Страницы Миллбурнского клуба, 5 - Слава Бродский

На кривой 1941 года бросается в глаза преобладание 20–21-летних солдат рождения 1920 года. Если проследить эту возрастную категорию от года к году, можно увидеть, что она находилась в локальных минимумах все последующие годы. В 1942 году гибли солдаты военных призывов, которыми был охвачен небывалый возрастной диапазон – от 17 до 49 лет. Между прочим, «дедам» рождения 1896 года, которые гибли в 1942 году, довелось пройти Первую мировую войну с ее первого дня. Отметим правые пики кривых 1942 – 45 годов. В них заключены обращенные в фарш войны 17–18-летние пацаны.

О происходившем на фронте 11-й СД в первые недели войны свидетельствует письмо-донос старшего сержанта С. И. Шилова В. И. Сталину (послано из госпиталя 13 августа 1941 г.[3]):

… Боевые действия проходят в паническом настроении. Большая часть командования убегает с передовой линии в тыл. Бойцы посмотрят: нет командира роты и командира взвода — и в панике отступают. Командование рот и взводов отойдут от передовой линии огня метров за 600—700, и когда бойцы за ними кинутся бежать и дойдут до них, то командиры приказывают бойцам вернуться обратно, а сами бойцов не ведут вперед. Командиры взводов в это время производят массовые расстрелы бойцов, а противник этим моментом пользуется<…>Плохо на передовой снабжают боеприпасами. 7 августа вели бой с противником в течение 3 часов. Во взводе кончились боеприпасы. Я пошел на командный пункт роты, который был за 600 метров, и спросил командира роты, где наш командир взвода Патрушов. Он мне матом ответил: «Вы его помощник, что меня спрашиваете». Я повторил: «У нас нет патронов». Он ответил: «Патроны в обозе, а обоз отсюда в двух километрах. Беги быстрее». Вот результаты боевых действий 11-й дивизии 320-го полка. В 1-й роте осталось 47 человек всего<…> Есть большая неурядица между командным составом, убийства между собой при спорах и ряд есть случаев, когда расстреливают бойцов, которые в панике отступают, видя, что их командиры убегают...

Оценку потерь дивизии за первые месяцы войны нетрудно получить с помощью упомянутого выше политдонесения, согласно которому 7 июля численность 11-й СД была меньше 4000. А в конце июля дивизия попала в окружение, откуда вырвалась с большими потерями. Выходит, зарегистрированные в ОБД без малого три тысячи потерь соответствуют положению не на конец года, а в лучшем случае на конец июля 1941 года.

На рис. 2 представлены потери первых месяцев войны. Обратите внимание, что в общем числе безвозвратных потерь лета 1941 года пропавшие без вести составляют огромное число (до 65% в месяц!), а умершие от ран – нереалистично малый процент по сравнению с последующими осенью и зимой. Очевидно, что первое является следствием главным образом массовой сдачи в плен, а второе – что при отступлении 11-я СД бросала раненых и убитых на произвол судьбы.

Вышеупомянутые 4000 военнослужащих, находившихся в строю в начале июля 1941 года, плюс 1000 зарегистрированных в ОБД безвозвратных потерь, минус численность стрелковой дивизии РККА (более 11000), получаем баланс с дефицитом более 6000 военнослужащих. Число безвозвратных потерь мы можем откорректировать (см. рис. 2), опираясь на процент умерших от ран и принимая соотношение погибшие : раненые = 1 :3. Дефицит уменьшается до 5000, и это все. Полагаю, 5000 человек – таков minimum minimorum числа попавших в плен в первые недели войны.

Рис. 2. Помесячные потери 11-й СД

с июня 1941-го по апрель 1942 года

Констатируем: в первые две недели войны 11-я стрелковая дивизия потеряла более половины своего состава. Потери эти были безвозвратными, поскольку включали военнослужащих, попавших в плен или брошенных на вражеской территории. Еще через месяц ситуация ухудшилась катастрофически. Вернемся ненадолго к тому фрагменту письма старшего сержанта Шилова, где речь идет о нехватке патронов в бою 7 августа. После того боя в его роте осталась четверть штатной численности.

Таким образом, 11-я стрелковая дивизия в том составе, в каком она приняла удар немцев 22 июня, перестала существовать к сентябрю 1941 года. От трети до половины этого состава попали в плен. Как мы знаем, большинство из них в плену сгинули.

До конца 1941 года 11-я СД пропустила через себя еще один полный штатный состав. К концу 1941 года 11-я СД подошла полностью обескровленной, причем не только боями, но и голодом, который она терпела в Ленинграде.

