Дети Смерти - Владимир Шимский

И тогда он снова бежал. В Моранну. Это была хорошая мысль. Ученик, превзошедший самого Торна, лижет пятки монахам Святого Братства, разжиревшим приверженцам Кулдорской ереси, «грибоедам», как метко окрестили их в Коронате. Гордец из гордецов Ирд — жалкий лизоблюд в доме старого монхофалла Кларонга. Хэй! Днем старикашка пропадал во Дворце Коркланноса и Том-Клантене, ночью же баловался заклинаниями под стать какому-нибудь турхуну или танскому ведуну, но никак не ему, Ирду, который мог бы стать во главе самого могущественного темного круга — Темного Круга Атуана.

Ведь ученик, убивший учителя, занимает его место. Так было всегда. Так могло быть и сейчас. Торн держал все нити управления Кругом. Ирд был его преемником. Но он не хотел власти. Он и так был слишком силен, и эта сила пугала его. Впрочем, не столько сила, сколько Предсказание, которое Ирд помнил даже во сне. Да — именно Предсказание. Оно могло испугать кого угодно. Даже… Бога.

И — скрываясь от Темного Круга, — Ирд лизал пятки отупевшему от постоянного курения хурума Кларонгу. Натягивал на его немытые, изъеденные язвами ноги вонючие сапоги. Подносил кайфи. Что ни день пересчитывал тиарсы (старикашка страдал необыкновенной скупостью) и выслушивал гнусные обвинения в воровстве. Он ненавидел шею Кларонга, по которой струились липкие ручейки пота, пальцы с черными полосками под ногтями, дребезжащий голос, от первых звуков которого Ирд вздрагивал, как от укуса хиссы. «Принеси, унеси, налей», — и так каждый день. Однажды Ирд не выдержал и едва не расхохотался Кларонгу в лицо: «Я, я — Великий Маг», — хотелось закричать ему. Он с трудом удержался (не его это путь, не его), он стиснул зубы и лишь прошептал, как обычно в знак согласия:

— Хай!

Не они, но их ненависть настигла его. В то утро Ирд по обыкновению поднес Кларонгу первую чашку кайфи и стоял рядом с прихлебывающим ароматный напиток монахом, послушно внимая его нечленораздельному бормотанию. В который раз Ирд осторожно, чтобы не внушить подозрений, «копался» в старческом мозгу. Мысли дряхлого святоши были на удивление пусты — больное сердце («пятьсот иров как-никак, никакая магия не поможет»), «дрянные слуги опять приложились к конгайскому», «за мясо илансана я, пожалуй, переплатил, мда-с», «хриссова погода — жарит который день». Ни одного рецепта. Ни одного магического заклинания. Ни одной мысли о так восхваляемом Боге. Каждое утро. День за днем. Месяц за месяцем.

— Подай мне руку, — приказал Кларонг, собираясь встать из-за стола.

Утренняя трапеза завершилась обильной икотой. «Ру-ик, ку-ик», — передразнил мысленно Ирд. И тут накатило. Он не ожидал ничего подобного, и потому удар по размягченному спокойствием сознанию едва не сбил его с ног. Ирд устоял на ногах, но его вдруг замотало из стороны в сторону. Страшная боль в голове разрасталась, постепенно захватывая тело, мысли, чувства. «О-о-оставьте меня в покое!» Но кто его слышал? Кто хотел его услышать? Он почувствовал: еще немного, и он разнесет этот гнусный мир в клочья. Сила уже металась в нем, не находя выхода. В глазах потемнело. Хотелось размозжить голову. О стену. Об угол стола. Обо что угодно. Лишь бы не… Ирд тихонько застонал. «Ты — и стонешь?» Его зубы стучали в невиданной пляске. Рот был забит слюной. Он судорожно сглотнул.

— Э, да ты совсем болен, Ирд, — равнодушно сказал Кларонг.

«А ты бы уже давно кормил хрисс!»

— Я… я… — слова не давались ему. Ирд с ужасом думал, что они где-то здесь, за дверью, и сейчас появятся с мечами и крайтами в руках. Улыбаясь, подойдут к нему. Не торопясь, со знанием дела ткнут крайтом в живот. Он явственно представил кровавое пятно там, где рубашка прилипла к телу. Желание жить возьмет верх и —

Боль отпустила так же неожиданно, как и пришла. Он подал Кларонгу ослабевшую от боли руку.

— Восславим того, чье имя непознаваемо, Ирд.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ИР 3991. 16-Й ДЕНЬ РИЗИОНА, МАГР

1

Трижды пробуждался и снова засыпал Таир. Миновав первые отроги гор, путники спустились в цветущую долину, откуда брали начало две тропы. Одна — на Запад, вверх, через песчаное плато и зыбучие пески, населенные мерзкими песчаными тварями. Другая — на Север через долину с медленным подъемом к перевалу Хай[18] и спуском по ручью к водопаду Таиртен[19], за которым начиналась мало кому известная земля. Первая была, несомненно, короче. Однако только зыбучие пески могли унести пол-отряда. «Нас слишком много, чтобы так рисковать», — подумал Дэн.

Он повернул к перевалу.

Шли быстро, почти не останавливаясь на отдых. По пути «капюшоны» (все они оказались неплохими стрелками) подстрелили трех аскисов, и теперь отряд был обеспечен мясом едва ли не на весь путь к Тореху. Таги тоже не теряли времени даром. То один, то другой зверь вдруг исчезал в густых зарослях тахиол, плотно переплетенных с извивающимися стеблями дикого уинона[20]. Возвращаясь, таги лениво облизывались и снова, как ни в чем не бывало, брели среди людей.

Ярко светил Таир. Прекрасная погода была как нельзя кстати. На душе было необыкновенно легко. Тяжелые мысли покинули унрита, и он с удовольствием любовался сверкающими вдали снежными шапками гор, лихо, по-мальчишески пинал ногой попадающиеся по пути шарики эриты. Они весело взмывали в воздух и дружной стайкой тянулись на восток. Ветер дул с Магра.

— Смотри, как бы чего не принес, — предостерегал Ирд, но Дэн только отмахивался: «Что-что, а здешние места я знаю получше тебя».

— Не накликай, — ворчал унрит.

— Ай-яй-яй, Светлейший. Вот уж не знал, что ты суевернее ведуна…

— …плаксивее Моны…

— …ленивее фрокка, — улыбнулся Ирд.

Тропа резко забирала вверх.

К вечеру отряд добрался до перевала. Здесь, на высоте, ветер сменил направление и окреп. Похолодало. Таир затянуло пеленой облаков. Время от времени уартор унрита начинал посвечиваться слабым голубоватым светом: невидимая смерть давала о себе знать. По привычке унрит обходил подозрительные места стороной.

На перевале унрит подвернул и без того больную ногу. Волной хлынули неприятные мысли. Торех. Мирилла. Собственное весьма неопределенное будущее. «Ну, хватит тебе, хватит, Дэн», — уговаривал он себя, чувствуя, однако, что никакие уговоры тут не спасут. В довершение всего огромная туча закрыла выползшую было из-за горы Уну, повалил мокрый снег. Драная куртка не спасала от холода. Унрита била мелкая дрожь.

— Может быть, переночуем здесь? — предложил заметно уставший Тирс.