Ребенок на спор (СИ) - Богда Ксения

– Мы же договорились, что вместе поедем.

Закусываю губу и выдыхаю:

– У нас назначен прием был через пять дней. Но сегодня мне позвонили из клиники и сказали, что в записи окно, вот мы и сорвались.

– А что мне не позвонила?

Заламываю бровь:

– А у меня есть твой номер?

Денис хлопает глазами и зарывается пятерней в волосы:

– Блин, точно. Садись давай.

– Что?

– Садись в машину, поехали. Мы же торопимся?

– Мы?

Денис закрывает окно и выходит на улицу. Передергивает плечами, когда порыв ветра окутывает нас, а он стоит в расстегнутой куртке. И даже мне при виде него становится холодно. Открывает заднюю дверь и кивает на сиденье.

– Кресла нет, придется тебе Настю на руках повезти. На обратном пути заедем купим.

– Зачем? – Продолжаю тормозить.

У меня перехватывают Настю, Денис стискивает дочь в медвежьих объятиях. Настя совсем не против, довольно хихикает. Меня запихивают на заднее сиденье, пока я протестующе пищу, и возвращают дочь.

– Через сколько надо быть и в какой клинике? – Денис усаживается за руль и выруливает в ту сторону, с которой приехал.

– Через сорок минут. В клинике «Здоровый взгляд», она на улице Высокой, я покажу.

– Погнали.

В салоне играет тихая, спокойная мелодия, и меня постепенно начинает клонить в сон.

– А что такси не заказала?

Голос Дениса вырывает меня из почти что сна, и я передергиваю плечами. Вспоминаю историю с таксистом. Стискиваю зубы от злости.

– Я вызвала, но таксист оказался редиской. – Кошусь на Настю, но дочь не сводит взгляда с отца. – Ну и, короче, не приехал.

– Вот ган…

– Денис! – одергиваю, и он прикусывает язык.

Бросает на нас взгляд через зеркало заднего вида, а у меня внутри происходит маленький взрыв. Становится тепло внизу живота, и щеки теплеют. Денис замечает мою реакцию и довольно хмыкает. А я не выдерживаю и показываю ему язык.

– Поаккуратнее с выражением, тут дети.

– Да, ты права. Извините, принцесса, папа еще не привык держать язык за зубами.

А я словно чувствую, как крепнет связь между ними. И пока не знаю, нравится ли мне это или пугает.

* * *

На этот раз Денис несет Настю на руках по коридору больницы. Дочь стискивает ворот его кофты, словно боится отпустить.

Останавливаюсь напротив уже хорошо знакомого кабинета. Внутри все сжимается от напряжения. Закусываю губу и погружаюсь в переживания.

Мою губу освобождают от захвата зубов, и я вздрагиваю от неожиданности. Перевожу удивленный взгляд на Дениса.

– О чем задумалась, лисенок?

– Волнуюсь. Вдруг что-то не получится?

Пожимаю плечами. Прячу глаза от пытливого взгляда Дениса.

– С чего бы что-то может не получиться? Деньги же есть?

Киваю.

– Врач дал добро на операцию?

Еще раз киваю.

– Тогда мне непонятны твои опасения сейчас.

Денис хмурится, а я вскидываю на него возмущенный взгляд.

– Наверное, мои опасения по поводу того, что Настя маленькая и ей нужно пережить операцию на глаза. А я все же мать, которую страшит такое вмешательство. И если ты этого не понимаешь…

– Тш-тш-тш. – Денис прикладывает палец к моим губам. – Не заводись, лисенок. Я прекрасно понимаю твое волнение…

– Не понимаешь, ты без пяти минут отец.

– И что? Думаешь, мне чужды нормальные чувства?

Его глаза темнеют, и под их взглядом я ежусь.

– Нет, я не то хотела сказать. – Даю заднюю.

Нервно поправляю волосы и останавливаю взгляд на табличке кабинета.

– Но сказала.

Слышу, как в голос Дениса проникают жесткие нотки.

– Думаешь, я недостоин быть отцом, или что?

Прикрываю глаза. Делаю глубокий вдох.

– Денис, давай не устраивать здесь скандала, – шикаю на него, – мне и так поводов для волнения хватает.

Денис с шумом выдувает воздух, и его плечи расслабляются.

