Последняя жена Синей Бороды (СИ) - Зика Натаэль "Zzika Nata"

Злила и собственная реакция – повёлся, как недоросль, на смазливое личико!

Нет, физически девушка его привлекала – тоненькая, хрупкая, золото волос, голубые глаза и алые губы – материальное воплощение невинности и нежности.

Но кроме физического притяжения между супругами должно существовать притяжение духовное. А с ним у герцога были определённые сложности. Слишком всё быстро произошло, слишком непредсказуема и непостижима оказалась девушка. Он никак не мог её понять!!!

И это злило.

Достаточно вспомнить, в каком виде эта невинность разгуливала по замку! Да ещё его же и упрекнула – мол, сам виноват, далеко поселил! Однако перед этим настаивала на раздельном проживании, и чтобы комнаты располагались в разных частях замка – подальше друг от друга.

Где логика, ммм?

Хотя – какая логика может быть у женщины?!

Дальше – как решительно, он бы сказал – на грани безрассудства – она вела себя с его величеством!?

Бросилась демонстрировать вязь и не постеснялась во всеуслышание произнести «консуммировали». Все до одной высокородные леди при одной мысли об этом процессе должны в обморок падать. Как минимум – заливаться краской, а эта хоть и порозовела, но стояла прямо и сознания терять не собиралась.

А ведь и часа не прошло с их…

Гм.

Неплохое развлечение и пищу для пересудов получили гости! Ближайшие недели имена герцогов Гильермо не сойдут с уст подданных его величества, хоть из дома не выходи.

Он бы и не выходил, да Новогодье на носу!

А с ним и обязательный бал, который король не позволит пропустить…

Герцог снова обвёл взглядом пиршественную залу и вернулся к супруге.

Красива. Но, похоже, непреодолимо глупа. Или наоборот, слишком умна.

И оба варианта ему категорически не нравились.

«Надо было жениться на какой-нибудь мистрис, – мелькнуло в голове. – Ну и что, что она намного ниже по статусу, и вообще, такой брак – настоящий мезальянс? Зато вчерашняя простолюдинка была бы мне благодарна и помнила своё место. Да и её родня мне в рот смотрела бы, наперебой стараясь угодить, а не доставить очередную неприятность. Тем более что вообще не понятно, сколько времени проживёт очередная жена. Что-то я всё больше и больше склоняюсь к мнению, что на мне проклятье. Понять бы ещё – кем и за что наложенное!»

Герцог вздохнул и рассеянно подумал, что в нагрузку к непонятной девице идёт графство. А это значит, что мало ему своих забот, так теперь ещё и с её наследством разбираться!

Графство это… На кой оно ему?! И не отказаться – приданое жены!

Джонатан скосил глаза на молодую женщину – чувствовалось, что та напряжена, но старается удержать лицо.

Да уж, появление леди Сильвии пришлось на редкость некстати! Одно радует – его величество терпением не отличался и быстро спровадил настырную графиню куда подальше. Магу перемещений это раз плюнуть.

Кстати, надо бы поинтересоваться – куда именно он сослал вдову. Нравится – не нравится, а ему, Джонатану, теперь и за ней присматривать – как-никак родственница! Пусть и не кровная…

К слову, у леди Сильвии ещё и незамужняя дочь в наличии. Придётся куда-то пристраивать, в смысле, выдавать замуж. И племянник… Но этого женить он не собирается – много чести. Тем более что баронет имел виды на Есению. И кто знает? – возможно, имеет до сих пор.

Что-то чем дальше, тем от спонтанного брака обнаруживается всё больше и больше проблем.

Пальцы сами собой сжались в кулак.

- Лорд Джонатан, – король прервал размышления молодожёна. – Благодарю за гостеприимство, но дела и заботы не отпускают. Я возвращаюсь в столицу. Даю тебе три дня, а на четвёртый жду у себя.

Монарх встал из-за стола, дождался, когда все гости последуют его примеру, и перенёсся прямо из пиршественной залы.

Ни минуты лишней не потратил – поставил на место зарвавшуюся графиню, выяснил, что брак настоящий и по обоюдному согласию, поднял чару за здоровье молодых, за скорейшее появление наследника. И отбыл в столицу.

Герцогиня сидела без кровинки в лице.

