Комбинатор Ее Высочества - Алекс Кулекс

на замке и это хорошо. Как говорил один мой знакомый: устав пишется кровью.

Слева был совсем молодой парень, пушок только начал появляться на лице, а голубые глаза смотрели на мир по-детски наивно. Зато другой был бывалым воякой. Скупые и экономные движения, океан подозрения в карих глазах и шлем, что против всех законов физики крепко держался на затылке.

— Кто таков? — подозрительно посмотрел на меня опытный солдат.

— Я личный слуга Ее Величества Орено, Хиттон. — сказал учтиво. — Прошу встречи с генералом Квор.

— Хм-м-м. — протянул он в ответ и повернулся к сторожке. — Эй, Дил, сгоняй к командиру и доложи о госте.

— Почему я? — донесся хриплый голос, и из дверцы слева, что находилась в арке прохода, вывалился третий воин.

Этот был не похож на двух других. Лицо одутловатое, видимо после вчерашней пьянки, ремень болтался на поясе, шлема вообще нет. Глаза заплыли и в этих пещерах ничего нельзя было разглядеть.

— Проиграл мне в кости? — твердо заявил опытный. — Проиграл. Отрабатывай.

Молодой скупо улыбнулся. Видимо, большее ему пока не по сроку службы. Я же терпеливо остался ждать, что будет дальше. По идее, нас должны были пустить без проволочек и разместить на территории, а уже потом мариновать. Но что-то пошло не так…

Через двадцать минут вернулся посланец.

— Валите обратно во дворец. — заявил он с порога. — Вам здесь не рады.

— Вы передали мое желание увидеться генералу? — спросил, наклонив голову.

— Вот еще. — фыркнул опытный. — Кто ты, и кто Квор? Шустрите отсюда, пока мы не потеряли терпение.

Я крепко задумался. Вот так, с порога? Серьезно? Даже слушать не станут? М-да. Армия вообще ни в грош не ставит власть. Все хуже, чем я думал.

— Поехали обратно. — скомандовал простолюдинам с плетками и прыгнул внутрь.

Стоило нам отъехать подальше, как я остановил карету и вышел наружу. После чего начал разминаться.

— Господин? — уточнил один из кучеров.

— Ждите здесь. — сказал спокойно. — Скоро вернусь.

Ну, не хотят так, будет по-хорошему, но больнее. У меня нет времени на раскачку. Решать вопрос с армией нужно сейчас, пока такая возможность вообще есть.

Потому я отправился обратно пешком. Идти было недалеко, где-то полкилометра, но и на это расстояние я потратил не менее десятка минут. Неровная дорога не располагает к прогулочному шагу.

— Забыл чего? — с широченной улыбкой спросил опытный.

— Честь он свою во дворце забыл. — поддакнул молодой. — Хотя, как можно забыть то, чего нет.

Я лишь широко улыбнулся. Картинка тут же поплыла от марева. Напряжение последних дней нашло выход. Как там было в одной нерусской книге? Насилие — это не ответ. Насилие — это вопрос, и ответ на него: «Да!».

Солдаты тут же бросились внутрь, стараясь спастись. Ворота уже не закроешь. Мост не поднять — я на нем стою, а железная решетка, что торчит острыми зубьями над головой, расплавится от одного моего взгляда.

На душе тут же стало легко и свободно.

— Куда же вы побежали? — бросил вдогонку весело. — Вы же такие смелые были!

Когда я вошел во двор здания, сверху свесились лучники, что держали меня на прицеле. Они и правда думают, что сталью пробьют марево вокруг? Хотя, если стрелы покрыть слоем олова, то тогда… Стоп!

Я встал у края площадки, не желая выходить под перекрестный огонь. Если я до такого додумался, то подобное уже есть. Сделают из меня сейчас ежика, и объясняй потом, что ты хотел всего лишь поговорить. И, скорее всего, уже не на этой грешной земле.

Впереди выстроился широкий строй воинов, и они почти синхронно наклонили копья. Вышколенные ребята. На каждом присутствовала кольчуга, какой-то теплый пуховик. Судя по всему, под ним скрывались какие-никакие латы. Шлемы, наручи, высокие сапоги с щитками. Регулярная армия, ничего не сделаешь.

Внезапно их растолкал здоровенный мужик. Генерал Квор собственной персоной. Видел я его в прошлый раз. Роста он был небольшого, около ста пятидесяти сантиметров, но плечи… да и ладони-лопаты в мозолях характеризовали его совсем не как слабака. На лице пролег аккуратный шрам с середины правой брови, который заканчивался чуть ниже скулы. Острый нос, колючие карие глаза и седые волосы.

