Последняя загадка парфюмера - Евгения Грановская

При этом надобно отметить, что особым целомудрием Дзикевич не отличался и в кругу художников и натурщиц позволял себе много шалостей. Впрочем, эта сторона его жизни, темная и грязная, никак не пересекалась с другой, чистой и светлой, – той, где его ждала Надя, девушка с белокурыми, как у ангела, волосами и огромными синими глазами. Глядя в них, Сергей и сам начинал чувствовать себя кем-то вроде ангела.

Надя часто приходила к Сергею домой и постепенно подружилась с его отцом. Как-то раз после ее ухода отец сказал:

– Сын, это необыкновенная девочка. Если ты сломаешь ей жизнь, будешь полной свиньей.

– Не волнуйся, не сломаю, – небрежно ответил Сергей. – Между прочим, через год мы поженимся.

Отец внимательно посмотрел на Сергея и сказал с непонятной задумчивостью:

– Мне бы не хотелось, чтобы ты заставил ее страдать.

Прошел еще один год. За это время в характере Дзикевича произошли кое-какие изменения. Все началось с того, что однажды Сергей со всей отчетливостью понял, что он не гений: природа не столько щедро его наградила, сколько дьявольски поиздевалась над ним, сделав разносторонне одаренным дилетантом. До конца дней ему суждено ходить в «молодых и многообещающих». Он вдруг осознал, что ему не хватает чего-то сильного, настоящего, какой-то стихии или воли, которая заставляет талантливого человека работать на пределе возможностей и превращает его в гения.

– Во мне нет демона, вот в чем дело, – сказал себе Сергей. – А все эти… которые вокруг… просто подхалимы и идиоты.

С этого момента жизнь Дзикевича переменилась. Он больше не находил прежней радости во вдохновенной возне с красками и холстами. Да и само вдохновение куда-то улетучилось. Сергей мог часами бродить по городу или какой-нибудь подмосковной деревушке, держа под мышкой папку с листами, но так и не сделать ни одного наброска. А если и делал, то при внимательном рассмотрении эскизы не вызывали в нем ничего, кроме омерзения. Он рвал бумагу на части, швырял в корзину для мусора и озлобленно бормотал:

– И на это уходит моя жизнь!

Все чаще вместо кисти или карандаша Сергей брал в руки бутылку. Отец несколько раз пробовал поговорить с сыном – бранил его, увещевал, даже угрожал, но Сергей лишь высокомерно усмехался в ответ и цедил сквозь зубы:

– А не пошли бы вы к черту с вашими советами, папаша.

Но однажды, хорошенько протрезвев, сам пришел к отцу.

– Когда-то ты обещал сделать из меня человека, – мрачно сказал Сергей.

Отец улыбнулся:

– Жаль, что так много времени упущено, но ничего – мы с тобой возьмем с места в карьер. Что ты знаешь о цементе?

– Только то, что из него делают плиты, – хмуро ответил Сергей.

Отец удовлетворенно кивнул:

– Уже неплохо. Скоро будешь знать о нем все.

– И на кой черт мне сдался цемент?

– Возможно, ты удивишься, но он сделает тебя обеспеченным человеком. Не без моей помощи, конечно.

Так Сергей Анатольевич стал бизнесменом.

С тех пор как Сергей подружился с бутылкой, он перестал встречаться с Надей. Сначала стыдился, а потом он и вовсе о ней забыл. С момента их последней встречи прошло несколько месяцев, и Сергей был очень удивлен, когда однажды вновь увидел ее на пороге своей квартиры.

Она прошла в комнату, села на стул и твердо произнесла:

– Сережа, нам нужно серьезно поговорить.

– Ну говори, – разрешил Дзикевич.

– Ты губишь себя. Убиваешь в себе гения. Ты это понимаешь?

Дзикевич нервно усмехнулся:

– Не говори глупости. Невозможно убить того, кто никогда не существовал.

– Ты совсем бросил рисовать?

– Совсем.

Надя сжала кулаки:

– Я буду бороться за тебя, слышишь?

– Борись, – пожал плечами Дзикевич.

Он взял со стола бутылку коньяка, плеснул в бокал, посмотрел на Надю и насмешливо поинтересовался:

– Дернешь со мной рюмашку?

– Ты же знаешь, я не пью!

– Тем хуже для тебя.

Сергей поднял бокал и разом его ополовинил. Потом сгреб со стола кусок лимона и, морщась, высосал сок.

– Я знаю, что я сделаю! – сказала вдруг Надя.

Быстрым движением схватила она со стола бутылку и побежала с ней на кухню.

– Куда! – рявкнул Дзикевич и бросился за ней.

По пути он наткнулся на кресло и больно ушиб ногу. Зашипев от боли, Дзикевич проковылял на кухню… и опоздал. Надя выливала в раковину последние капли дорогого коллекционного коньяка.

В голове у Дзикевича помутилось от ярости и боли.

– Что ты сделала? – заорал он.

– То, что давно должна была сделать.

Дзикевич посмотрел на раскрасневшееся лицо девушки и вдруг почувствовал, что ненавидит ее. Она олицетворяла все, что он ненавидел. Всех этих сюсюкающих и панибратски хлопающих по плечу уродов, которые чуть не погубили его жизнь. И тут Надя совершила роковую ошибку. Она качнула у Дзикевича перед носом пустой бутылкой и сказала:

– Видишь, яда больше нет. С сегодняшнего дня в твоей жизни все переменится.

– И в твоей тоже, – хрипло проговорил Дзикевич и двинулся на девушку.

Вид у него был страшный.

– Ты что? – испуганно проговорила Надя и попятилась. – Сергей, что ты делаешь?

– То, что давно должен был сделать.

Он схватил девушку за плечи, грубо развернул ее и швырнул грудью на стол. Затем грубо задрал ей подол платья.

– Не смей! – крикнула она. – Слышишь, не смей!

– Молчи! – Дзикевич схватил девушку за волосы и ткнул лицом в вазу с печеньем. – Молчи, дрянь!

Одним рывком Дзикевич разорвал трусики и отшвырнул их в сторону. Надя застонала.

– Что, сука, хотела гения? Сейчас ты его получишь! Сейчас ты мне за все ответишь…

Через минуту все кончилось. Разбитый подбородок девушки был в крови, на него налипли крошки от печенья. Всхлипывая, Надя сложила руки на груди и, не глядя на Дзикевича, пошла к двери.

– Подожди, – окликнул ее Дзикевич.

Она не остановилась.

– Подожди, слышишь? Ну я погорячился… Извини.

В прихожей хлопнула дверь.

– Ну и черт с тобой! – рявкнул Дзикевич. – Дура! Сама прибежишь!

Застегнув ширинку, Дзикевич вернулся в комнату, достал из бара новую бутылку и хорошенько напился. А на следующий день ему позвонил приятель и сказал, что Надя умерла. Удавилась бельевой веревкой. Дзикевич почувствовал раскаяние, но сильнее был страх – животный страх за свою собственную жизнь.

«Господи, сделай так, чтобы никто ничего не узнал! – испуганно бормотал Сергей. – Я никогда в жизни не совершу дурного поступка! И пить брошу, только помоги мне!»

Дзикевичу повезло – Надя никому не рассказала о том, что произошло на кухне.

Поначалу Сергей мучился и переживал, но спустя пару лет окончательно выкинул Надю из головы. Однако свое обещание, данное Богу, выполнил и никогда больше не притрагивался к спиртному.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});