Уголки губ Насти ползут вниз. Еще немного – и, кажется, на ушах будет стоять вся больница.

– А что это мы надули тут губешки? – Денис тут же замечает состояние дочери и нажимает ей на нос. – Бип-бип! Отставить слезки.

Настя удивленно хлопает глазами и поворачивает голову к Денису. Повисает молчание, но потом Настя хватает Дениса за палец и, кажется, успокаивается. А я выдыхаю с облегчением. На удивление Денису удалось быстро переключить дочь, и она не раздула истерику.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Прости, лисенок. Просто я тоже волнуюсь, и это не зависит от того, как давно я узнал о том, что Настя моя дочь.

– Семенова Настя! – Из кабинета выходит наш врач и находит нас глазами. – Проходите.

Бросает на Дениса вопросительный взгляд. Пробегается глазами по Насте и Денису и почему-то напрягается.

– Доброе утро, Лев Константинович. – Голос все еще звенит от недавнего спора с Денисом.

– Доброе. Я вижу, что отец Насти в этот раз вас сопровождает.

Щеки вспыхивают. Чувствую себя легкомысленной девкой. Один раз – с одним, второй раз – с другим. Но ощущаю руку Дениса на своей талии, и меня отпускает.

Ничего плохого в том, что я решила взять с собой отца ребенка, нет. И сейчас я даже рада, что Денис вовремя так появился и поехал с нами.

– Да, он недавно приехал в город. Решила, что его поддержка не помешает дочери.

– Похвально. Проходите, Настю сюда, чтобы я осмотрел ее.

Денис сажает Настю на столик и делает шаг назад, пропуская врача.

– Ну, привет, кукла. Как твои дела?

Настя испуганно распахивает глазки и крутит головой. Я подхожу к ней, чтобы дочь не нервничала. Она видит меня и немного успокаивается.

– Посмотрим.

Врач приступает к осмотру, а я стискиваю край столика, на котором сидит дочь. Денис стоит в стороне, но внимательно следит за каждым движением врача прищурившись, словно врач пытается навредить ребенку. Мне приятно, что Дэн волнуется за дочь, но я полностью доверяю нашему лечащему врачу.

– Так, ну что, отсутствие новостей – это тоже новости. Хотя в вашем случае новость, что ухудшений нет, – тоже отличная новость.

Эти слова заставляют меня немного расслабиться и ослабить захват.

– А что с операцией? Мы собрали всю необходимую сумму, – задаю самый важный вопрос и чувствую, как по спине прокатывается холодок.

Волнительно.

– Операция… Да, вполне можно уже приступать. Сейчас подпишем договор, внесете оплату, и приступим к дополнительной диагностике, сбору анализов. По готовности всего уже будем выбирать день, на который назначим операцию.

Усаживаю Настю в уголок для детей. Там множество разных игрушек и развлекалок, которые смогут отвлечь ребенка, пока мы будем беседовать с врачом.

Лев Константинович садится в кресло и тянется к телефону.

– Алло, Алла, принесите, пожалуйста, распечатанный договор для Семеновой Настеньки. – Мне протягивают листок с напечатанным перечнем. – Алиса, смотрите, вот список всех анализов. Вы приезжаете сюда, и вам проводят полное обследование, которое необходимо перед операцией.

– Это нужно записываться?

Пробегаюсь по внушительному списку, и внутри все холодеет. Куча анализов, компьютерные диагностики, ЭКГ, рентген. Голова отказывается мыслить здраво. Меня все это дико пугает.

Стискиваю руки в кулак, они подрагивают, и я никак не могу взять себя в руки. Мне все еще сложно представить, что мою маленькую девочку будут оперировать.

Денис сидит молча, только его дыхание слышу. Боюсь посмотреть в его сторону и раскиснуть. Банально разреветься боюсь. Эти нервы меня не доведут до хорошего. Денис словно ощущает мое состояние. Кладет руку на коленку и подбадривающе ее стискивает.

В кабинет после стука входит девушка в медицинской форме и кладет перед врачом документы.

– Спасибо, Алла.

Врач пробегает глазами по строчкам и протягивает документы мне. Беру их трясущимися руками, и мне становится стыдно за такое свое состояние. Начинаю читать, но смысл ускользает от меня.

– Алис, давай я прочитаю.

– С договором должен ознакомиться представитель ребенка. Вы представитель?