Пылающая Башня (СИ) - Вайс Ден

С рёвом, продираясь через стоящие на пути деревья, на поляну ворвался тролль, без разбора размахивая огромной дубиной. Чудовище, превышавшее ростом самого высокого человека минимум вдвое, вращало маленькой уродливой головой и нечленораздельно ревело.

В стороне снова послышались хлопки лука, брат, выбирая удобный момент, менял укрытия и снова стрелял, непрерывно сокращая поголовье сектантов.

— Туда! Стреляй! — вперёд выскочило трое оборванцев прикрываясь от стрел щитами, из-за которых, в ответ полетели арбалетные болты. Ручеёк присел, уходя от атаки бандитов, и снова выстрелил, опрокинулся назад, цепляясь коленями за ветку дерева, повис вниз головой, снова выстрелил и кувыркнувшись в воздухе, скрылся в кустарнике. Три выстрела брата — два трупа. От первой стрелы бандита уберёг щит.

— Убей его, тупая тварь! — Хряк ткнул жезлом в сторону Бубы, правой рукой пытаясь достать новый магический свиток из нагрудной перевязи. — Быстрее! Тупой урод!

Буба замешкался лишь на мгновение, отбиваясь сразу от семерых сектантов. Тролль, увидев свою добычу, сжал дубину двумя руками, размахнулся и ударил Бубу прямо по голове. На мгновение все звуки ночной схватки замерли, чтобы разразиться оглушительным рёвом, пламенного взрыва. Буба, собиравший пламя с очистительных лесных костров, поглотивший пламя пожара, которым мы очистили берлогу медведицы и заражённые окрестности, пламя костра, горевшего этой ночью, выплеснул единым потоком, возвращаясь в печать.

— "Я не справился… Хозяин…" Мир снова окрасился оттенками желто-оранжевых цветов. На фоне тускло-серого леса отчётливо выделялась фигурка моего брата, стремительно кружившего вокруг группы бандитов, то и дело оседавших на землю. Место взрыва, заволокло яркими оранжевыми тонами, лес горел. В живых на месте схватки оставались только Хряк, успевший прикрыться какой-то магической завесой и тролль, пытавшийся потушить заговевшуюся шкуру, служившую чудовищу вместо набедренной повязки и плаща.

Сконцентрировав разум и волю на окружившем нас пламени, одним глубоким вдохом поглотил все, до чего дотянулся мой взор… Прилив эйфории и ощущение силы вновь затопили мой разум. Я спрыгнул с ветви дерева, служившей мне укрытием, и спокойно пошёл прямо на Хряка.

Красный колпак изменился в лице, издал отвратительный звук больше уместный для нужника, нежели схватки, и уцепившись за резко потяжелевшие штаны, рванул в сторону хутора.

— Убей его!!! Убей его живо, тупая скотина!!! — Донеслись до моего слуха, писклявые выкрики презренного труса. Все моё внимание было поглощено, приближавшимся троллем. Не задумываясь над формулами, я усилием воли сотворил две сферы пламени, окутавшие мои кисти оранжевым заревом. Заревев тролль кинулся на меня, занося над головой ужасную дубину.

Я улыбался… Точно зная, когда и что делать. В последний момент, отделявший меня от превращения в кровавую лепёшку, я прыжком ушёл с места удара, перекатился, поднимаясь на ноги, и ударил копьём пламени в колено чудовища. Копьё пламени, отличалось от стрелы, не только температурой и проникающей силой. Видящий объяснил, как исправить формулу заклятья таким образом, чтобы копьё, проникшее в тело жертвы, начинало выжигать его изнутри.

Тролль заревел от боли, выронил дубину и ковыляя на одну ногу ринулся за мной. Второе копьё ударило монстра прямо в морду, выжигая глаза. Я быстро побежал вокруг ямы, ориентируясь по распятым останкам нашей приманки. Встав так, чтобы ловушка оказалась как раз между мной и троллем, я зажёг ещё две сферы и ударил копьями в грудь чудовища. На моих глазах, повреждённое колено стремительно зарастало, образуя на месте прожжённой дыры отвратительные рубцы. Тролль, поняв откуда приходят удары, ринулся на меня, выставив лапы перед собой. "Осталось три" — отметил я про себя считая применённые заклятья. Ещё два удара копьями по коленкам чудовища, почти добежавшего до ямы. Тролль споткнулся и рухнул грудью прямо в центр ямы, магический экран с хлопком развеялся, пропуская тело чудовища в гостеприимные объятья деревянных кольев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тварь, порождённая неуёмным голодом, помноженным на полное отсутствие интеллекта, напоролась на полдюжины кольев. Ноги тролля так и остались торчать над краем ловушки, замерев в неестественной позе.