— Кто это здесь шумит? — громогласно заявил он и заметил меня, стоящего перед строем. — А. Это ты. Чего нужно? Прислали принять мое предложение?

Я смотрел на него прямо, не отводя взгляда.

— Нет. — отозвался твердо. — Поговорить. И после нашей беседы Вы поедете со мной во дворец и добровольно принесете клятву Ее Величеству.

Глава 14

Генерал вошел в комнату, оставив за собой дверь открытой.

— Заходи. — бросил он небрежено.

Я спокойно повиновался призыву. Внутри меня встретил большой и солнечный кабинет. Слева высился стеллаж с книгами и бумагами. Богато живут военные. Справа стоял небольшой столик у стены, на нем пара закрытых бутылок вина и бокалы. По периметру комнаты были развешены различные орудия убийства. В основном мечи разной формы и причудливой изогнутости.

Прямо передо мной находился мощный тяжеленный стол из светлого дерева. Шириной где-то три метра. Весь заваленный бумагами и какими-то книгами.

Хозяин кабинета уже занял за ним место и испытующе смотрел на меня. Я не чувствовал от него властности, как от Орено. Или разницы, словно мы на совершенно разных уровнях. Зато появилось чувство, что я могу доверять генералу, вот только… Мое естество противилось этому.

— Ну и? — хмуро сказал высокий военный чин. — Зачем пришел?

— Уговорить Вас принести клятву верности Ее Величеству Орено. — хмыкнул в ответ и подошел к столу. Там я взялся за спинку стула и посмотрел в глаза хозяину кабинета, на что получил покачивание головой.

Ну нет, так нет.

Взяв один из листков со стола, глянул на текст. Вроде ничего важного. Перевернув его, обнаружил пустоту — то, что надо. Схватив перо, окунул его в чернила и начал писать строчку.

— Господин Квор, — проговорил я учтиво. — Вы же понимаете, что мы без армии никуда, и я пришел просить Вас передумать.

— И что ты можешь мне предложить? — приподнял бровь генерал, глядя на то, что я пишу.

— По сути, — начал я уверенно. — нам предложить, кроме денег, громких званий и наград, нечего.

Я перевернул лист к собеседнику и положил рядом с ним местную ручку. С нее тут же на стол капнула тяжелая капля чернил и растеклась по какому-то документу некрасивой кляксой.

Глаза генерала впились в написанное. Я хмыкнул, читая свой текст, хоть он и был перевернут.

«Хотели бы Вы увековечить свое имя в истории?»

Мужчина хмыкнул и кивнул, глядя в глаза. Я снова забрал лист и начал карябать следующее предложение.

Значит, мое предположение было верным. Вот только собеседник хотел прославиться, как король, что спасет страну. Однако мне есть, что ему предложить.

— Господин Квор, — проговорил я спокойно. — я понимаю, что этого мало для Вашей лояльности, но все же Вам стоит подумать…

— Не неси чепухи! — возмутился генерал — Я уже сделал свое предложение! Вы что? Подумали, что я был не серьезен?

Я лишь покачал головой, с легкой улыбкой. Хорошо играет. После чего дописал новый текст и вновь развернул к собеседнику. И все же я уже начинаю ему симпатизировать. У него поразительная харизма, и если бы не опыт прошлой жизни, то я уже бы согласился на все условия человека передо мной.

Военный вчитался в предложение и вскочил. Сейчас наступает момент истины. Либо все, либо ничего. Именно поэтому я сам поехал на переговоры, не доверив их никому другому. Именно поэтому я решил напасть на гарнизон, вопреки здравому смыслу. Все ради одного ответа.

— Но как? — проорал военный и удивленно воззрился на меня. — Мне нужны гарантии!…То есть, я должен подумать, что еще могу попросить за свою верность.

— Думаю, — проговорил ровно. — что кроме моих слов, мне нечего предложить. Однако не пожалеете ли Вы если мои слова окажутся правдой?

Собеседник задумался. Та-да-да-дам. Я понимаю генерала. И хочется, и колется, и мамка не велит. Очень сладко выглядит мое предложение, вот только если оно правдивое.

Потому я не удивился, когда Квор взял листок и написал одно слово: «Когда?»

Я вновь забрал нашу переписку и дополнил ее третьим предложением:

«В течении месяца. Вы в деле?»

Мужчина долго смотрел на написанное, после чего сам взял перо и написал:

«Ты думаешь нас слушают?»

Я лишь с уверенностью кивнул головой в ответ.

— Я считаю, что могу пожить