Жестокий мир мужчин - Татьяна Полякова

— Вот черт! — выругалась я. — Надо было самой идти.

В кустах я просидела минут пятнадцать, не меньше, потом выбралась на соседнюю аллею и осторожно двинулась по направлению к выходу. Ни Афонина, ни Лерки. Я обследовала оставшиеся две аллеи с тем же успехом.

— Куда они могли исчезнуть? — разозлилась я и, не придумав ничего лучшего, вернулась в машину.

Только я заняла свое место, как появился Афонин. Он вышел из парка и направился к своему «Форду». Главврач не оборачивался и выглядел заметно успокоенным.

Не успел он отъехать, как я заметила Лерку, она торопливо возвращалась по аллее и, судя по выражению лица, готовилась сообщить мне сведения чрезвычайной важности. Я подъехала ближе к выходу из парка, Лерка села в машину и усмехнулась.

— Ну? — поторопила я. — Он с кем-то встречался, и ты этого человека знаешь?

— Конечно. Отгадай, кто это был?

— Не хочу ломать голову, давай выкладывай.

— Севка! — Надо полагать, мое лицо осталось бесстрастным, потому что Лерка спросила:

— Это не явилось для тебя неожиданностью?

— Трудно сказать, — созналась я. — По крайней мере, вопить: «Как же так? Может, ты ошиблась?» — желания не испытываю.

— Почему бы Севке не встретиться с главврачом какого-то там Центра…

— Действительно, да еще через полчаса после моего посещения…

— Слушай, а может, этот дядька кинулся в милицию на тебя жаловаться? Ты ему не грубила, нет?

— Кинулся жаловаться в парк? По-моему, это чересчур затейливо.

— По-моему, тоже, — кивнула Лерка и с любопытством уставилась на меня. — Ты его подозреваешь? — спросила осторожно.

— Севку? Нет, конечно. В чем я могу его подозревать?

— В том, что он засадил твоего Илью. У него был повод: большая любовь. И были возможности… Конечно, один бы он такое дело не потянул, но… у Ильи много врагов.

— Здесь что-то другое, — задумчиво ответила я и поехала по направлению к цирку.

Возле него, на стоянке, мы заметили Севкину машину, самого его по соседству не наблюдалось.

— Хитрецы, — довольно засмеялась Лерка. — Как в кино. Штирлиц и пастор Шлаг.

— Мы тоже хороши, — хмыкнула я.

— А мне понравилось, — засмеялась она громче. — Еще б чего-нибудь понять. Может, поделишься информацией?

— Обязательно, только не сейчас.

Мы поехали дальше. Я пыталась соединить воедино Севку, главврача и бандитскую лавочку, но только понапрасну напрягала извилины.

Выходит, Севка на содержании у бандитов? В конце концов, почему бы нет? Он дружил с моим братом, дружил с Ильей, я никогда не задумывалась, как далеко распространяется эта дружба, а надо было… Если допустить мысль о том, что на Катинской одни бандиты разделались с другими, а Севка их прикрывал, тогда последующие его поступки становятся более-менее понятными. Но при чем здесь Илья? Или я все-таки ошибаюсь, и два преступления никак не связаны?

«Связаны, связаны», — зло подумала я и сама удивилась своей уверенности.

— Эй, ты меня слышишь? — позвала Лерка, и я вздрогнула. Честно говоря, я умудрилась забыть о ней. — Куда едем?

— В один магазинчик, тут недалеко.

— Хочешь купить что-то или для нужд следствия?

— Для нужд, — кивнула я и притормозила.

Магазин в честь хозяйки назывался «Натали». Небольшой, но в два этажа, расположенный в здании начала века, почти в самом центре города.

— Ты сюда? — вроде бы удивилась Лерка. — Я пойду с тобой, здесь косметика хорошая…

— Сиди в машине. За косметикой отправишься вдругое время.

— Не понимаю, какие у тебя здесь могут быть дела. Ты мне просто голову морочишь, верно?

— Хотела быть сыщиком, терпи.

Молоденькая продавщица вышла мне навстречу.

— Чем могу помочь?

Я мельком огляделась: заведение явно не для бедных.

— Я приехала к Наташе, то есть я…

— Вы к Наталье Юрьевне? — улыбнулась девушка, и тут появилась сама Наталья Юрьевна.

Несмотря на прошедшие годы, она совершенно не изменилась. Должно быть, то же самое она решила, глядя на меня, потому что узнала мгновенно и нахмурилась.

— Здравствуйте, — пытаясь компенсировать улыбкой нахальное вторжение в ее жизнь, сказала я.

— Здравствуйте. — Она смотрела выжидающе, явно не испытывая ни малейшего удовольствия от нашей встречи.

— Я бы хотела с вами поговорить. Это займет совсем немного времени.

Секунду помедлив, Наталья кивнула:

— Идемте в мой кабинет.

