Хороши в постели - Дженнифер Вайнер

class="p1">– В прошлом году.

– Программа «Успех на раз, два, три»?

– «Жир и клетчатка», – шепотом ответила я.

– А это не про овсянку? – поинтересовалась Эстер на удивление приятным голосом – очень низким, теплым, лишенным жуткого филадельфийского акцента, заставляющего местных глотать согласные, будто те сделаны из шоколадной тянучки.

– Нет, это «Фрукты и клетчатка», – заметила блондинка.

– «Жир и клетчатка» – это где надо считать граммы жира и клетчатки в каждом продукте, чтобы съесть за день сколько нужно клетчатки, но не превысить по жирам, – пояснила я.

– Сработало? – подключилась к разговору Анита, откладывая карманный компьютер в сторону.

– Не-а. Но тут, наверное, моя вина. Постоянно путала, чего надо меньше, чего надо больше… а потом узнала, что брауни с повышенным содержанием клетчатки вроде как делают из железной стружки или что-то в таком духе…

Лили прыснула от смеха.

– Там в каждом калорий до фига и больше, но я решила, что это неважно, потому что в них почти нет жира и очень много клетчатки…

– Распространенная ошибка, – бодро сообщила медсестра Сара. – Важны как жиры, так и клетчатка, но нельзя забывать и про общее количество потребляемых калорий. На самом деле все просто. – Она повернулась к доске и нацарапала уравнение сродни тем, что ставили меня в тупик в одиннадцатом классе. – Потребляемые калории против расходуемых. Если потреблять больше, чем сжигать, то вес растет.

– Правда? – вытаращилась я, и медсестра недоверчиво на меня уставилась. – Вы это серьезно? Все настолько просто?

– Э-э… – начала она и умолкла.

Я смекнула, что медсестра наверняка привыкла, что толстушки сидят себе кротко, как перекормленные овечки, улыбаются, кивают и благодарно впитывают премудрости, глядя на нее робко и восхищенно, потому что ей повезло родиться худенькой. Эта мысль мигом привела меня в ярость.

– Значит, если я буду съедать меньше калорий, чем я сжигаю… – Я хлопнула себя ладонью по лбу. – Господи! Ну наконец-то до меня дошло! Я все поняла! Я исцелена! – Я вскочила и вскинула руки к небесам; Лили сдавленно засмеялась. – Спасена! Спасибо вам, Иисус и Центр по проблемам веса и нарушения пищевого поведения, за то, что вы сняли с моих глаз шоры!

– Ладно, – согласилась медсестра. – Мы вас поняли.

– Черт. – Я опустилась обратно. – Уже хотела было спросить, можно ли мне идти домой.

– Послушайте, – вздохнула медсестра. – Все дело в том, что существует масса осложняющих каждый конкретный случай факторов… и наука пока может объяснить далеко не все. Мы знаем про разный обмен веществ, что тела одних людей стремятся удержать накопленное куда сильнее, чем у других. Мы знаем, что все это непросто. Я бы никогда не стала утверждать обратное.

Она смотрела на нас, часто дыша. А мы смотрели на нее.

– Простите, – наконец нарушила я тишину. – Я вспылила. Просто… ну, не хочу говорить за остальных, но я все это уже слышала.

– Угу, – подтвердила Анита.

– И я, – кивнула Бонни.

– Толстые люди не равно глупые, – продолжила я. – Но каждая программа похудения, которую я пробовала, считает нас таковыми. Как будто если объяснить, что запеченная курица полезней жареной в масле, йогурт лучше мороженого, а вместо поедания пиццы можно расслабиться в горячей ванне, мы все вдруг превратимся в Кортни Кокс.

– Именно, – поддакнула Лили.

На лице медсестры читалась досада.

– Я ни в коем случае не считаю вас глупыми. Диета – это часть процесса. Физическая нагрузка – тоже, пусть и не такая существенная, как считалось раньше.

