Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЦИКЛ ТРАНСМИГРАЦИИ
Махаяна, или большая колесница, была предложена как некий компромиссный вариант, несколько умаляющий крайний аскетизм примитивной веры. Кто был основателем этой секты, неизвестно, но ее наиболее выдающимся представителем и пропагандистом является прославленный монах Нагарджуна. Он учился в знаменитом университете Наланды — главном учебном заведении его времени (второго века новой эры), в котором преподавалась буддийская теология. Этот патриарх объявил, что нашел ранее неизвестные писания Будды Гаутамы под названием «Праджняпарамита», которое можно перевести приблизительно как «способ достижения дальнего берега мудрости». Нагарджуна считал, что Будда скрыл эти традиции, потому что в его время мир еще не заслужил право получить столь всеобъемлющие наставления, и поэтому он поручил хранить доктрину полубогам Нагам, или царям змей, которые, в свою очередь, передали ее на заре более просвещенной эпохи на попечение Нагарджуны.
Система махаяны смягчает суровый философский агностицизм Будды, облекая простые истины в тщательно разработанные символы и развивая традицию, рассчитанную на то, чтобы ее сложность и величие в равной степени поражали умы жреца и мирянина. Махаяну называют срединным путем, путем достижения состояния нирваны, расширенным, чтобы им могли воспользоваться представители всех классов и сект, допускающим возможность достижения этого высшего состояния (или состояния Будды) теми, кто не принадлежат к святым орденам. Не впадая в ошибку, можно сказать, что принципы, подробно изложенные Нагарджуной, превратили буддизм из философии в религию. Он стал кем-то вроде восточного св. Павла, который считал слова важнее дел, так что спасение становилось в большей или меньшей степени вопросом ортодоксии, а не совершенства. С другой стороны, было бы несправедливо не отметить высокий уровень метафизических спекуляций Нагарджуны. Из нравоучительных сентенций Шакьямуни он создал сложный трансцендентализм, который являет собой странную смесь брахманических и буддийских авторитетных источников. Будда Гаутама очевидно выстроил свою философию на фундаменте брахманических вед и пуран. Главное отступление касается богов, которые в буддизме утратили свои созидательные качества и стали служителями закона, а не капризными деспотами. Школа махаяны апеллировала к высокоразвитому воображению жителя Востока. Он привык рассматривать вселенную как поле сражения богов и демонов и поэтому не испытывал никаких затруднений с мысленным представлением трехликих Брахм или семиголовых Нагов. Нагарджуна перевел все локи и талы вместе с населяющими их существами в русло буддийского образа мышления. Итак, старая система продолжила существование «под новым управлением»!
Хинаяна, или малая колесница — несовершенный путь, как ее стали называть при сравнении, могла довести до совершенства лишь малую часть человечества. Нельзя было рассчитывать, что чисто философские аспекты учения Будды Гаутамы привлекут простых людей стран Востока, так же как метафизические спекуляции Платона не могут заинтересовать огромный класс пролетариев Запада. Большинство людей думают руками, созерцают глазами и почитают губами. Школа махаяны отправилась на север, и ее цитаделью стали покрытые снегом вершины Тибета, более суровая и простая школа хинаяны повернула к югу, чтобы медитировать среди тихо покачивающихся баньянов Цейлона. Однако между северным и южным буддизмом нельзя провести четкую грань, поскольку каждое направление в большей или меньшей степени насыщено принципами другого.
Пандит Харапрасад Шастри проанализировал различия между двумя школами и пришел к следующим выводам: хинаяна прибегает к практике любых достойных награды деяний ради управления, покоя и угасания (поглощения) собственной души. Это не самая благородная цель, к которой должен стремиться отважный бодхисатва. Ему надлежит хотеть не только самому оказаться в истине, но и стараться привести туда всех остальных разумных существ, следовательно, хинаяна стремится к достижению нирваны только для себя, а махаяна ищет для себя лишь возможность вести за собой других и помогать им.
Колесо трансмиграционного существования.
Воспроизводится из журнала Индийского общества буддийских текстов
Пандит продолжает: «Если человек знает все — ему известны страдания мира, и поэтому он не чувствует себя вправе войти в нирвану, не протянув руку помощи миллионам людей вокруг него. <…> Не сомневаясь в перспективе собственного освобождения, он не торопится принять его ради блага остальных людей». Было множество Будд, которые, проповедуя, освобождали, освобождают и будут освобождать бесчисленных разумных существ, но ни один из них не достиг таких высот, как Авалокитешвара, который поклялся не вступать в блаженную сферу, пока хоть одно разумное существо остается неосвобожденным. Следовательно, школа махаяны считает достижение освобождения per se — само по себе эгоистичным и недостойным мотивом действий, обвиняя хинаяну в отсутствии идеализма. Хинаяна, в свою очередь, порицает секту махаяны за отход от более строгих добродетелей в сторону запутывания вопроса и поклонения химерам.
