Через соловьиный этаж - Лайан Герн

Поразмыслив, я вспомнил совет Кенжи и провел остаток времени, прислушиваясь к дому. Он не пел рекой, как жилище господина Шигеру, но звучал более глубокой и серьезной нотой, то и дело сливающейся с подкатывавшими волнами моря. Я подсчитал, сколько поступей могу различить: в доме пятьдесят три человека. В саду три ребенка играют с двумя щенками. Женщины обсуждают прогулку на лодке, которую они предпримут, если хорошая погода не изменится.

В глубине дома тихо разговаривали двое мужчин. Они упомянули имя Шигеру. Я понял, что слышу дядей, произносящих вещи, которые никто не должен был услышать.

— Главная задача — убедить Шигеру согласиться на женитьбу, — сказал один из них.

Это был голос пожилого человека, сильный и уверенный. Я нахмурился, не понимая, что он имеет в виду. Разве мы приехали не по делу усыновления?

— Он всегда противился повторному браку, — проговорил другой с почтением в голосе, видимо, он был младше своего собеседника. — К тому же жениться ради заключения коалиции с кланом Тоган, против которого он так ревностно настроен… Это только подтолкнет его к открытому негодованию.

— Мы живем в опасное время, — ответил другой, — Вчера пришло сообщение о положении дел в Западном Крае. Судя по всему, Сейшу собираются бросить вызов Йоде. Араи, повелитель Кумамото, считает себя оскорбленным Ногучи и собирает армию, чтобы выступить против них и клана Тоган до следующей зимы.

— Шигеру держит с ним связь? Благоприятный был бы для него случай…

— Это и так ясно, — ответил старший из братьев. — Мне все уши прожужжали о популярности Шигеру среди членов клана. Если он вступит в союз с Араи, они вместе смогут свергнуть Йоду.

— Только если мы не… так скажем, не обезоружим его.

— Женитьба была бы как никогда кстати. Шигеру поехал бы в Инуяму, где некоторое время находился бы под присмотром Йоды. И у госпожи, ему предписанной, Ширакавы Каэдэ, нужная репутация.

— Ты же не имеешь в виду?..

— Двое мужчин уже погибли из-за нее. Будет очень жаль, если Шигеру ждет та же участь, но то не наша вина.

Младший брат тихо рассмеялся, от такого смеха мне захотелось убить его. Я глубоко вдохнул, пытаясь остудить свой гнев.

— А что, если он откажется вступить в брак? — спросил он.

— Женитьба будет обязательным условием для выполнения его прихоти — усыновить мальчика. Нам ведь от этого никакого вреда не будет.

— Я пытался проследить родословную мальчишки, — сказал младший брат голосом педантичного архивариуса. — Не понимаю, какое отношение он может иметь к покойной матери Шигеру. В генеалогическом древе о нем нет и следа.

— Надо полагать, он незаконнорожденный, — ответил второй. — Я слышал, он похож на Такеши.

— Да, учитывая его черты лица и телосложение, трудно возразить, что в нем течет кровь Отори, но если мы будем усыновлять всех наших незаконных детей…

— В обычной ситуации об этом, конечно, и речи не было бы. Но теперь…

— Согласен.

Заскрипел пол: они встали.

— И еще одно, — сказал старший брат. — Ты уверял меня, что Шинтаро не подведет. Что ему помешало?

— Я пытался выяснить это. Очевидно, мальчик услышал о его приближении и разбудил Шигеру. Шинтаро принял яд.

— Услышал о его приближении? Он тоже из Племени?

— Не исключено. В прошлом году в доме Шигеру поселился некий Муто Кенжи. По официальной версии, учитель. Не думаю, что он дает обычные уроки.

Младший брат опять рассмеялся, отчего у меня пошли мурашки по коже. Глупцы. Им известно о моем остром слухе, и даже в голову не пришло, что я могу подслушивать в их собственном доме.

Легкими шагами они покинули внутреннюю комнату, где вели свой тайный разговор, и вошли в залу за расписными дверьми.

Вскоре вернулся управляющий, плавно отодвинул дверь и пригласил нас войти в залу аудиенции. Два господина сидели рука об руку в низких креслах. Вдоль каждой стены на коленях стояло по нескольку человек. Господин Шигеру тотчас поклонился до пола, и я последовал его примеру, успев окинуть взглядом двух братьев, против которых восстало все мое нутро.

Старший, господин Отори Шойки, был высоким и жилистым. Худощавое угрюмое лицо завершалось бородой и маленькими усиками. Волосы тронула седина. Младший, Масахиро, был приземистей. Он держался противоестественно прямо, как все коротышки. Безбородое лицо имело болезненно-желтый цвет, в нескольких местах выпирали большие черные бородавки. Еще черные волосы поредели. Отличительные черты Отори — выступающие скулы и загнутый нос — огрубели от злой сущности каждого из них, отчего они выглядели жестокими, но слабыми.

— Добро пожаловать, господин Шигеру, наш уважаемый племянник, — великодушно произнес Шойки.

Господин Шигеру поднялся, я остался на коленях.

— Мы немало размышляли о тебе, — сказал Масахиро. — Волновались за тебя. Мы знаем, какую боль принесли тебе смерть брата, перешедшего в мир иной вскоре после матери, и твоя болезнь.

Слова искрились добротой, но я знал, что они лицемерны.

— Благодарен за заботу, — ответил Шигеру, — но позвольте мне поправить вас. Мой брат не перешел в мир иной, а был вероломно убит.

Он произнес это без лишних эмоций, просто констатировал факт. Не последовало никакой реакции. Только тишина.

Молчание прервал господин Шойки.

— А это твой юный подопечный? Мы рады его приветствовать. Как его имя? — сказал он с притворным оживлением.

— Мы зовем его Такео, — ответил господин Шигеру.

— Очевидно, он обладает очень острым слухом? — наклонился вперед Масахиро.

— Ничего из ряда вон выходящего, — сказал Шигеру. — У нас у всех в молодости острый слух.

— Поднимись, наш юный мужчина, — обратился ко мне Масахиро. Изучив мое лицо, он спросил: — Сколько человек в саду?

Я напряг брови, словно в первый раз собрался их посчитать.

— Двое детей и собака. — И потом добавил: — Садовник у стены?

— А сколько людей по твоим подсчетам во всем доме?

Я слегка пожал плечами, подумал, что это, наверно, невежливо, и попытался поклониться.

— Больше сорока пяти? Простите меня, мой господин, я не обладаю великим талантом.

— Сколько нас здесь, брат? — спросил господин Шойки.

— Полагаю, пятьдесят три.

— Впечатляет, — сказал старший брат, но я уловил, как он вздохнул с облегчением.

Я снова поклонился до пола.

— Мы столь длительное время откладывали дело об усыновлении, Шигеру, потому что сомневались в твоем душевном состоянии. Горе сделало тебя весьма уязвимым.

— Не стоит питать сомнения по поводу моего разума, — ответил Шигеру. — У меня нет детей, и поскольку умер Такеши, то нет и наследника. Я в долгу перед этим юношей, как и он передо мной. Его уже приняли у меня дома, где он обосновался. Я прошу лишь формального подтверждения данному положению: хочу, чтобы его признал клан Отори.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});