РЯВанш! - Дмитрий Никитин

           Конечно, японский 674-кг снаряд в был гораздо мощнее, чем 471 кг стали и взрывчатки русского снаряда. Однако русские могли компенсировать разницу большим количеством орудий и их лучшей скорострельностью. Каждый русский дредноут вел огонь из двенадцати орудий главного калибра, тогда как у японского линейного крейсера их было восемь, а трехорудийные русские башни на каждые два залпа двухорудийных японских давали три свои, выпуская за одинаковое время в полтора раза больше снарядов! Бой шел на большой дистанции, и прямых попаданий было немного, но противника стреляли друг в друга не бронебойными снарядами, а фугасами, которые рвали осколками высокобортные оконечности японских кораблей, не имевшие броневой защиты, тогда как у русских линкоров весь низкий борт был прикрыт противоосколочной броней. Нельзя было забывать и русской централизованной системе управления огнем, отсутствовавшей у японцев. Это давало серьезное преимущество в точности стрельбы

       

           Принц Фушими Хироясу расхаживал по задымленному от соседства с носовой трубой мостику "Конго" и недовольно щурился в сторону русских кораблей, озаряемых частыми вспышками выстрелов. Последний раз он видел такое зрелище пятнадцать лет тому назад. Во время славного сражения при Цусиме принц, тогда молодой лейтенант, стоял на броненосце "Микаса" рядом с адмиралом Того и даже был ранен осколком русского снаряда, пролив драгоценную кровь священной императорской династии... В начале Цусимского боя русские тоже вели ожесточенный огонь, но последнее слово осталось за японцами.

           Этот бой пока что шел непросто. "Конго" получил множество небольших, но неприятных осколочных пробоин в носовой части, куда не доходил броневой пояс. Прямое попадание пришлось в борт против носовых башен. Русский снаряд взорвался на 8-дюймовой плите броневого пояса, сильно вдавив ее в корпус. Вода хлынула через разошедшиеся швы в угольные ямы и бортовой коридор, стала просачиваться в боевые погреба. Помпы работали на полную мощность, откачивая воду из затапливаемых отсеков. Другой снаряд пробил на юте палубу над казематом 152-мм орудия и уничтожил его вместе с расчетом. Третий снаряд скользнул по крыше возвышенной кормовой башней. Ее броня не была пробита, но несколько канониров получили серьезные контузии.

           Следующий за флагманом "Харуна" получил прямое попадание в фок-мачту. На марсе был намертво заклинило дальномер, что сильно затруднило стрельбу главного калибра. Еще более неприятные последствия имело попадание в кормовую часть почти на уровне ватерлинии, где 8-дюймовый броневой пояс сменялся 3-дюймовым. Пробив эту тонкую бортовую броню и нижнюю броневую палубу, русский снаряд дошел до барбета кормовой башни, броня которого в нижней своей части также не превышал толщиной 3 дюйма. Это попадание только чудом не привело к детонации башенного боезапаса. Однако механизмы вращения и подъема боеприпасов вышли из строя, а боевые погреба мало по малу заполнялись водой, поступавшей через пробоину. "Харуна" остался с тремя боеспособными башнями. "Кирисиме" также едва не лишился 4-й башни. Ее броня была пробита, семеро артиллеристов погибло, а остальные находившиеся в башне были ранены или контужены. Но после прибытия сменных расчетов башня продолжила вести огонь. "Хиэй" отделался двумя близкими разрывами у носовой части правого борта, а также попаданием в вентиляционный кожух средней трубы, причинившее ей умеренные повреждения.

           Русские дредноуты прибавили скорость, явно собираясь воспрепятствовать обходу с носа. У линейных крейсеров 2-го флота, впрочем, оставалось достаточное преимущество в скорости, чтобы охватить голову русской колонны. Но хватит ли у линейных крейсеров силы выдержать русский огонь? При Цусиме русские смогли вести организованную стрельбу лишь двадцать минут, насколько их хватит сейчас? Если воля врага не будет сломлена в ближайшее время, линейным крейсерам придется выходить из-под обстрела. Пусть это будет выглядеть как позорное отступление, но другого выхода у Хироясу неостается, если он хочет вернуться в Сасебо со своими кораблями.

           Принц задумался над последствиями такого решения, но его размышления были прерваны громким криком командира "Конго" капитана Тэдетсугу Тайжири. Он радостно поздравлял принца... Третий большой корабль в русской колонне был охвачен пламенем!

