Властелин колец - Джон Толкин

– Послушай, Командир! – продолжал он. – Говори сразу и не тяни! К чему ты ведешь? Мы еще дождемся, что орки накроют нас как миленьких, пока ты тут канителишься! Коли ты считаешь, что мой хозяин укокошил вашего Боромира и смылся, то соображения у тебя, прямо скажем, на грош. Но по крайней мере говори тогда прямо: укокошил, мол, и дело с концом! Выкладывай, что ты собираешься с нами делать! Обидно, когда люди, которые только и твердят, что они–де сражаются против общего Врага, мешают остальным бороться с Ним по–своему, – им, видите ли, обязательно надо вмешаться, неймется им! Вот бы Он порадовался, если бы нас теперь увидел! Решил бы, что заимел нового дружка, не иначе!

– Успокойся! – не выказывая гнева, остановил его Фарамир. – Помолчи. Пусть прежде говорит твой хозяин – он умнее. И не нужно учить меня – я сам знаю, какая и когда нам грозит опасность. Времени и впрямь мало, но мне не жаль потратить его на поиск справедливого решения, тем более что дело трудное. Действуй я столь же поспешно, как ты, я бы давно велел убить вас. Ибо мне приказано убивать всех, кто бродит в этом краю, не имея на то дозволения гондорского Правителя. Но без нужды я не убью ни одно живое существо, да и в крайней нужде прибегаю к убийству весьма неохотно. Я не трачу слов понапрасну, а потому утешься, сядь рядом со своим господином и храни молчание!

Сэм, красный как рак, тяжело опустился на землю. Фарамир тем временем опять повернулся к Фродо:

– Ты спросил, откуда мне известно, что сын Дэнетора мертв. Но вести о смерти летят быстро. Да и поговорка гласит: «Ночь – брат от брата жди вестей». А Боромир приходился мне братом. – По лицу Фарамира пробежала тень грусти, и он продолжал: – Отвечай: была ли у Боромира какая–нибудь примета, что сразу бросалась бы в глаза? Какая–нибудь особенная вещь или, может быть, украшение?

Фродо опять помедлил с ответом – он боялся новой ловушки и гадал: к чему клонится этот разговор? От Боромира, обуянного жадностью и высокомерием, Кольцо спасти удалось – но что мог противопоставить Фродо целой толпе сильных и хорошо вооруженных людей? Фарамир был так похож на своего брата! Правда, Фродо чувствовал, что младший сын Дэнетора не так самолюбив. Кроме того, он казался мудрее и сдержаннее.

– Я помню, что Боромир носил у пояса большой рог, – собрался наконец с духом хоббит.

– Верно, – кивнул Фарамир. – Значит, ты действительно встречал моего брата. Тогда попробуй увидеть этот рог очами разума – большой рог, добытый на востоке, рог дикого буйвола, окованный в серебро и украшенный вязью древних письмен. Этот рог по традиции нашего рода, насчитывающей не одно столетие, отец препоручал старшему сыну. Предание гласит, что в пределах древних границ Гондора зов этого рога о помощи будет услышан повсюду. Так вот, за пять дней до того, как выступить в поход, а считая от этого часа – ровно одиннадцать дней тому назад, я услышал голос этого рога. Он донесся с севера. Правда, трубил он едва различимо: это был не столько звук, сколько мысленное эхо звука. Недобрым знамением показалось это нам с отцом, ибо с тех пор, как Боромир отправился в путь, вестей от него не было и стражи границ не видели его. А через три дня после того, как я услышал рог, со мною случилось нечто еще более странное. Поздно вечером, в сером полумраке, под бледным молодым месяцем сидел я над Андуином, следя за вечным бегом речных волн. Печально шелестели камыши. Надо сказать, что мы несем постоянную стражу на берегах близ Осгилиата, ибо часть берега удерживают враги и совершают оттуда разбойничьи набеги на нашу землю. Настал мой черед стоять в дозоре. Но в тот полночный час весь мир крепко спал. И вдруг я увидел – если мне не пригрезилось – серо мерцающую лодочку[441], плывущую по волнам Реки, маленькую, странного вида, с высокой кормою, но не было в ней ни гребца, ни кормчего. Меня охватил трепет, ибо лодку окружало бледное сияние. И все же я поднялся, и пошел к берегу, и вошел в воду – меня словно тянуло к этой лодке. Между тем она повернула ко мне, приблизилась, замедлила ход и прошла на расстоянии вытянутой руки – но я не осмелился коснуться ее. Казалось, лодка была тяжело нагружена, и, когда она проплывала мимо, мне почудилось, что она чуть ли не до краев налита прозрачной светящейся водою. На дне, погруженный в воду, покоился спящий воин. Поперек колен у него лежал сломанный меч. На теле зияли раны. То был мой брат Боромир, и он был мертв. Мне ли было не узнать его доспехов, не узнать любимого лица? Одного лишь недоставало – того самого рога, и одна лишь вещь на нем была новой для меня – дивной красоты пояс, сплетенный из золотых листьев. «Боромир! – вскричал я. – Где рог твой? Куда плывешь ты? О Боромир!» – но было уже поздно. Лодка вернулась на середину реки и поплыла прочь, окруженная бледным мерцанием. Это походило на сон, но сном не было, ибо пробуждения не последовало. С тех пор я более не сомневаюсь, что брат мой погиб и Река взяла его с собой – в Море.

– Увы! – сказал Фродо. – Таким и я помню Боромира. Золотой пояс подарила ему Владычица Лотлориэна Галадриэль. Это она одела нас в серые эльфийские одежды, которые ты видишь. А вот эльфийская застежка той же работы, что и пояс.

Хоббит показал Фарамиру серебристо–зеленый лист, скреплявший ворот его плаща. Фарамир взял застежку и внимательно рассмотрел ее.

– Вещь удивительная, – сказал он. – Воистину, эта брошь сработана тем же мастером, что и пояс. Стало быть, вам довелось идти через Лориэн? Когда–то давным–давно край этот называли Лаурелиндоренан, но вот уже много поколений, как он канул в неизвестность. – Голос Командира немного смягчился, и он разглядывал Фродо с новым удивлением. – Теперь я начинаю понимать многое из того, что казалось мне поначалу странным. Не расскажешь ли ты нам еще что–нибудь? Ибо горька мысль о том, что Боромир погиб, едва ступив на землю своего отечества!

– К тому, что я уже сказал, мне добавить нечего, – ответил Фродо. – Но твой рассказ меня встревожил. Думается, не к добру это. Наверное, лодка была не настоящая! Только непонятно – предвестие это или «послевестие»? А может быть, это всего лишь обманные Вражьи чары? Я видел образы благородных воинов древности под водой Мертвых Болот, но это, наверное, темное колдовство Врага…

– О нет, отнюдь, – возразил Фарамир. – Чары Врага исполняют сердце отвращением, а я ощутил лишь скорбь и жалость.

– Но как могло такое случиться? – недоуменно спросил Фродо. – Никакая лодка не прошла бы водопада за Тол Брандиром. К тому же Боромир намеревался идти на родину через реку Энтвейю и степи Рохана. Разве челнок может пройти через пену великого водопада и не затонуть, не разбиться в кипящей круговерти, а только наполниться водой?