Война за «Асгард» - Кирилл Бенедиктов

Но теперь, стоя рядом со Статхэмом-Пэлтроу, он не знал, что делать дальше. Гарольд смотрел на него покрасневшими, больными глазами и ждал продолжения рассказа, который Сантьяго, понадеявшись на свой дурацкий план, не удосужился даже выдумать до конца. Ударить его казалось совершенно невозможным, и вовсе не из-за охранника, который мог вернуться в любую минуту. Проклятие, в отчаянии подумал Мондрагон, единственный раз в жизни, когда мне по-настоящему нужно быть пьяным и бесшабашным, я чувствую себя до отвращения трезвым...

– Японец, – сказал он вдруг, подчиняясь какому-то наитию. – Японец, доктор. Вот кто дергает за все ниточки.

Он все еще силился вспомнить имя этого японца, который стоял рядом с Ки-Брасом и смотрел на происходящее в кабинете бесстрастными глазами змеи, когда зрачки Статхэма-Пэлтроу неожиданно расширились и утомленно-расслабленное выражение мигом исчезло с его лица.

– Танака? – спросил он требовательно. – Доктор Идзуми Танака?

– Да, – кивнул Сантьяго, поняв, что его выстрел наугад попал в цель. – Совершенно верно, Идзуми Танака...

Он лихорадочно пытался сообразить, каким образом доктор Танака, которого он видел ровно десять минут и о котором не знал почти ничего, мог превратиться в главного террориста. Доктор занимается генетикой, вспомнил он, но какое отношение она имеет к терроризму?

– Вы правы, – сказал внезапно Гарольд. – Вы чертовски правы, Мондрагон. Это он вчера меня опоил... Вы знаете, что мы сейчас на территории его Генетического центра? Знаете? У меня было предчувствие... Но как вы догадались?

Сантьяго не успел ничего ответить, потому что в этот момент в дверь постучали и вошел давешний охранник с комплектом голубой униформы. На взгляд Мондрагона, пижама не слишком уступала ей в элегантности, но если они и вправду находились во владениях доктора Танаки, то униформа была предпочтительнее.

– Спасибо, дружище, – кивнул Статхэм-Пэлтроу. – Можешь быть свободен.

– Прошу прощения, сэр... – Охранник смущенно кашлянул. – Вы не заглянете к полковнику Каррингтон, сэр? Насчет того, что забираете этого джентльмена?

Гарольд удивленно посмотрел на него.

– Ты полагаешь, я обязан отчитываться перед твоим полковником, дружок?

Охранник порозовел.

– Нет, сэр, не обязаны. Я просто подумал... полковник сейчас в соседнем помещении, там, где допрашивают террориста... вы могли бы сообщить ей, что освободили...

– Допрашивают террориста? – перебил его Статхэм-Пэлтроу. Брови его прыгнули вверх. – Кто допрашивает? Кого?

Охранник вытянулся в струну.

– Точно не знаю, сэр. Полковник приказала нам оцепить этаж в связи с поимкой террориста. Она допрашивает его сама, но ожидают еще доктора Танаку...

Иван здесь, мелькнуло в голове у Сантьяго. Он совсем рядом, в руках у этой жуткой мегеры Каррингтон. При воспоминании о начальнике службы безопасности «Асгарда» его замутило.

– Хорошо, – сказал охраннику Гарольд. – Я навещу полковника. Где идет допрос?

– В лаборатории, – ответил мгновенно повеселевший секьюрити. – Тут рядом совсем, я покажу...

– Переодевайтесь, Мондрагон. Навестим госпожу полковника.

– Один момент, Гарольд. Я не успел кое о чем вам рассказать...

– Выйди, – велел Статхэм-Пэлтроу охраннику, и тот мгновенно исчез за дверью. – Ну, что еще?

– Каррингтон, – со значением произнес Сантьяго, натягивая легкие голубые штаны. – У меня есть подозрение, что Танака ее использует...

– У вас комплекс новичка, – снисходительно рассмеялся Гарольд. – Поначалу действительно хочется подозревать всех. Нет, старина, вы ошибаетесь. Саманта – толковая, исполнительная тетка, звезд с неба не хватает, но это не значит, что ее могут использовать террористы. А вот ваша догадка насчет Танаки великолепна. Ки-Брас почему-то считает, что доктор ничего не знал о хранившихся в его криокамере контейнерах, но, если рассуждать логично, это невозможно.

– Каких контейнерах? – быстро спросил Мондрагон.

– Ну, неважно. Вы готовы? Тогда пойдемте.

Сейчас самый подходящий момент, подумал Сантьяго. Сейчас или никогда. Ударить сзади в висок или ребром ладони по шее... Знать бы еще, куда именно бить... И успею ли я найти пистолет, прежде чем ворвется ожидающий в коридоре охранник? Кобуры под пиджаком почему-то не видно.

– У вас есть оружие? – сглотнув слюну, спросил он. Статхэм-Пэлтроу небрежно хлопнул себя по карману.

– Парализатор. Я не сторонник насилия, Мондрагон.

Сантьяго почувствовал, что у него из-под ног выбили последнюю опору. Парализатор годится, чтобы вывести из строя одного человека – и то при определенном умении. А если охраной оцеплен весь этаж, то самое большее, на что можно рассчитывать, имея парализатор, – это эффектное самоубийство.

Он отшвырнул свою мятую пижаму и поплелся за Гарольдом.

– Сюда, сэр, – вежливо подсказал охранник Статхэму-Пэлтроу, открывая перед ним дверь. Мондрагона он по-прежнему игнорировал, хотя и не забыл пропустить его вперед – как предположил Сантьяго, исключительно из соображений безопасности.

– Добрый день, Саманта. – Гарольд быстрым шагом вошел в лабораторию и направился к столу, за которым сидела полковник Каррингтон. – Что у вас тут происходит, черт возьми?

Мондрагон остановился на пороге, с облегчением отметив, что секьюрити не стал входить вслед за ними. Лаборатория состояла из двух помещений. В первом располагались стол, блестящий зеркальный шкаф и кресло из пеномассы, в котором скучал молодой атлет в серо-голубой форме и темных очках. Второе помещение, куда большее по размерам, находилось за закрытой стеклянной дверью; через матовое стекло просматривались смутные контуры какого-то массивного устройства.

– Рада вас видеть, Гарольд. – Каррингтон поднялась из-за стола и протянула абэтэшнику толстую руку. – Ба! Какая неожиданность! Вы освободили нашего буяна?

Ну вот и все, подумал Сантьяго. Сейчас все разъяснится. Меня опять арестуют, и моя последняя попытка хоть что-то изменить в этом дерьмовом мире окажется такой же пустышкой, как и все предыдущие.

– Не буяна, а секретного сотрудника АБТ! – произнес он внятно, подходя к столу, за которым возвышалась Саманта. – Гарольд, объясните полковнику ситуацию.

Хорошо бы на столе у нее лежал пистолет, подумал Сантьяго тоскливо. На самом углу, как иногда бывает в фата-морганах... Мне осталось бы только схватить его и всадить пулю в грудь развалившегося в кресле атлета, а потом приказать этой ведьме освободить Ивана. Правда, остается еще Гарольд, но он, как выяснилось, не любит насилия...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});