Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Савийя смотрела на него, но у маркиза снова возникло такое чувство, словно она смотрит не на него, а сквозь него, куда-то дальше и глубже.
— Я должна думать… только о тебе, — едва слышно прошептала она.
И не успел он протянуть к ней руки, задержать ее, снова привлечь к себе, как она стремительно бросилась в лес и исчезла между густых деревьев.
— Савийя! — отчаянно позвал он. — Савийя!
Но из темноты не было ответа. Он остался один.
Глава пятая
Маркиз медленно вернулся домой и, немного поговорив с сэром Элджерноном и Чарльзом Коллингтоном поднялся наверх, в свою спальню.
Перед тем, как уйти спать, он дал распоряжение дворецкому Берку относительно того, что сделать с коброй. Он решил последовать предложению Савийи и отправить змею в Сент-Олбенс, в цирк. Рано утром следующего дня это сделает один из грумов.
Когда Хобли помог ему раздеться и ушел, маркиз долгое время не ложился. Он сидел в глубоком кресле у окна и мысленно перебирал все события этого невероятного дня, и в особенности — полного волшебных чар вечера.
Глядя, как танцует Савийя, он чувствовал, что всем своим существом откликается на ее движения. Эта необычайная девушка сумела внушить ему такие чувства, каких он еще никогда в жизни не испытывал!
А потом, когда он прикоснулся к ней и почувствовал в душе новый, совершенно невероятный восторг и трепет, он понял, что к нему пришла любовь.
Прежде в его жизни было немало женщин. Он находил их интересными, привлекательными, забавными, а порой и неотразимыми, но его первые ожидания всегда оказывались обманутыми. Какой бы чарующей ни казалась женщина, он вскоре убеждался, что она не может дать ему того, чего он на самом деле жаждет.
Ему трудно было объяснить это даже самому себе, однако он совершенно определенно знал, что некая часть его души остается незатронутой. Его сердце не могли покорить даже самые чувственные и привлекательные женщины — и, значит, по какой-то необъяснимой причине его надежды оказывались преданными.
Он смеялся над чувством, которое другие звали «любовью», насмешливо называл его самообманом, уловкой для дураков и тем не менее в тайниках его сердца оставалось место для надежды, что настоящая любовь возможна, что она ему просто не встретилась.
Теперь маркизу стало понятно, почему Юдит готова была расстаться со всем, что было для нее знакомо и близко, и пересечь полмира, чтобы поселиться в незнакомой и почти необжитой стране с человеком, которого она практически не знала, но которого любила по-настоящему.
А ведь Юдит предупреждала его, что наступит день, когда он почувствует то же, что чувствовала она. Но даже сейчас, понимая, что она была права, маркиз знал, что не может предложить Савийе выйти за него замуж.
Именно это ему и следовало бы сделать. Пусть для нее он остается «горджио» — все равно ей, конечно же, хочется услышать от него предложение руки и сердца. Но как он может сделать ее маркизой Рэкстон?!
Он говорил себе, что, если бы речь шла только о нем одном, он не нашел бы никого, кто был бы более достоин, чтобы стать хозяйкой его дома. В его глазах Савийя была для него не просто подходящей, а идеальной женой!
Но он был бы глупцом, если бы позволил себе забыть о том, сколько трудностей, неприятностей и боли такая роль принесла бы самой Савийе.
Какой бы прекрасной ни была ее внешность, как бы хорошо она ни научилась держаться, какой бы очаровательной ни была, ей все равно пришлось бы выносить насмешки, гадкие намеки и скрытые издевательства не только от его друзей, но — что было в некотором отношении еще более важно и еще более тяжело — и от тех, кто ему служил, кто образовывал как бы задний план его существования.
Возможно, Савийе и удалось очаровать прислугу в те дни, когда она гостила в его доме, но примут ли они ее в качестве своей госпожи, хозяйки дома?
И даже если бы ей удалось покорить домашнюю прислугу, как насчет садовников, егерей, лесничих и других служащих имения, жителей деревни, фермеров, арендаторов — всех, кто жил поблизости от Рэкстон-хауза, кто уже много поколений с почтением и уважением относился к представителям его фамилии?
Ненависть и страх по отношению к цыганам глубоко въелись в души почти всех англичан, хотя маркизу была совершенно непонятна причина подобного отношения.
С тех пор, как первые цыгане появились на острове в 1512 году, всегда находилось немало людей, которые не просто не любили, но и открыто их преследовали.
Из книг Джона Хойланда, которую нашел в их библиотеке Преподобный, маркиз узнал, что во время правления короля Генриха VIII немалое количество странных людей, называвших себя египтянами, были отправлены во Францию. И что, пожалуй, следовало считать самым удивительным, это было сделано за счет казны!
В той же книге говорилось о том, что на тридцать первый год правления «Ее королевского величества, императрицы Елизаветы, были изданы парламентские акты о наказании мошенников и бродяг» — и в них особо были упомянуты те районы, в которых скапливались цыгане.
По шотландским законам 1609 года, «воры, обычно зовущиеся египтянами, были обязаны немедленно покинуть королевство под страхом смерти, которой они будут преданы как простые, всеми признанные и осужденные к наказанию воры».
Маркиз думал, что с тех пор, в сущности, почти ничего не изменилось. Несмотря на то, что немало писателей — романтиков приукрашивали цыган в своих книгах, простой народ по-прежнему верил, что цыгане могут сглазить их урожай или стадо, наслать порчу. Для них цыгане оставались дурными людьми.
Если верить данным Хойланда, в Великобритании насчитывалось уже около тридцати шести тысяч цыган, — но для них совершенно ничего не делалось!
Не было попыток дать образование их детям, в таборах не появлялись священники, а стоило им оказаться перед мировыми судьями, как они получали особо суровые приговоры.
И в то же время, с досадой думал маркиз, среди цыган были такие люди, как Савийя, которая умом превосходила любую из знакомых ему женщин и которая была гораздо более образованна и воспитанна, чем большинство его друзей!
Да, конечно, она была наполовину русской — а если верить рассказам сэра Элджернона, русские отличались от остальных народов Европы. Но в Британии она навсегда будет отмечена своей цыганской кровью.
Маркиз опасался, что никакой брак не сможет оказаться счастливым и прочным, если мужу постоянно придется защищать жену — не от насилия, но от злых языков и предрассудков.
Нет. Женитьба на Савийе для него невозможна! Значит, решил маркиз, ему необходимо убедить Савийю остаться с ним в качестве его любовницы.
- Пышная свадьба - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Неукротимая любовь - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Чудесная миниатюра - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Заложница - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Чарующий вальс - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Неподдельная любовь - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Ола и морской волк - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Наказание любовью - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Найти свою звезду - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Плененное сердце - Барбара Картленд - Исторические любовные романы