Мы поднялись на второй этаж и вошли в белоснежную комнату с дорогой мебелью. Кабинет был крохотный, хозяйка в нем выглядела немного странно. Высокой крупной женщине, какой была Наталья, здесь, наверное, не совсем уютно.

Она молча кивнула мне на стул, а сама устроилась на подоконнике.

— Чем обязана? — спросила она хмуро. — Ты ведь пришла не за тем, чтобы получить скидку в моем магазине? Да, любезности в ней заметно поубавилось.

— Шикарный магазин! — восхищенно произнесла я.

— Возможно, и что?

— Наверное, я выбрала не самое лучшее время для визита.

— Завтра будет то же самое, — заверила Наталья.

— Я запамятовала: пять лет назад мы расстались врагами? — удивленно спросила я.

В ответ она улыбнулась вполне по-человечески.

— Ладно, что тебе надо?

— Один человек рассказал мне, что в день убийства ты была у Андрея.

— Эта чокнутая старая дева?

— Вряд ли она дева, с Андреем у нее был самый настоящий роман.

— Разумеется, она ему прохода не давала. С блеском заменяла сторожевую собаку.

— И тебя это очень нервировало? — подсказала я.

— Вовсе нет. Андрей был мне, в сущности, безразличен. — Наталья подошла к столу, достала из ящика пачку сигарет и закурила, подтолкнула пачку мне.

— Спасибо. — Я наблюдала за ней, пытаясь отгадать, почему мой визит так ее встревожил.

— Я была глупой девчонкой, которая млела от внимания всякой швали, называющей себя гениями. Гении… — Она презрительно хмыкнула.

— Ганрилов кое-чего добился, — пожала я плечами.

— Возможно. Возможно даже, что он и вправду гений, я не разбираюсь в искусстве. Пять лет назад мне казалось, что я люблю его. У нас был бурный роман. Бурный и быстротечный. А потом все стало обыденно и скучно, а я жаждала больших страстей. Не знаю, что наговорила тебе эта чокнутая, но точно знаю одно: Гаврилов Андрея не убивал, если ты это имеешь в виду.

— Почему ты так уверена?

— Потому что ему, в сущности, было наплевать на меня. Да он бы по физиономии Андрею и то не съездил, это же неинтеллигентно. К тому же — из-за женщины… Вот если бы речь шла о высоком искусстве, тут он, возможно, и сыпанул бы дружку яда в стакан, но дружка он тоже не воспринимал всерьез… Он не замечал меня целыми днями и вспоминал обо мне только ночью, когда было неподходящее освещение и он не мог рисовать. Мне все это надоело, я сказала: «Хватит» — и ушла, хлопнув дверью. Проблема состояла в том, что идти мне было некуда. Ну, я и решила податься к Андрею, чтобы переждать у него какое-то время и насолить Гаврилову, конечно. Я шла пешком, потому что денег не было даже на троллейбус, шла и мечтала, как я устроюсь на работу, стану жить нормальной жизнью, может, познакомлюсь с хорошим парнем, которому буду интересна я сама, а не плавные изгибы моего тела, которые так и просятся на холст… В общем, пока я топала до его дома, поняла: вся эта богемная жизнь не по мне, и решила: переночую у него, не на вокзал же идти в самом деле, а завтра — прости, прощай. Возле его дома меня уже поджидал Гаврилов. Минут пятнадцать мы скандалили, а потом он поклялся мне в вечной любви. Я не хотела его слушать, но он выглядел страшно несчастным, и мне сделалось интересно. Мы устроились в беседке, во дворе, я выслушала Целую речь и позволила себя уговорить. Вот и все.

— Все? Вы сидели в беседке и не слышали выстрелы?

Наталья засмеялась:

— Считаешь себя очень умной, да? Возможно, мы слышали выстрелы, но не в беседке, а когда направлялись к стоянке такси. Увы, нам и в голову не пришло, что это выстрелы, мы были слишком поглощены своими проблемами. А утром, когда узнали, что Андрей убит, отправились в милицию. Гаврилов сказал, все равно нас вызовут, уж лучше самим. А в милиции нам устроили настоящий допрос. Эта чокнутая стерва там уже побывала и разболтала о том, что видела нас возле дома Андрея.

— Вас подозревали?

— Вовсе нет. Им хотелось заполучить свидетелей того, что твой Илья был в ту ночь у Андрея.

— Но вы ничего подобного подтвердить не могли.

— Конечно. Я в самом деле никого не видела.

— А Гаврилов?

Наталья посмотрела на меня, потом усмехнулась и отвела взгляд.

— Слушай, я вышла замуж, я люблю своего мужа, и мне нравится моя жизнь. И я… не жалую гостей из прошлого, они напоминают о временах, которые мне неприятно вспоминать.

— Я тоже люблю своего мужа, — заверила я. — И мне не нравится быть чьим-то дурным воспоминанием.

— Как ты поможешь Илье, копаясь в этой помойке? Когда он уже отсидел столько лет?