                

           На "Полтаве" ничего не предвещало беды, даже когда по линкору сосредоточили огонь сразу два японских дредноута. Очередное попадание в левый борт 14-дюймового снаряда не показалось особенно серьезным. Он разорвался на броне главного пояса в районе 43-го шпангоута, но остался практически незамеченным в горячке боя. Орудийные башни "Полтавы" не прекращали свой громовой концерт, посылая каждые полминуты в противника по четыре 471-кг снаряда

           Через какое-то время с боевой рубкой связался из трюма инженер-механик. Встревоженным голосом он попросил к телефону командира корабля капитана 1-го ранга Зарубаева.

           - Сергей Валерянович! В первой кочегарке течь, вода поднимается к топкам, надо тушить котлы!

           Зарубаев скрипнул зубами. Шестнадцать лет назад, в Чемульпо "Варягу", где он был старшим артиллерийским офицером, тоже помешала внезапная течь через подводную пробоину, из-за которой стала затапливаться кочегарка. Но ведь "Варяг" - легкий небронированный крейсер, а у "Полтавы" весь борт закован в броневую сталь. Увы, у этой брони был изрядный изъян, обнаруженный уже после строительства первой серии русских линкоров. На них броневые плиты впервые решили намертво закрепить на борту. В результате, как оказалось при испытаниях, попадающие в броню снаряды из-за ее жесткого крепления, вызывали такое сотрясение борта, что он рвался на клочки под толщей непробитой брони. На следующих, черноморских, дредноутах, под броней уже поставили деревянную подкладку, смягчающую сотрясение, а на "измаилах" применяли уже совершенно другую систему крепления броневых плит. Однако переделывать первые балтийские дредноуты было поздно, и для них любое попадание крупного снаряда грозили потерей герметичности корпуса.

       

           - Откачивать воду! Котлы не тушить до последнего!- распорядился Зарубаев.

           Отключение носовой группы котлов грозило "Полтаве" потерей скорости в решающий момент. Нет, "Полтава" не должна подвести своих товарищей! Авось, продержимся с полчаса. А там уж и Колчак подоспеет.

           Помпы не справлялись. Кочегары работали по колено в прибывающей воде, не обращая в горячке внимания на ее странный цвет. Удар 356-мм снаряда не только пробил корпус и деформировал переборки. Из поврежденных цистерн лилась нефть, растекаясь по трюму, поднимаясь вместе с водой к огненным пастям топок.

           Через мгновение первую носовую кочегарку охватило жаркое пламя. Никто из находившихся там не спасся. Впрочем, их смерть была практически мгновенной, в отличие от тех, кто был в соседней, второй кочегарке. Ревущее пламя рвануло в стороны и вверх, взлетая по маршам трапов и колодцам коммуникаций, наступая по коридорам, проникая через малейшие щели из отсека в отсек. Из-за задымления были оставлены нижний, а затем и верхний центральные посты, скоро там уже тоже гудел огонь. Рвануло в носовой электростанции. Запах горячего дыма заполнял боевую рубку "Полтавы". Связь не действовало. Капитан Зарубаев приказал перенести управление в кормовую рубку и отослал посыльных с приказом немедленно затопить погреба первой и второй башен. Там это, впрочем, было сделано раньше и без приказа, когда горящая нефть потекла в башенные подпятники.

           Прежде чем боевая рубка была покинута, из ведущей в центральный пост коммуникационный трубы ударил столб испепеляющего пламени. Стальная коробка рубки мгновенно превратилась в раскаленную печь. Потерявшего сознание, обожженного Зарубаева успели вытащить наружу и пронести через коридор, на мгновение пробитый в огне протянутыми с кормы брандспойтами. Водяные струи беспомощно хлестали по оседлавшему фок-мачту огненному дракону, чей пламенный хвост обвивался вокруг передней трубы, заменяя ее заглушенный черный столб собственным, подсвеченным багровым, дымом. Первая и вторая башня замолчали, прекратив стрельбу. Окутанные дымом третья и четвертая вели редкий огонь, не видя цели сквозь плотный дым. "Полтава" замедляла ход. Нагоняющий ее "Гангут" тоже стал сбрасывать скорость, брать вправо, опасаясь столкновения с окутанным черным дымом огромным кораблем. За ним стали притормаживать идущие следом черноморские дредноуты.