В первых числах января 1942 года 11-я СД перешла по льду через Ладогу из Ленинграда на Большую землю. 10 января мы видим ее у станции Погостье, где части дивизии вводятся в бой с марша. «С марша в бой» – это страшная формула, эвфемизм неподготовленных боевых действий, сиречь заваливания противника нагромождением трупов своих солдат.

Боям за Погостье посвящена глава в великой книге Н. Н. Никулина.[4] Ссылаясь на некоего ветерана тыловой службы, Н. Н. Никулин пишет, что ежедневно в тыловом формировочном подразделении сколачивалась маршевая рота в полторы тысячи солдат – не считая пополнений, которые поступали из нескольких запасных полков. Была лютая зима, раненые, которые не могли передвигаться самостоятельно, замерзали. Можно с уверенностью утверждать, что все эти новобранцы нашли в Погостье свою смерть.

Обратим внимание на январь, февраль и март 1942 года на рис. 2. Огромная высота этих трех столбиков – результат наложения тупого армейского упрямства, которое гнало несчастных под пули без счета, и жестокой зимы, которая вымораживала раненых до смерти.

Весной из-под снега выступили многослойные штабеля трупов. Свидетельство Н. Н. Никулина: «У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании — в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы осенних боев 1941 года. На них рядами громоздились морские пехотинцы в бушлатах и широких черных брюках («клешах»). Выше — сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе–феврале сорок второго. Еще выше — политбойцы в ватниках и тряпичных шапках. На них — тела в шинелях, маскхалатах, с касками на головах и без них…».

Наконец, послушаем рассказ самого командира 11-й СД [5] о январских боях под Погостьем: «На 15 января в полках 11СД оставалось от 60 до 150 активных штыков. [6] (...) Каждый день с утра начинался жиденькой артподготовкой, потом давался залп "Катюшами". Затем пехота поднималась и шла в атаку. Так повторялось изо дня в день. (...) К исходу 20 января в полках осталось совсем мало людей. В 163 СП было 60 активных штыков, в 320-м – 32…»

До июня 1942 года 11-я СД участвовала в попытках деблокировать 2-ю ударную армию А. А. Власова. Те ее подразделения, которым удалось вырваться из окружения, были переформированы и к осени возвращены на фонт. 11-я стрелковая дивизия вошла в состав обновленной 2-й ударной армии в конце декабря 1942 года.

Согласно ОБД, в 1942 году в рядах 11-й СД погибло более 9500 человек. К сожалению, даже это огромное число не соответствует действительности. Столько или почти столько солдат погибло не за весь год, а за зимне-весенние месяцы 1942 года. Вряд ли мы ошибемся, если погибшими в 1942 году назовем не 9.5, а 17-18 тысяч. Их имена останутся неизвестными, так назовем хотя бы их численность.

Почти весь 1943 год, с января по конец октября, дивизия вела «непрекращающиеся бои» под Синявино. Синявинские высоты, Синявинские болота – эти ландшафты к югу от Ладожского озера знамениты бездарным командованием и грандиозными потерями РККА.

Называются общие потери – до 350 тысяч военнослужащих из всех воинских частей, положенных в упрямых попытках одолеть противника, завалив его трупами своих солдат. «Непрекращающиеся бои» – это еще один эвфемизм таких попыток. Говорят, по сей день там лежат не захороненные десятки тысяч солдат.

Под конец «непрекращающихся боев» под Синявино, с 28 сентября по 5 октября, 11-я стрелковая дивизия с двумя приданными ей отдельными штрафными ротами «безуспешно пыталась овладеть» шоссейной дорогой на Синявино. После чего, истощенная, покинула Синявинский участок и отправилась на переформирование.

Если исходить из данных ОБД, в 1943 году 11-я СД перемалывала живую силу вдвое менее энергично по сравнению с 1942 годом. По официальным данным, в ней погибло меньше 5000 человек. К этому числу следует прибавить также тысячи солдат из состава маршевых рот и штрафных рот, которые под Синявино не прошли по документам, но прошли физически через 11-ю СД.

Подведем итоги. В 1941–43 гг. за 11-й СД официально числится около 18 тысяч погибших солдат. К сожалению, ближе к правде другая оценка – никак не меньше 35 тысяч.

В 1944–45 годах Красная Армия расходовала живую силу более умеренно, потери занижены, но не в два раза, как раньше, а процентов на 20. Поэтому правильно считать, что за всю войну в 11‑й СД погибло не около 23, а не меньше 40–45 тысяч.

 Б/В 1944

В 1944 году Давид Каргер выучился на пехотного офицера, родил сына, прибыл на фронт в 11-ю СД и быстро погиб – в соответствии с солдатской пословицей: «Взводный живет полторы атаки». Формально – пропал без вести, и вместе с ним – множество его однополчан. «Б/В» в заголовке – сокращение «без вести пропавшие» в таблицах людских потерь времен войны.