Именем человечества - Владимир Корчагин

— Да, пожалуй…

— Но ведь в этом отношении врач может сделать куда больше, чем любой воспитатель. Я имею в виду, конечно, настоящего врача, а не такого, из кабинета которого пациент выходит с перекошенным от гнева лицом. Впрочем, таким человек покидает иногда и магазин, ателье, кабинет начальника, просто напарника по работе. А сколько детских душ коверкается в самом раннем возрасте только потому, что они наталкиваются на беспричинную грубость! Сколько молодых людей становятся отъявленными хулиганами оттого лишь, что какие-то дяди или тети не посчитались с их человеческим достоинством!

— Гм… В ваших рассуждениях что-то есть. Но возьмем другую сторону вопроса. Что стал бы делать современный врач без той техники, создание которой не обошлось без нас, физиков? Без всех этих электрокардиографов, аппаратов «искусственное сердце», «искусственная почка»?

— Я ни в коем случае не хочу принизить роль физиков в общей борьбе за светлые судьбы человечества, — мягко улыбнулась Тропинина. — Я хочу только сказать, что некоторые ваши открытия…

— Понятно! Но ведь даже физики, работавшие в Лос-Аламосе, создавшие свою атомную бомбу, руководствовались весьма гуманными мотивами: хотели обезопасить мир от ядерного оружия, которое, как они полагали, разрабатывалось в фашистской Германии.

— Вот, вот! Как раз об этом мы говорили в свое время с Андреем Николаевичем. Создали бомбу против бомбы! А не лучше ли было им создать нечто такое, что исключило бы саму возможность применения атомного оружия?

— Ликвидировать возможность радиоактивного распада, хотите вы сказать?

— А почему бы нет?

— Но ведь тогда не появилось бы ни атомных электростанций, ни атомных ледоколов. Да и сама проблема термоядерного синтеза, на который сейчас уповает все человечество…

— Ну, зачем так мрачно, Дмитрий? — вступил в разговор молчавший до сих пор Зорин. — Можно ведь было бы останавливать радиоактивный распад лишь на определенное время, в определенном месте, при определенных обстоятельствах.

— Вон чего вы захотели! Но ведь материя живет по своим законам.

— А разве мало законов, которыми люди уже научились управлять? — снова заговорила Тропинина. — Вы вот сегодня, в начале вечера, так интересно рассказывали о нейтрино и слабых взаимодействиях. Так, может, это и есть ключик к регулированию процессов радиоактивного распада?

Дмитрий заерзал на стуле:

— Вы хоть кого заставите проговориться, Татьяна Аркадьевна. Я не могу сказать вам, конечно, всего. Но поскольку, как я полагаю, здесь собрались очень близкие люди, на которых можно положиться, то должен признаться, что наша лаборатория как раз и занята этой проблемой. Но проблема не из простых. Пока мы лишь подбираемся к ней. Есть кое-какие обнадеживающие разработки. Есть интересные экспериментальные данные. Есть вера в успех. Большего я, к сожалению, сказать не могу.

— А ничего большего нам с Андреем Николаевичем и не нужно. За одно то, что вы сказали, я готова расцеловать вас.

— А если я поймаю вас на слове, Татьяна Аркадьевна? — рассмеялся Дмитрий.

— Зачем ловить? — она встала из-за стола и поцеловала Дмитрия в щеку. — Желаю вам успехов, Дмитрий Андреевич! И хватит, наверное, на сегодня научных дискуссий. Включите, пожалуйста, магнитофон. Андрей Николаевич, приглашаю вас на танец!

…Потом они вместе провожали ее до автобуса и медленно шли обратно по темным безмолвным улицам, и оба молчали, перебирая в памяти все детали этого чудесного вечера, — каждый по-своему, каждый наедине с собой, и оба знали, что этой ночью им долго не удастся заснуть.

А полчаса спустя, когда они уже готовились ко сну, в прихожей зазвонил телефон.

— Да, — снял трубку Зорин. — Дмитрия Андреевича? Но тот уже сам подскочил к телефону, зажал ладонью трубку:

— Кто это, опять тот женский голос? Скажи, что меня нет. И не будет! Ни завтра, ни послезавтра, ни через не делю!

Зорин удовлетворенно кивнул.

— Его нет дома, — сказал он в трубку. — Да. Нет, не знаю, не могу сказать. Нет, я не увижу его в ближайшие дни. Всего вам доброго, — он повесил трубку, хлопнул сына по плечу. — Спокойной ночи, сын!

2

— Ну, как понравилась тебе наша гостья? — спросил на другой день Зорин, убирая остатки завтрака и поглядывая через открытую дверь на сына, который в задумчивости мерил шагами паркет гостиной.

— Понравилась! Это не то слово, папа. Я даже не представлял, что могут быть такие изумительные женщины! — воскликнул Дмитрий. — У тебя что, все врачи такие?

— Нет, такой врач у меня один. И боюсь, вообще другой такой женщины не встретишь.

— Определенно! Слушай, папа, ты говорил, по воскресеньям вы с ней выбираетесь в горы?

— Да, иногда она приглашает меня.

— Она? Почему она тебя, а не ты ее?

— Так сложилось у нас. Я, как ты знаешь, никогда прежде особенно не увлекался горами.

— А теперь?

— Теперь понял, что ничто так не укрепляет сердце, как вылазки в горы.

— Папка, не хитри! Я еще не забыл, что ты все-таки врач-кардиолог. Но, кроме шуток, если в это воскресенье, послезавтра, вы соберетесь с ней пойти, то, может быть, прихватите и бедного скучающего отпускника?

— Это я тебе обещаю, сын, — рассмеялся Зорин, проходя к нему в гостиную. — А чем займется сегодня мой «бедный скучающий отпускник»?

— Хочу съездить в Пятигорск, навестить кое-кого из старых друзей.

— Тогда до вечера! — Зорин взглянул на часы и, быстро уложив в портфель бумаги, вышел.

— Привет Тропининой! — крикнул ему вслед Дмитрий.

Потом он прошел в кабинет отца и, взяв со стола фотографию, долго всматривался в милое задумчивое лицо, стараясь воскресить в памяти теплую дружескую улыбку, с какой она не раз обращалась к нему в минувший вечер.

«И такая женщина живет на Земле! Нет, что ни говори, а наша старушка Терра стоит того, чтобы поработать ради спасения ее от атомного уничтожения!»

На улицу Дмитрий вышел в самом радужном расположении духа. Но не успел пройти и полквартала, как на плечо ему легла тяжелая мужская рука:

— Постой, Дима! Ты что это, друзей стал забывать? Дмитрий нехотя обернулся:

— А-а, Виктор. Я думал, ты все еще в командировке.

— Потому и попросил вчера отца сказать Алле, что тебя нет дома?

— Когда? О чем ты? — смутился Дмитрий.

— Ладно, не крутись! Я точно знаю, что ты был дома, когда она звонила. Ты что же, решил отделаться от нее?

— А с какой стати, собственно…

— С какой стати? Вон ты как заговорил! Вскружил голову девчонке — и в кусты! Она мне все рассказала, что было между вами в мое отсутствие. После таких свиданий порядочные люди ведут себя иначе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});