Я нахмурилась. Вечно мне везет как утопленнику. Я столько каталась на велосипеде и ходила пешком, столько ходила с Самантой в тренажерный зал. Короче, физическая нагрузка была единственной составляющей здорового образа жизни, которой мне удавалось придерживаться.

– А сегодня, – продолжила медсестра, – мы поговорим о порционном питании. Вы знали, что большинство ресторанов подают порции, значительно превышающие рекомендации Министерства сельского хозяйства о нормах, рассчитанных для многих женщин на целый день?

Медсестра принялась расставлять тарелки со стаканчиками. Я мысленно застонала.

– Правильная порция белка, – проговорила Сара медленно и громко, как обычно делают воспитатели в детских садиках, – составляет сто граммов. Кто скажет, сколько это?

– Кусок размером с ладонь, – буркнула Анита и в ответ на удивленный взгляд медсестры пояснила: – Курсы от Дженни Крейг.

Сара глубоко вздохнула.

– Очень хорошо! – Ей пришлось сделать над собой видимое усилие, чтобы сохранить воодушевляющий, жизнерадостный вид. – Так, а как насчет порции жира?

– На кончике большого пальца, – буркнула уже я, и медсестричка изумленно распахнула глаза. – Послушайте, мы все это уже знаем… Я права?

Я оглядела стол. Все закивали.

– Единственное, зачем мы все здесь собрались, единственное, что может предложить нам ваша программа, – это препараты. Так мы их получим сегодня или придется сидеть тут и делать вид, будто вы рассказываете нам что-то новое?

Досада (и легкое пренебрежение) на лице медсестры сменилась злостью (и не таким уж легким страхом).

– Есть определенный порядок лечения. Мы уже объясняли. Четыре недели занятий по коррекции пищевого поведения…

Лили принялась ритмично случать кулаком по столу.

– Пре-па-ра-ты! Пре-па-ра-ты!

– Мы не можем просто так раздавать рецептурные медикаменты…

– Пре-па-ра-ты! Пре-па-ра-ты! – присоединились к скандированию блондинка Бонни и Эстер.

Медсестра открыла рот, потом захлопнула его.

– Я позову доктора. – И она выбежала из зала.

Мы впятером переглянулись. А потом разразились хохотом.

– Перепугалась! – довольно заухала Лили.

– Подумала, наверное, что мы ее раздавим, – пробормотала я.

– Сядем на нее! – выдохнула Бонни.

– Ненавижу худых, – добавила я.

– Не говорите так, – вдруг серьезно сказала Анита. – Нельзя никого ненавидеть.

– Угу, – вздохнула я, и на пороге зала как раз возник доктор Кей. Прищученная медсестричка следовала за ним по пятам, едва ли не цепляясь за край белого халата.

– Как понимаю, возникла проблема, – пророкотал доктор.

– Препараты! – выкрикнула Лили.

Судя по выражению лица, доктор ужасно хотел рассмеяться и очень-очень сдерживался.

– От лица вашего движения кто-нибудь выступит? – поинтересовался он.

Все уставились на меня. Я встала, расправила юбку, откашлялась.

– Я полагаю, и остальные меня в этом поддержат, что все мы уже бывали на самых разных лекциях, и курсах, и заседаниях касательно коррекции пищевого поведения.

Я оглядела собравшихся за столом, женщины согласно закивали.

– Мы считаем, что уже пытались изменить свое поведение, и меньше есть, и больше двигаться, и все прочее, что нам говорили делать. И чего нам действительно хотелось бы… ради чего мы сюда пришли, за что мы все вам заплатили – это что-нибудь новенькое. А именно – препараты, – заключила я и села обратно.

– Что ж, я понимаю ваши чувства, – произнес доктор.

– Очень сомневаюсь, – резко возразила я.

– Тогда, может, вы со мной ими поделитесь, – предложил он кротко. – Послушайте, я не то чтобы знаю секрет, как похудеть