Бегство в Опар - Филип Фармер

Площадь была немощеной. Пыль вилась под ногами, хотя несколько раз в день ее поливали. Пыль поднималась и опускалась, обволакивая всех, кто весь день крутился здесь. Струйки пота полосами промывали запыленные лица. К концу дня тяжелый запах немытых тел, человечьей мочи, собачьих экскрементов, птичьего помета, пролитой и выдыхаемой медовухи, перегар от вина и пива, вонь от загнивающего мяса животных и домашней птицы и рыбы — все это создавало отвратительное зловоние. Однако, похоже, это зловоние не отпугивало насекомых. Эти “ароматы” сопровождали их всю жизнь — точно так же, как и тысячи мух — вьющихся вокруг, жужжащих, ползающих по мясу, испражнениям и лицам.

Хэдон допил чай из розы гибискус и пошел дальше, останавливаясь, праздно оглядывая товары, подслушивая разговоры — убивая время в ожидании окончания встречи Лалилы с главной жрицей. Наконец, внимание его привлек человек, лишь несколько минут назад появившийся на базаре. В нем было около шести футов трех дюймов роста — фигура, которая в любое время вряд ли осталась бы незамеченной. Хэдон и сам был ростом шесть футов — самый высокий человек в Опаре. Хэдон несколько огорчился, когда, прибыв в столицу Кхокарсы, обнаружил, что он отнюдь не самый высокий человек в Империи. Тем не менее, лишь немногие могли смотреть на него “свысока”.

Незнакомец вышел из боковой улицы уверенным, широким шагом. Голову он держал высоко и горделиво, напоминая манерой орла, когда тот поворачивает голову, глядя по сторонам. Волосы у него были длинные, прямые и аспидно-черной челкой закрывали лоб, на несколько дюймов не доходя до бровей. Приблизившись, Хэдон разглядел большие, широко расставленные темно-серые глаза мужчины. Смотрели они необычно, беспокойный взгляд словно пронизывал и видел невидимое.

Лицо привлекательное, хотя и не совсем пропорциональное. Нос небольшой, прямой, верхняя губа — короткая, на квадратном подбородке — глубокая ямочка. Широкой кости, мускулистый незнакомец скорее напоминал леопарда, чем льва.

На нем не было ничего, кроме набедренной повязки из шкуры антилопы, что позволило Хэдону предположить, что он, должно быть, с гор, поскольку эти люди летом почти не носили одежды. С другой стороны, обитатели гор носили шкуры местных животных, а антилопы в этом краю не водились. Он был вооружен лишь большим ножом с длинной рукоятью на кожаном поясе.

Ступни голых ног огрубели не менее, чем на полдюйма.

Незнакомец неторопливо прогуливался, время от времени встречаясь глазами с Хэдоном. Хэдон не хотел выказывать излишний интерес и тут же отводил взгляд. И многие другие на базаре смотрели на чужака. Его рост привлекал внимание, но того, что человек неизвестный — вполне достаточно, чтобы притягивать любопытные взгляды и бормотать про себя. В каждом люди подозревали шпиона, особенно потому, что Королева назначила высокие вознаграждения за информацию о вражеских агентах.

Незнакомец отошел, остановился отведать чая из розы гибискус, разгрыз несколько орехов, посмотрел кукольное представление. Затем он приглядел тенистое место под крышей палатки, где торговали зайчатиной, и присел на корточки. Он так долго оставался недвижен, лишь отгонял мух от лица, что Хэдон начал терять к нему интерес. Парень столь неординарной внешности, по всей вероятности, обычный охотник. Он спустился с гор взглянуть на достопримечательности и, возможно, поглазеть на разнообразные аттракционы. Он не производил впечатление человека при деньгах; несколько истраченных монет он извлек из небольшого плоского кошелька на поясе. Но возжелай он женщину, деньги ему были бы ни к чему. В мужчину такого сложения и внешности вцепились бы святые проститутки. Единственная трудность состояла бы в том, где добыть комнатенку.

Хэдон рассмеялся при этой мысли, и тут он увидел пятерых горцев, подошедших к незнакомцу. На них были шапки из меха медоеда, увенчанные головами этих животных и набедренные повязки и башмаки из лисьей кожи, на голени зашнурованные по диагонали. На голой груди и лбах пришельцев нарисована стилизованная голова медоеда. За спинами у них висели кожаные мешки, в руках длинные пики с бронзовыми наконечниками. Короткие мечи и ножи — в ножнах на поясе.

Движимый более всего любопытством, Хэдон подошел немного поближе. Незнакомец не поднялся, а, улыбаясь, смотрел, задрав голову, на горцев, о чем-то спрашивающих его. Хэдон подошел еще ближе и теперь мог слышать разговор. А еще мог почувствовать запах дыма, пропитавшего барсучьи шкуры, давно немытых тел, прогорклого барсучьего жира, которым смазывались волосы, и сладковатого духа медовухи.

— Нам вроде как любопытно, — сказал один из горцев. — Никогда не доводилось видеть в этих краях охотника, похожего на тебя. Если ты и впрямь охотник.

— Я охотник, — медленно произнес незнакомец низким голосом.

— Только нездешний, — сказал горец. Он покачивался и моргал налитыми кровью глазами. — Я знаю любой выговор людей в этой долине, знаю, как по-всякому говорят в этих горах. Никто не болтает так забавно, как ты.

— Очень жаль, — ответил незнакомец. — Однако, это не твоя забота.

— Неужели? — включился другой охотник. — Сейчас…

— Сейчас дело любого — дело всех. — Агенты Минрута повсюду, и люди Авинет смотрят в оба. Ты доложился командиру гарнизона?

— Не знал, что это необходимо, — сказал незнакомец. — Я сделаю это. Когда появится такое желание.

Он взглянул на Хэдона:

— Нуматену, сын Красного Муравья, гражданин Опара. Вероятно, ты сможешь сказать мне, правду ли говорят эти барсуки. Обязан ли я зарегистрировать свое временное пребывание в местном гарнизоне?

— Если ты прибыл сюда впервые — да, — подтвердил Хэдон. — Очевидно, ты не бывал здесь прежде?

Первый горец, высокий, плотно скроенный мужчина с копной каштановых волос, тронутых сединой, присел на корточки и наклонился, разглядывая нож, висевший на боку незнакомца.

— Эй! Послушай! Это же не бронза! Это железо! Клянусь Ренамам, это железо, но такого железа я никогда не видел!

Примерно на дюйм блестящее серое лезвие выходило из ножен — это Хэдон заметил.

— Не сталь ли это, приятель? — спросил он. — Мой собственный меч сделан из углеродистого железа, но мне приходилось видеть меч, изготовленный из углеродистого железа в сплаве с никелем и закаленным до огромной твердости. Он удерживал заточку как ни один другой металл. У Квазина, моего кузена — ты, возможно, слышал о нем — был боевой топор, сделанный из самого прочного железа, какое я когда-либо видел. Его взяли от упавшей звезды. Должно быть, это металл, используемый богами.

— Это, скорей всего, топор Ви, выделанный одноглазым волосатым человечком по имени Паг, — сказал незнакомец. — Как он попал в руки этого Квазина?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});