Почти смешная история и другие истории для кино, театра - Эмиль Брагинский

— Вторая!

— Врешь!

Вася загородил Наташе дорогу:

— Хочешь, уговорю священника, чтобы нас повенчали?

— Опять врешь! — улыбнулась Наташа. — Во-первых, это недействующая церковь, а во-вторых, венчают только по предъявлении брачного свидетельства, уж это я от мамы точно знаю! — И вышла из церкви.

Потом они молча шли вдоль Волхова. К вечеру Волхов стал темно-лиловым. А суда на нем — аспидного цвета. Потом они оказались возле таксопарка.

— Тормози! — остановил вахтер. — С барышнями сюда не ходят.

— Это жена! — ответил Вася.

— Где на ней написано, что жена? — спросил вахтер.

— Татуировка на спине! — ответила Наташа. — Только вот раздеваться зябко.

— Вымогатель! — сказал вахтеру Вася и дал ему рубль.

Они с Наташей прошли внутрь таксопарка.

— Моя машина в отдельном боксе, — сказал Вася. — Сменщик на бюллетене!

— А где же твоя гостиница? — спросила Наташа.

— Вот она! — Вася показал на гараж.

— А знакомый администратор?

— Я при тебе дал ему рубль!

— С тем же успехом я могла переночевать в твоем «Москвиче».

— Он безгаражный. Я боюсь, что его угонят вместе с тобой!

Стандартная светло-зеленая «Волга» стояла не то чтобы в отдельном боксе, но невысокая перегородка действительно отделяла ее от остальных машин.

— Ты перегородку специально поставил, чтобы девочек сюда водить? — усмехнулась Наташа.

— Специально! — Вася открыл ключом дверцу машины. — Залезай и спи! Вставать рано. Смена у меня с семи утра!

Он разложил в машине сиденье, добыл откуда-то подушечку.

Наташа попробовала прилечь:

— Вполне терпимо!

Теперь Вася прикрыл Наташу телогрейкой.

— Скажи, — Наташа устраивалась поудобнее, — ты будешь ночью ко мне приставать?

— Нет!

На полу, рядом с машиной, Вася расстелил подстилку, кинул на нее пальто, лег.

— Обидно! — сказала Наташа. — Ты бы полез, я бы дала тебе по физиономии, возникли бы отношения!

Наташа выглянула из машины. Вася уже лежал с закрытыми глазами.

— Спишь? Все-таки ты хам!

— Мне завтра работать! — пробормотал засыпающий Вася. — Извини!

Марина Петровна бодро вышагивала по городу Новгороду и была исполнена решимости. Марина Петровна легко отыскала Темно-зеленую улицу и обеими руками забарабанила по калитке.

Отворила Серафима Ильинична.

— Мне Васю! — потребовала Марина Петровна. — Который таксист!

— А он сегодня работает!

— Как «работает»? — ахнула Марина Петровна. — Но ничего, я обожду!

— Как это вы обождете… — сердито переспросила Серафима Ильинична. — Когда он к ночи вернется!

— Ничего, я до ночи подожду! — стояла на своем Марина Петровна. — Деваться мне все равно некуда! Я в передней на стуле посижу, а то я всю ночь не спала, у меня голова кружится!

Серафима Ильинична отступила на шаг, так, на всякий случай:

— А зачем вам мой Вася так уж позарез нужен?

— Он мне совсем даже не нужен!

— То вы его до ночи будете дожидаться, то он вам не нужен! — И Серафима Ильинична предприняла попытку закрыть дверь, однако Марина Петровна успела втиснуться в проем:

— Не жмите! Не для того я из Москвы ехала, чтоб вы меня дверью раздавили!

Теперь Серафима Ильинична поняла, кто перед ней:

— Выходит, вы мама этой… московской персоны…

— Не продолжайте! — вскрикнула Марина Петровна. — Тем более Наташа никакая не персона, а прекрасный человек! И не перечьте! Терпеть не могу, когда мне перечат!

Серафима Ильинична улыбнулась и неожиданно спросила:

— Есть с дороги хотите?

— Когда я нервничаю, я всегда умираю хочу есть. А где моя Наташа?

— А я почем знаю где?

Потом они сидели за столом.

— Девочку иметь — такая морока, — говорила Марина Петровна, — сплошная нервотрепка. Хоть милиционера к ней приставляй, только ведь в милиции тоже сплошные мужчины…

— Мне ваша спичка не понравилась, ешьте капусту, домашняя…

— Она не спичка, у нее современная фигура…

— Поставь ее в профиль — не видно будет… И нахалка к тому же!

— Просто она умеет за себя постоять, наверно, вы ее обижали…

— Да уж не целовали… Три дня как знакомы, и вот те — замуж!

— Что? — закричала Марина Петровна. — Кто замуж?

