Грызня за берса (СИ) - Дмитрий Анатольевич Гришанин

будет более чем достаточно. Вот только беснующаяся теперь с той стороны стая в несколько десятков зубастых щук-зомби обещала: сперва мгновенную ампутацию беспечно сунутой в дырку конечности, и следом (при ожидаемом исчезновении разделяющей нас перегородки) разрывание за живо на части остальной моей несчастной тушки.

— Вот же ж принесла вас нелегкая! — зло пробулькал я беснующимся за незримой мембраной зомби-рыбкам. — И че, вот, прикажите теперь мне делать?

Перво-наперво я, разумеется, кое-как забинтовал оторванным от рубахи лоскутом разодранную ладонь. После чего крови из закрытых ран в окружающую воду стало просачиваться в разы меньше, и окружающая меня розовая пелена начала потихоньку бледнеть… Впрочем, на беснование зубастых тварей за мембраной это никак не отразилось, слишком много моей крови уже было растворено в окружающей воде, и она продолжала просачиваться на другую сторону будоража аппетит зомби-щук. Дожидаться же полного оседания «кровавого тумана» (которое запросто могло затянуться на полчаса, а то и дольше) у меня тупо не было времени.

Да у меня имелся в загашнике доспех Стального вепря, прокаченный аж до восьмой стойки, но чуйка подсказывала, что одновременного нападения столь большого количества зомби-щук эта защитная абилка не сдюжит. Имелась и еще одна бонусом недавно приобретенная весьма оригинальная техника, показавшая неожиданно мощный эффект против хозяина тренировочного омута. Однако нынешние мои противники, в отличии от живого сома-великана, были зомби-щуками, и против них опасная живой рыбе абилка может оказаться малоэффективной. В любом случае, проверить это можно было лишь опытным путем, а из-за жесткого временного лимита мне ничего не оставалось делать, как, отринув сомнения, броситься грудью на амбразуру.

Короче, призвав топор, я принялся остервенело рубить пограничное бревно-кол на высоте примерно метр с четвертью. И, проведя за этим увлекательным занятием чуть больше минуты, в итоге, разумеется, добился желаемого результата.

Сорвавшееся с пенька бревно зашаталось в воздухе под своим весом медленно сползая вниз в тугой прорехе мембраны. Развеяв топор, я тут же заскочил на пенек и, подхватив свободный конец бревна, стал помогать ему поскорее скатиться на дно.

Частые удары зомби-щук по острому концу с другой стороны мембраны изрядно способствовали скорейшему вызволению затычки их прорехи, однако в образовавшуюся дыру, величиной примерно с мой кулак, тут же сунула длинную пасть самая здоровенная и зубастая зомби щука, выдающие габариты которой позволили отвоевать тесный лаз у других сородичей. Сунуть-то она пасть сунула, но тут же намертво в дыре и застряла, я же, балансируя на пеньке, по очереди скастовал сперва восьмую стойку Стального вепря и тут же вдогон — стойку Духовитого флера, а затем по новой призвав в правую руку топор двойным рубящим из седьмой стойки Изумрудного берса разворотил в кашу зубастую морду застрявшего монстра, ударной волной до кучи выбросив зомби-щуку на ту сторону.

Образовавшийся вокруг меня к тому времени пузырь вонючего газа от Духовитого флера сквозь освобожденную дыру в мембране, как задумывалось, хлынул на другую сторону озера-рва. На зомби-щук шокирующего эффекта он не произвел, зато напрочь перебил привлекающий их с моей стороны кровавый запах. Твари по ту сторону барьера, перестав истерично колотиться о разделительную нас мембрану, застыли в недоумении: какого рожна они все тут скопились?

Воспользовавшись этой секундной заминкой в стане врага, я решительно сунул в прореху мембраны кисть правой руки.

Невидимый барьер исчез.

Образовавшееся тут же на месте сходящихся беспрепятственно водных масс гигантская воронка сорвала меня с пенька и в безумном хороводе закрутила вместе со стаей зомби-щук. Вслепую скастовав стойку Рывка батута, я вылетел из вихря воронки в какие-то относительно спокойные воды и, болюче приложившись плечом об острие подвернувшегося бревна-кола (от серьезного ранения в тот момент меня спасла прослойка наложенного ранее невидимого доспеха), осел ногами на дно. Из-за поднятого смешением вод во рве повсеместно со дна ила окружающее пространство превратилось в отливающее желтизной белесое марево, разглядеть сквозь которое невозможно стало даже поднесенные к глазам пальцы.

Уповая лишь на удачу, я на ощупь зашагал куда-то вслепую, ощупывая пространство впереди руками, но все равно то и дело врезаясь боками и цепляясь ногами за торчащие повсюду бревна-колья (благо продолжающий держаться на теле доспех Стального вепря сглаживал последствия этих частых столкновений). Слепых обитателей рва-озера так же разметало по округе, и мне они, к счастью, по первости не докучали. Не из-за нулевой видимости, разумеется (слепым зомби-зубастикам до фонаря была окружающая белесая муть), но смешавшиеся во взбаламученной воде запахи надежно сбили погоню с моего следа.

Несколько зомби-щук таки учуяли запах моей окровавленной повязки на левой ладони и напали на меня уже когда я, добравшись до какой-то отвесной стены, стал все так же наощупь (по торчащим со склона бревнам-кольям) выбираться изо рва. И снова меня спас доспех Стального вепря. Поглотив львиную долю от укусов зубастых челюстей, он таки схлопнулся, оставив в пастях зомби-щук, лишь вырванные из многострадального плаща кожаные лоскуты. Я же, чудом избежав череды кровавых укусов, тут же вновь скастовал откатившийся Рывок батута, взвился с места на многометровую высоту и, вынырнув из водяной мути взбаламученного рва-озера, судорожно вцепился за какие-то коряги, торчащие из земляного откоса в основании замковой стены.

Тут же нагнавшие и цапнувшие снизу за сапоги зомби-щука придали мне прямо-таки космическое ускорение, и толком даже не поняв как, через мгновенье я уже, полностью выбравшись из опасной воды, босой карабкался по отвесной каменной стене вверх, оставив прожорливым тварям внизу содранные-таки ими с ног сапоги.

— Муууу!.. — восторженный рев питомца в поднебесье сообщил всей округе, что грозный грома-бык обнаружил исчезновение злосчастного барьера и летит кружить затаившихся в замке врагов.

Последовавшая тут череда взрывов наверху подтвердила, что слова у Заразы не расходятся с делом.

Брызнувшая с верхотуры мелкая шрапнель из камней вынудила меня буквально втиснуться в каменную кладку замковой стены.

— Мог бы и о хозяине позаботиться сперва, единоличник хренов, — проворчал я, наблюдая, как плещущиеся вдоль берега в поисках сбежавшего меня зомби-щуки с жадностью накинулись на неумело барахтающуюся в воде тушку грохнувшегося со стены следом за камнями стражника, судя по зеленовато-желтушному цвету кожи которого, тоже, походу, ни разу не живого.

— Муууу?.. — в громогласном реве питомца восторг схватки сменился вдруг озадаченным возмущением.

Снова задрав голову вверх, я увидел, как на шее парящего высоко в небе питомца затягивается словно состоящая из клубов дыма серая, лохматая петля, длинный конец которой опускается куда-то в невидимую с моего ракурса часть замка за кромкой стены. Пойманный Зараза, отчаянно загребая широкими крыльями, пытался сорваться с привязи и улететь, но у могучего грома-быка абсолютно ничего не выходило, и его, как безвольного воздушного змея, уверенными рывками кто-то невидимый начал затягивать в замок.