Дети Смерти - Владимир Шимский

«Хорошего понемногу. Так-то, Дэн».

«Я должен поговорить с ней. Мы еще могли бы бежать».

«Она не поймет. Ты же знаешь — она не поймет».

Чувства никогда не обманывали его. А пустые разговоры ни к чему. Слишком прекрасно было это утро, чтобы разрушать его неведомыми опасностями Магра и его подозрениями. Увы, пока всего лишь подозрениями — ничто в поступках «капюшонов» не подтверждало их. Напротив, это он выслеживал, он убивал, он ненавидел неведомо за что. «Однако иду-то я не по своей воле, а?» «Ей-то какое дело?»

Девушка начала одеваться. Прихватив валявшийся на песке меч и мокрые сапоги, унрит босиком двинулся назад к ведущей наверх тропе. Он снова распугал нежащихся в лучах Таира фрокков, предусмотрительно обошел камень, где притаилась флаисса, и тут подумал, что Мирилла вполне может наткнуться на нее. Бросив на тропу сапоги, унрит поспешно повернул к камню. На ходу он стянул с себя куртку, обмотал ею левую руку: не ахти какой щит, но все же. Дэн не особенно надеялся на свою реакцию, однако импровизированный щит давал некоторую уверенность. В правой руке унрит крепко сжимал меч.

В десятке шагов от отмеченного смертью места Дэн остановился. Флаисса все так же дремала, не подавая никаких признаков жизни. Унрит вдруг подумал, что куда проще проводить девушку наверх и не связываться с покойно свернувшейся на камне хиссой. «Мирной…» — усмехнулся унрит. Спустя какую-нибудь хору отряд двинется по тропе, к тому времени флаисса может перебраться в другое укрытие и… «Ладно, разберемся».

Стараясь не шуметь, чтобы не потревожить хиссу, Дэн двинулся к камню, фиксируя малейшее движение свернутого кольцами тела. Вот гадина чуть дрогнула, и голова ее, до сих пор повернутая вполоборота от унрита, нацелилась на него. Он видел себя ее глазами. Мокрый (из обернутой вокруг руки куртки капает вода), рука с мечом слегка отведена в сторону. Луч Таира, скользнув по лезвию и отразившись в нем яркой вспышкой, насторожил хиссу. Она не шевельнулась, но каждый ее мускул внезапно напрягся, приготовившись к смертельному прыжку.

Дэн вовремя почувствовал это. Он остановился и с минту стоял недвижим, дожидаясь, пока хисса не успокоится, и тело ее не обмякнет под знойным дыханием Таира.

Проще было повернуть назад. В конце концов, отряд может пройти вдоль ручья. Если сражаться с каждой флаиссой, встреченной на пути, далеко не уйдешь. Глупо искать смерти там, где она встречается на каждом шагу. «Никогда не делай того, в чем нет жизненной необходимости, — пришли на ум слова Старика. — Не нападай первым. Не надо думать, что Магр создан для того, чтобы убивать. Ему все равно до тех пор, пока он не хочет жрать или не вынужден защищать свою жизнь».

Поздновато он вспомнил эти слова. Дэн попятился, и тут неуловимый (для кого угодно, но только не для него) шорох за спиной заставил унрита медленно (никаких резких движений) повернуть голову.

Так и есть.

Еще одна.

Прямо посреди проложенной его ногами дорожки. Такая же черная, с серебристыми звездочками ближе к сплюснутому, чуть раздвоенному хвосту[22]. В ней не было ни капли неги и спокойствия первой гадины. Она не собиралась скрываться. Она даже не торопилась подбрасывать похожее на стрелу тело в воздух, ожидая, что враг сам подойдет к ней, подставит беззащитное тело ядовитому укусу.

«С голыми ногами и на двух хисс. Да ты совсем рехнулся, Светлейший».

«Никаких резких движений, Дэн».

«Прощайтесь с этой, как ее… сениор аргенет».

«Не до тебя, Биг».

Унрит лихорадочно искал выход из создавшегося положения. «Вот так. Зазевался, задумался, потерял осторожность и… влип. Броситься в заросли уинона? Нет. Не успею. Вперед — нельзя. Назад — и того хуже. Стоять? Но ведь рано или поздно гадина прыгнет». Дэн медленно развернулся так, чтобы уголками глаз фиксировать обеих хисс. Единственное, что он мог сделать, это атаковать ту, что на тропе, в надежде, что лежащая на камне гадина оставит его в покое. Дэн шагнул и вдруг почувствовал, как онемела правая нога. «Все», — в ужасе подумал унрит. Однако хисса нападать не спешила. Она по-прежнему лежала на тропе, и маленькая головка ее покачивалась, выжидательно глядя на унрита.

«Никогда не делай того, в чем нет жизненной необходимости». Гм! Необходимость была налицо. И даже жизненная. Дэн усилием воли заставил себя сделать еще один (медленно, как можно медленнее) шаг. Теперь черная гадина была совсем близко. Пожалуй, он мог бы дотянуться до нее кончиком меча. «Береги ноги». Дэн вдруг вспомнил, как молниеносно среагировал на падение одного из «капюшонов» Ирд, когда они проходили мимо спящей стаи магри. Убитый им магрут не издал ни звука. Дэн даже не приметил движения Ирда, только тонкий свист меча. Ему бы такую реакцию, и…

Никакие хиссы ему не страшны.

Как бы ни был он занят наблюдением за поведением хиссы (уже десять раз она могла убить его), он все-таки услышал, что девушка возвращается. Мирилла шла через болотце, там, где Дэн распугивал любопытных фрокков. Потом она войдет в заросли уинона. Потом выйдет на тропу. Потом флаисса метнется к ее защищенному лишь легкой накидкой белоснежному телу. Унрит почувствовал, как нога сама собой, независимо от его желания, поднялась и опустилась на землю в мине от лежащей посреди тропы гадины. Никогда еще он не был так близок к смерти. Даже в Торехе. Хисса (уф!) не двигалась. Меч оказался прямо у нее над головой. Все решали секты. Дэн сунул под нос хиссе обмотанную курткой руку, и та вцепилась в нее, выпустив тонкую струйку яда. Удар меча рассек гадину пополам. Дэн с трудом оторвал намертво вцепившуюся в плащ головку и бросился навстречу уже выходящей из зарослей Мирилле. Оглядываться и смотреть на поведение оставшейся на камне хиссы было некогда. Вдаваться в объяснения тоже.

«А ты паникуешь, Дэн».

«Ну и что?»

Схватив девушку за руку, Дэн потащил ее наверх. Подъем «съел» последние силы. Девушка что-то раздраженно кричала ему, но унрит не слышал — уши словно заложило ватой, все тело била нервная дрожь.

Наверху он разжал пальцы, и девушка тут же бросилась в сторону. Навалилась невероятная усталость. Он вспомнил про оставленные внизу сапоги, но сейчас заботы о мягкости кожи казались ему смешными, и он решил подобрать их по пути. Дэн хотел было крикнуть девушке, что все объяснит, что он не хотел ей ничего плохого, и… не крикнул. Зачем? «А у тебя пошаливают нервишки, Дэн, — сказал он самому себе. — Да. Пошаливают нервишки».

Давненько он не был в Магре — вот оно что.

Почувствовав цепкий взгляд Ирда (этот взгляд он не перепутал бы ни с чьим), Дэн обернулся.

— Тут кое-что произошло, — сказал, подходя, «капюшон».