— Ваша современная Наташка за моего дурня!

— Замуж?

Марина Петровна стала сползать со стула, шумно хватать губами воздух.

Серафима Ильинична вскочила и подхватила гостью:

— Вам что, плохо?

— Ничего особенного, — с трудом ответила Марина Петровна, — просто сердце останавливается.

Серафима Ильинична занервничала:

— Сейчас я валокордин накапаю. Что ж вы при слове «замуж» брякаетесь? Значит, если просто так, то можно вертикаль держать, а по-моему, если просто так переночуют в машине или где попало, это хуже. — Серафима Ильинична кончила капать лекарство. — Выпейте!

Но Марина Петровна не подавала признаков жизни.

— Эй! — повысила голос Серафима Ильинична. — Как вас зовут? Очнитесь! Вы что ж это такое делаете?

— Умираю от горя, — тихо призналась Марина Петровна.

Ехало по Новгороду такси «НОВ 41–41». За рулем бородатый Вася, рядом Наташа.

Возле тротуара голосовала женщина с авоськами. Была она маленького роста и, голосуя, подпрыгивала.

Вася подъехал к тротуару.

— На Московский закинешь?

— Садитесь!

Женщина полезла в машину. Вася включил счетчик.

— Что ж это ты мухлюешь? Пассажирку везешь, а счетчик-то невключенный?

— Это практикант, — сказал Вася.

Как всегда, откуда-то из небытия возник милиционер и повелительным жестом приказал Васе остановиться.

— Сейчас он тебе покажет практиканта! — возликовала добрая женщина. — У них на мухлеж чутье!

— Он решил, — Вася покорно притормозил, — что я вез пассажира, а по пути подсадил еще одного. Они к этому вечно вяжутся, хотя мы имеем на это полное право!

Прежде чем Вася собрался выйти из машины, Наташа уже выскочила из нее и бежала к милиционеру.

— Боевая девка! — одобрительно сказала пассажирка. — Станет на такси работать — дачу купит!

— Я буду разговаривать только с водителем! — строго предупредил постовой.

— Нет, со мной! — решительно возразила Наташа. — Я люблю этого водителя, и я приехала к нему из Москвы всего на один день. А он, как назло, работает. И я всю смену буду ездить с ним. Если бы я любила вас и приехала бы из Москвы к вам, я бы всю смену торчала рядом с вами посреди мостовой! Как тебя зовут?

— Витя! — растерянно ответил молоденький милиционер.

Наташа уже бежала обратно к машине. Вася быстро отъехал.

— Что ты ему наплела?

— Пообещала на свидание прийти!

— Пока ты с ним калякала, — сердито сказала пассажирка, — на этом сумасшедшем счетчике наколотило тридцать две копейки. Я их вычитаю. И чаевых тоже не будет. Я вот на фабрике работаю, мне никто на чай не кидает! Стоп! Прибыли!

Борис Иванович появился в новгородском таксопарке, спросил вахтера:

— Где у вас начальство?

— Начальства у нас с перебором!

— Мне бы узнать адрес водителя!

— Вона, два шага, отдел кадров, они с удовольствием, им все одно делать нечего… Разве бумагу жевать… — популярно разъяснил вахтер, у которого был, очевидно, приятный характер.

В отделе кадров Бориса Ивановича встретили настороженно.

— Мне бы адрес вашего водителя, зовут Василием, борода у него!

— А зачем? — нахмурилась кадровичка. — Если жалоба, пишите заявление, мы разберемся.

— Мне нужно его повидать.

— А зачем? — повторила кадровичка. — Отказался вас везти, требовал чаевых?

— Дайте мне адрес, пожалуйста! — настаивал Борис Иванович.

— А зачем? — Кадровичку было не прошибить. — Может, вы что оставили, позабыли в машине?

— Оставил… — усмехнулся Борис Иванович. — Но не позабыл!

— Что именно?

— Дочь! — коротко ответил Борис Иванович.

— Позабыли в машине ребенка, — поняла кадровичка. — С мужчинами бывает. Сколько ребенку месяцев?

— Восемнадцать лет. Дайте адрес. Я тихий, дайте адрес, я из Москвы приехал, дайте адрес! Я нервный, я ваш таксопарк на части разнесу, дайте адрес — зовут Василий, и с бородой!

— А зачем? — Кадровичка скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что идти в атаку на отдел кадров бессмысленно.

Вечером Яков Андреевич возвращался с работы домой. Но стоило ему открыть ключом дверь, как Серафима Ильинична опрометью бросилась навстречу и загородила дорогу:

— Тсс!

— Что случилось? — шепотом осведомился Яков Андреевич.

— На нас свалилась мама!

— Чья мама? Откуда свалилась?

— Ну, мамочка, мамаша этой, вчерашней…