскипел:

– Лжешь, негодная тупоумная девка! Она и считать-то не умеет.

– Ты ведь купил ее на торгу, так? – спросил кузнец, не обращая внимания на вопли.

– Ну да! Недешево досталась…

– Зачем же ты врешь про четыре лета? В прошлом наводнения не было.

– Э-э, я ошибся, – заюлил Коцеру, – три! Три лета.

– Я тебе не верю, а ей, – кузнец поманил к себе девушку, – нет смысла обманывать. Вот что, Юнари, принеси, пожалуйста, мою одежду и сумки. Знаешь мальчишку, что приглядывает за раздевалкой?

– Знаю, господин. Но как я…

– Назовешь ему мое имя – Косталан.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});