Тибетский буддизм еще более искажен тантрическими[31] культами. Начало тантризму положили поклонники Шивы, именно ему ламаизм обязан чрезвычайно сложным пантеоном, особенно громадным количеством входящих в него демонов. К тому же тантризм напустил достаточно тумана, придав каждому из множества небесных существ шакти, или аналог женского пола. Весьма вероятно, что культ Шивы в Индии предшествовал культам Брахмы и Вишну. Шива принадлежит к доведическому фольклору Индии точно так же, как бог Тор, или Громовержец, в Скандинавии был намного старше возглавляемого Одином пантеона, в состав которого он впоследствии вошел. До пришествия буддизма Тибет был каннибальской страной, народ которой поклонялся примитивнейшим и варварским способом божествам, которые были ничуть не лучше демонов, и умилостивляли их адской некромантией и человеческими жертвами. Эта старинная вера ныне именуется бон. Уже почти прекратившая существование в качестве самостоятельного института, она все еще сохраняется в виде более или менее деградировавшего элемента трансгималайского буддизма. В особенности ламы в черных шапках, равно как и колдуны всех мастей, по-прежнему смешивают колдовство бон со своей буддийской магией. Этим, вероятно, и объясняется, по крайней мере до некоторой степени, такая черта, как жестокость — качество само по себе совершенно не буддийское, которое упорно сохраняется у наименее образованных приверженцев ламаизма. Многие ламаистские монастыри Малого Тибета и Монголии являются рассадниками дугпа — колдунов левого пути, которые управляют духами стихий и поклоняются демонам.
На севере же мы находим простые нравоучительные сентенции Будды Гаутамы, вплетенные в сложный ритуализм. Книги, содержащие сутры просветления, теперь лежат на алтарях вместе с жезлом, сделанным из человеческой берцовой кости, с одной стороны, и молитвенной мельницей, инкрустированной горошинами, — с другой. Тем, кто испытывает затруднения с распознаванием истинных ценностей, тантрическая путаница, называемая теперь ламаизмом, покажется совершенно бессмысленной. Однако под хаосом скрывается величественный порядок. В нем есть не совсем очевидная на первый взгляд целостность, достаточно всеобъемлющая, чтобы вобрать в себя разногласия. Невозможно описать, насколько тибетские доктрины богаты метафизическими и философскими истинами. Несмотря на то что Архаты и Махатмы большей частью покинули ламаистские храмы, там все еще собираются мудрецы, знания которых составляют надежду мира. Загадочный лама, сидящий и вращающий свое колесо или читающий молитву по истертым бусинам своих четок, держит метафизический палец на пульсе мира. Жители Запада со всей своей житейской мудростью не смогли бы понять, о чем думает этот человек с морщинистым монгольским лицом. Тем не менее у этого старика есть «личная линия связи» с Бесконечным, и он осознаёт аспекты универсального закона, совершенно недоступного пониманию дерущихся за деньги масс.
Репродукция из книги Остина Уодделла «The Buddhism of Tibet»
Ключ к отделам колеса жизни
Прежде чем взяться за подробное изучение буддийского колеса жизни, необходимо определить истинный смысл и природу той личности, которая, несмотря на вечные изменения ее состояния и положения, остается неизменной по своей подлинной сути. «Понять трансмиграцию, или саттвическое движение, буддизма — значит действительно понять его величайшую доктрину, сооружение, которое было воздвигнуто на удивление всем, кто пытался изучить его замысловатую архитектуру, его изящные лепные украшения или его изысканную работу». (См. «Journal of the Buddhist Text Society of India».)
- Путеводитель по чакрам: «7 ЧАКР -7 КРАСОК ЖИЗНИ» - Олеся Новокшонова - Эзотерика
- Священная Магия - Мэнли Холл - Эзотерика
- Гуру глазами ученика - Мэнли Холл - Эзотерика
- Медитативные стихи о Боге и Божественной Любви. Божественная Мистерия - Наталья Рер - Эзотерика
- 30 новых мудр для удачи, достижения целей, обретения нужных качеств в нужный момент - Макс Таль - Эзотерика
- Темная и светлая сторона реальности - Петр Зорин - Эзотерика
- Невидимые силы йоги - Г. Бореев - Эзотерика
- Энергия успеха: 7 простых законов - Дардо Кусто - Эзотерика
- Крайон. Великая книга. Послания любви и счастья - Тамара Шмидт - Эзотерика
- Эзотерическое целительство - Алиса Бейли - Эзотерика