Репетиция свадьбы - Кристи Аннет

В детстве Том пробовал жаловаться родителям на Броуди, когда тот обижал его, но Джон пресекал эти попытки, неодобрительно заявляя: «Ты так и будешь ябедничать на брата или начнешь вести себя как мужчина?»

В итоге Том научился пропускать колкости и подковырки Броуди мимо ушей. В конце концов, он поддразнивал Тома добродушно, без намерения по-настоящему ранить его чувства. На самом деле отношения Тома с братом были теплее, чем с остальными членами семьи.

– И что местные хиппи имеют против прогресса? – Джон вытащил из заднего кармана перчатки и натянул их на руки. – Они носятся с гомеопатией, как с писаной торбой, не могут обеспечить устойчивый вай-фай. И, вероятно, считают, что игра на нормальном поле с восемнадцатью лунками вызывает рак!

Том скрипнул зубами, удерживая на лице занемевшую улыбку. Пусть он уже не способен смеяться над очередной грубоватой шуточкой отца, но и спорить с ним не следует. В своей семье юристов Том всегда избегал прений. И будет избегать вечно, если понадобится.

Одно Том знал наверняка: чтобы вырваться из петли, он готов на многое. Он постарался не зацикливаться на возможной перспективе до скончания времен играть в гольф с отцом и Броуди. Вселенная, конечно, изрядная сволочь!.. Черт, наверное, зря он так подумал. Вселенная и без того нешуточно на него злится.

Пока Джон готовился ударить по мячу и обсуждал с Броуди стратегию игры, Том размышлял, как сделать этот день более «правильным», чем предыдущие, и ему в голову пришла идея. Как выяснилось, спрашивать у отца совета – не лучший способ с ним сблизиться. Надо побеседовать с ним по душам. Может, он убедит Джона на какое-то время отсрочить их переезд в Миссури – ради Меган, в качестве жеста примирения. Но если уж заводить об этом речь, то лучше пойти куда-то, где можно выпить. Том вспомнил, что неподалеку есть ресторан, где точно были скатерти на столах – принципиально важная деталь для Джона Прескотта. Отец не признавал простого, сельского стиля.

Том достал телефон и принялся приводить свой план в исполнение.

– Послушай, папа, – начал он, заходя на нужный сайт, – как ты смотришь на то, чтобы пообедать во Фрайдей-Харборе, раз уж тут нет нормального кафе? Я заказал столик.

– А почему ты заказал столик и только потом удосужился спросить, хочу ли я туда идти? – поинтересовался Джон.

У Тома от напряжения свело челюсть. Шея все еще болела, он чувствовал себя усталым и разбитым, поэтому плохо соображал.

– Я решил не терять времени и зарезервировал уютный столик с видом на море.

– Как романтично! – с сарказмом заметил Броуди. – Свидание с папой!

– А разве Броуди не приглашен? – Отец поправил козырек и оперся на клюшку для гольфа. – Сын, что происходит?

Тому не хотелось обсуждать тему Миссури в присутствии Броуди и выслушивать его дурацкие остроты, однако сегодня он обязан находить компромисс.

– Ну конечно приглашен.

Том быстро перебронировал столик с двух человек на трех.

– Тогда идем. Это поле – полное фуфло! – Броуди кинул клюшки в гольфкар.

– Ладно. – Отец уселся за руль.

Небывалые дела: Джон и Броуди согласились прервать игру. Том отметил про себя, что это явно неспроста. Особенно если учесть, что сегодня он впервые выигрывал.

Между благим намерением простить и способностью реально это сделать зияла бездонная пропасть, казавшаяся непреодолимой. Однако Том медленно, но верно выстраивал над ней мост. Сидя напротив отца, неспешно потягивавшего дорогой скотч, и брата, который быстро расправлялся с пинтой пива, он вспоминал, как они с Мег застряли в машине на пути в Коннектикут.

Была зима. Они ехали к бабушке Тома, когда арендованный автомобиль вдруг заглох. Том вышел в метель, открыл капот и тупо уставился на двигатель, поскольку ничего не смыслил в его устройстве. А Мег включила аварийную сигнализацию и вызвала по телефону помощь. А потом они сидели, съежившись и прижавшись друг к другу, в ожидании спасения.