Казалось бы – теперь-то чего ей переживать? Мачеха больше не посмеет вмешаться, брачная ночь, то есть брачный час у них уже был. Всё, живи да радуйся!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Нет, сидит с приклеенной улыбкой, к еде почти не притронулась, крошит пальцами булку.

Джонатан неожиданно испытал раздражение – кто придумал долг перед родом?! Зачем ему наследник от нелюбимой женщины? Больше – не просто нелюбимой, а раздражающей нелогичным поведением. И ставшей его супругой по воле случая.

Нет, не будет ему счастья! А раз так, для чего терпеть неприятное общество?

- Миледи, – Джонатан отодвинул свой стул и протянул жене руку. – Я провожу вас в ваши покои.

В глазах девушки мелькнула паника, но она быстро взяла себя в руки.

- Да, милорд.

И встала, потупив глаза.

- Леди, лорды, – герцог обратился к гостям, – моя супруга устала, мы покидаем вас. Продолжайте праздновать, слуги позаботятся, чтобы у вас всего доставало. Через три часа я сниму защиту замка, и вы сможете воспользоваться порталами. Полагаю, пятнадцати минут хватит, чтобы все переместились?

Гости недружным хором подтвердили, мол, конечно, пятнадцати минут более чем достаточно!

И снова рассыпались поздравлениями и пожеланиями скорейшего зачатия первенца.

Есения не знала, куда девать глаза и руки.

К счастью, его светлость всё решил за них обоих – просто приобнял жену за талию, и через мгновение они очутились в холле хозяйского этажа.

Есения облегчённо выдохнула – Ясноликая, спасибо! У них получилось! Теперь-то вдова отца до неё не доберётся!

Она подняла на мужа взгляд и улыбнулась, собираясь поблагодарить его за поддержку. За то, что защитил от графини и увёл из зала, догадался, как ей некомфортно среди сотен глаз.

Но герцог её радости не разделил.

- На будущее, – ледяной тон мужа мгновенно остудил порыв Есении, – я запрещаю тебе выходить к гостям, буде они здесь появятся. Как ты посмела выставить на всеобщее обозрение наши отношения?! Ступай, – он показал в сторону второго коридора. – И подумай о своём поведении. Пора взрослеть, девочка! Ты больше не сиротка при мачехе, ты – супруга второго по значимости лица в королевстве. Буду тебе крайне признателен, если ты начнёшь вести себя соответственно статусу.

После чего герцог повернулся к оторопевшей жене спиной и ушёл на свою половину, не заметив, как с лица девушки сошла не только улыбка, но и все краски…

Почему-то слова мужа и тон, которым он их высказал, подействовали на Есению, словно ведро ледяной воды в жаркий полдень середины лета.

Девушка словно бы за один миг заледенела изнутри и покрылась инеем снаружи. Во всяком случае, по ощущениям именно это с ней и произошло.

Неизвестно, сколько бы она ещё так простояла, если бы навстречу не выпорхнула донельзя довольная Аниса.

- Миледи, пойдёмте, я вам воду приготовила – с травами! – щебетала служанка, аккуратно, но настойчиво подталкивая хозяйку в сторону входа. – Водичка вас быстро-быстро согреет, и грусть-печаль смоет.

Есения обречённо подчинилась, машинально переставляя ноги.

Ясноликая, как же она устала! И не столько физически, сколько морально.

Эти долгие дни в постоянном напряжении – получится или нет? Как поступить, довериться герцогу или отдаться на милость баронета и мачехи?– вытянули из неё почти все силы. А сегодняшний и вовсе вобрал в себя столько же переживаний, сколько вместили в себя семь или восемь предыдущих. Удивительно, что она ещё на ногах держится…

«Аниса молодец, догадалась – горячая ванна именно то, что нужно! А потом сразу в постель. Накрыться одеялом с головой, спрятаться от жестокого мира, закрыть глаза – и представить, что мне всё только приснилось!

Всё-всё – и мачеха, и Фабиан, и скоропалительное замужество, и сам муж. Брак мы подтвердили, поэтому, надеюсь, сегодня его светлость меня не потревожит».

Аниса добавила в воду несколько капель драгоценного роденового масла. Того самого, от которого кожа приобретает волшебную бархатистость, а волосы – непередаваемый блеск и нежный, еле уловимый аромат.