— "Хозяин… призови меня и доделаем начатое… Вместе." — Разжигая последнюю сферу пламени, я топнул ногой, произнося формулу призыва. В центре вспыхнувшей октаграммы появился Буба, тут же поглотивший сферу пламени.

— Мне нужна его голова, демон! — я указал на босые пятки тролля, беспомощно пытавшиеся нащупать опору.

— "Повинуюсь твоей воле… Хозяин!!!" В эмоциях Бубы, проскользнули нотки восторженного преклонения… Демон одним прыжком оказался у края ловушки, глубоко вдохнул и обрушил мощный поток пламени, заливая дно ямы и застрявшего там тролля. Огненное дыхание, как я для себя назвал эту способность своего фамилиара, продлилось секунд двенадцать. Когда Буба выдохся, исторгнув из себя весь огонь, собранный этой ночью и приняв свой обычный облик, мы услышали стоны боли и отвратительное шипение плавящейся и вновь нарастающей плоти.

— Голову, Буба. Вперёд! — Демон, не задумываясь, нырнул в яму полную бушующего пламени. Через несколько ударов сердца из глубины ловушки донеслись звуки раздираемой плоти и треск костей…

* * *

На рассвете, к месту ночного сражения, первого в нашей жизни, вышел Ручеёк. Авари подволакивал правую ногу, левая рука свисала плетью. В правой, мой брат сжимал красную тряпку и кожаную перевязь, наполовину, заполненную свитками.

Я, приоткрыв один глаз взглянул на брата. Доковыляв до меня, Ручеёк со стоном присел рядом, бросив к моим ногам свои трофеи.

— Догнал?

— Догнал… а у тебя тут как?

Я лишь мотнул головой в сторону костра, на котором Буба держал голову чудовища. Регенерация тролля пыталась восстановить тело прямо от шеи.

Как понесём? Костёр в сумку не запихаешь… — улыбнулся я, спихивая заботы о беспокойном трофее на голову брата.

— Заверну в кожу и залью кислым соком. Должно помочь…

Мы не таясь устроились на днёвку. Все живое, мирное и опасное разбежалось в разные стороны, напуганное звуковым ударом от взрыва Бубы.

— Мы все-таки сделали это, брат…

— Мы справились…

Глава шестая. Чумной котёл.

Зажав деревянную палочку зубами, Ручеек кивнул. Раскаленное в огне костра, лезвие ножа с шипением резало плоть авари, высвобождая зазубренный наконечник арбалетного болта. Мой брат, как и положено настоящему охотнику, стойко переносил боль, и лишь в момент, когда я вытягивал железный осколок из раны, негромко замычал. Замазав открытую рану мазью из целебных трав, что в дорогу вручила нам Лунный Свет, взялся за иглу, снаряженную прокипячённой нитью. Брата здорово потрепали в ночной схватке, но ранение в плече было самым серьезным, порезы и рассечения не в счет.

— Завтра я смогу идти сам, Брат. Нога придет в порядок к утру, спасибо заботам матери и ее искусству целителя. — Ручеек погладил перетянутую тугой повязкой лодыжку. — Надо решать, что мы будем делать дальше.

— Набирайся сил и здоровья, нас ждет длинный путь обратно, отдыхай, Ручей. А я пока хочу осмотреть стойбище смертных. Очень любопытно узнать, что понадобилось секте в этих краях…

Молодой авари кивнул в ответ и здоровой рукой закинул пригоршню сбора лесных трав в кипящий котелок.

* * *

Стоя на опушке, очищенного от деревьев и кустарника пространства, мы с Бубой внимательно рассматривали руины хутора. Несколько убогих построек, служивших людям жилищем, были разрушены практически до основания. В наспех возведенном частоколе зияла огромная дыра, видимо пробитая троллем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я чую живых, Хозяин. — Буба потянул носом, и указал пальцем в сторону руин хутора. — Двое, Хозяин. Взрослый мужчина и маленький ребенок, девочка, Хозяин.

Махнув рукой мы, не таясь направились к пролому в частоколе. С каждым шагом, приближавшим нас к руинам, все сильнее становились запахи разлагающихся трупов, крови, гари и смрадных куч нечистот, что всегда оставались в местах пребывания троллей. Буба первым засунул любопытную мордочку в пролом, — Никого, Хозяин. — и с видимой опаской пересек границу поселения.