Позже, когда Том признался Мег, что ему стыдно за его полное бездействие, как у ледяной статуи, она чмокнула его в нос и заявила, что он не застывал, как статуя, а сохранял хладнокровие. Что она все часы, проведенные в машине, с удовольствием хохотала над его попытками вспомнить полный текст песни «Двенадцать дней Рождества». И что его чувство юмора и способность не терять оптимизм для нее дороже, чем навык в ремонте машин.

Чинить сломавшийся ход времени гораздо труднее, чем автомобильные моторы. Тем не менее Тому хотелось верить в теорию Меган. Наверняка она права. Они точно где-то ошиблись, причем, скорее всего, неоднократно – это единственное объяснение бесконечным повторам одного и того же дня. Если Вселенная требует, чтобы Том и Мег остались вместе, он обязан простить невесту за измену. И он действительно этого хочет! Ему самому будет гораздо легче, когда он избавится от болезненных приступов ревности и перестанет чувствовать себя полнейшим идиотом.

Чтобы быстрее вызвать в себе прощение, Том мысленно перебирал воспоминания, связанные с Мег, и остановился на самом любимом.

Однажды утром Тому вдруг стало страшно и грустно без всякой видимой причины. Это случилось примерно через год после того, как он начал работать в компании «Прескотт и Прескотт». В тот момент он завязывал галстук в ванной перед зеркалом. Заметив его состояние, Мег уселась на столешницу, на которой была установлена раковина, и, обхватив Тома за шею, притянула его к себе.

– Ты – самый лучший! И самый красивый. Ты обязательно добьешься успеха! И не потому, что ты – сын начальника, а благодаря своим способностям.

Том вздохнул свободнее, сердце перестало колотиться, а руки – дрожать. Мег умела вдохновить лучше, чем любое мотивационное приложение в телефоне.

Только вот теперь в голове не укладывалось, что та Мег из прошлого и Меган, которая переспала с Лео – один и тот же человек. Измена каждый раз открывалась для Тома по-новому, с разных сторон, и мысли о ней причиняли мучительную боль.

– Что-то ты сегодня задумчив. Ждешь какого-нибудь хорошего совета, Запаска? – вывел его из размышлений Броуди.

Вообще-то Том ждал удобного момента, чтобы заговорить с отцом о Миссури, но боялся, что, если он сделает что-то правильно в понимании Меган, по мнению отца это будет неправильно. А значит, Том все равно не сможет угодить всем, как бы ни старался, и им не удастся выбраться из временной ловушки.

– А тебя так и тянет мне его дать? – в тон брату откликнулся Том, желая выиграть время и решить, как приступить к разговору о Миссури.

– Да боже упаси! – фыркнул Броуди, откидываясь на спинку стула. – Помнишь, как я, вместо того чтобы собрать кубик Рубика, перекрашивал маркером квадратики? Так вот, эта разумная тактика в семейной жизни не работает.

Джон отставил стакан, и кусочки льда в скотче тихо звякнули, ударившись друг о друга.

– Ну, если тебе нужен совет…

– Вообще-то не нужен, – торопливо прервал его Том, не желавший заново выслушивать отцовскую речь, которая с каждым разом становилась все оскорбительнее.

– Уверен? Конечно, тебе повезло с невестой, но не с ее ужасной, нахальной семейкой.

– Пап, мы с Мег вместе уже двенадцать лет. Я успел хорошо узнать ее родных. И они не такие уж плохие… – Том умолк, потому что в этот момент к их столику подошел официант.

Впрочем, Джон все равно не слушал сына. Зато, как только заказ был принят, отец, как по волшебству, сам заговорил на нужную тему.

– Как Меган отнеслась к новости о переезде?

Том отпил воды, сомневаясь, не напрасно ли это затеял.

– На удивление хорошо.

Вот сейчас – самое время спросить Джона, нельзя ли им перебраться в Миссури попозже. Наверняка можно, почему нет? Том собрался с духом и уже открыл было рот, но тут вмешался Броуди.

– В Нью-Йоркском офисе по тебе будут скучать. – Он снял со стола салфетку и расстелил на коленях.

– Я тронут, братец.

– Да я не про себя. – Броуди вновь откинулся на спинку стула. Его глаза озорно поблескивали.