Рейтинговые книги
Читем онлайн Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды - Александр Архангельский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 90

Так вот, сначала про положительное. После 25 октября 2003 года крупный бизнес стремительно теряет свои отмороженные привычки и становится гораздо законопослушнее. За ним потянулся средний и мелкий; стало ясно, что налоги лучше слегка переплатить, чем недоплатить, что зарплату необходимо перечислять на карточку, в «белую», а не выдавать в конверте; что государство – это не бумажная фикция, а реальная сила. Олигархический период российской истории завершен. Правда, нет полной уверенности, что это не случилось бы безо всякого ареста и приговора; к тому же самому результату неумолимо вела внутренняя логика исторического процесса; путь был бы дольше, но не всегда прямая лучше кривой – иной раз необходимо обогнуть провалы.

Теперь про нейтральное. Многие наблюдатели опасались, что решение об аресте непоправимо нарушит баланс власти, что силовики окончательно возьмут верх над условными кремлевскими либералами, а неформальный договор между членами прежней «семьи» и новыми «питерскими» прикажет долго жить – и вместе с ним прикажет долго жить относительная стабильность. Ошибочка вышла. Арест баланса не нарушил, по крайней мере не нарушил непоправимо; некоторые потери понесла «семья», несколько видных ее представителей ушли в отставку, но отряд не заметил потери бойца и яблочко-песню допел до конца. А потом, когда понадобилось, единоличный обладатель верховных полномочий всех расставил по местам; где теперь мужественный генпрокурор, до которого так тяжело было дозвониться[8] и который был готов уйти в отставку, если Ходорковского не арестуют?[9] Правильно, в кресле министра юстиции.

Ну, а теперь про плохое. 25 октября 2003 года пришлось выбирать между арестом персонального врага и запуском давно запланированной судебной реформы. Потому что какая может быть реформа, какая чистка коррумпированных рядов, какая демократизация, если нужно продемонстрировать городу и миру полную и тотальную управляемость состязательного процесса? Просто если раньше, в ненавистные новым элитам 90-е, главным рычагом судебного управления были олигархические деньги, то теперь стал административный звонок; причем власть, собиравшаяся бороться с разложением судейского сословия, обречена была опереться на самых разложившихся: судья, свободный от компромата, свободен и в своих вердиктах. Хуже того, страшнее того; была запущена машина, которая затягивает в свои зубцы и шестеренки всех подряд, хозяев и порученцев, мужчин и женщин. Приговор Ходорковскому и Лебедеву подлежит хоть какому-то обсуждению; приговоры бывшему и. о. управделами «ЮКОСа» (14 лет) и замначальника юридического управления (7 лет) обсуждаться при наличии здравого ума и трезвой памяти вообще не могут. Беспредел.

Далее. Вместо необходимой и неизбежной легитимации собственности, приобретенной в бурный период раннего русского капитала, легитимации, без которой дальнейшее развитие страны невозможно, начался новый неостановимый передел. Залоговые аукционы были сомнительны? Так сделайте, чтобы общество согласилось с их последствиями, договоритесь с владельцами о политической цене возмещения – и тут уж используйте какие хотите механизмы давления. Нет; вместо этого на глазах у восхищенной публики был уничтожен «ЮКОС», а самые лакомые кусочки выковыривали так беззастенчиво, как даже участники залоговых аукционов себе не позволяли делать. Во всяком случае, никто из них не получал личный кредит в полтора миллиарда долларов у Сбербанка – в воскресенье и не регистрировал подставную компанию по адресу тверской рюмочной – как это было во время аукциона по продаже «Юганскнефтегаза».

А после… после как раз и произошел раскол в элитах. Не из-за какого-то там Ходорковского. А из-за вполне конкретной собственности в особо крупных размерах. Силовики сразу стали тянуть одеяло на себя; так называемые либералы остались ни с чем. Они надеялись достроить «Газпром» «Роснефтью», переварившей «Юганскнефтегаз»; не тут-то было: силовики ни в какой «Газпром» не пошли и начали готовить спешную приватизацию «Роснефти». Нетрудно догадаться, с какой целью и в чью пользу. Либералам пришлось в срочном порядке покупать у товарища Абрамовича «Сибнефть»… Точнее, у тех товарищей, по чьему поручению Абрамович «Сибнефтью» совладел. Среди прочего, у Березовского. И друга его Бадри Патаркацишвили. Стоило ли ломать Ходорковского, чтобы в итоге платить Березовскому? Сомневаюсь. И думаю, что не я один.

Не буду говорить о том, что после такого беззастенчивого передела новые силовые приватизаторы попали в ловушку, которую сами же себе и расставили. Они не могут позволить себе потерять власть. Без нее у них отберут то, что они отобрали у других с ее помощью. Поэтому Путин постоянно говорит о том, что на третий срок не пойдет, а они делали, делают и будут делать все, чтобы он остался. Чтобы – как честный человек и офицер – не смог позволить себе уйти. То есть постепенно и постоянно расшатывают внутреннюю и внешнюю ситуацию.

Не везет нам с 25 октября. Причем уже не в первый раз.

От русского марша к русской любви

На неделе между 30 октября и 5 ноября. – Саддам Хусейн приговорен в Багдаде к смертной казни. – Комитет Госдумы по строительству предложил отменить пороговую явку избирателей. – В Москве планировался Русский марш, но был отменен в последнюю секунду.

Вечный сюжет. Власть хотела как лучше. Переменила советский праздник Седьмого ноября на русское торжество ноября Четвертого. Но наполнить новым смыслом не успела (может быть, и не могла, однако то вопрос отдельный). Произошел типичный перехват темы; старую дату тут же начали насыщать новыми смыслами отмороженные националисты; некоторые из них действительно радели об отечестве, но большинство срывалось в беспримесный нацизм. Долой Европу! долой инородцев! долой, долой, долой! А что не долой? что – даешь? Даешь Россию для русских. Уже в прошлом году Четвертое ноября с трудом удержалось на грани скандала; показывать по телевизору бурное шествие крайне правых было не велено, но слова из песни не выкинешь. На экране почти ничего не было, но в жизни-то было!

Нынешней осенью ситуация обострилась еще сильнее. Шествие Русского марша неизбежно наложилось бы на фон Кондопоги, на антигрузинскую истерику, которой обернулся конфликт с правительством Саакашвили, на калмыцкие дела; запрещать было страшно, разрешать невозможно. Тупик. Несчастные московские правители, в ведении которых находится марш, всячески тянули и лавировали; в конце концов стало ясно, что отступать дальше некуда. Лужкову пришлось наложить вето, выйти в эфир и взять ответственность за объявленный вердикт на себя. За что ответственность? За то, что марш все равно попытаются провести. И за то, что сопротивление маршевиков придется жестко подавить. Такими вот политическими радостями обернулся день, который должен был стать символом национального согласия, исторического примирения.

Не хочется повторяться и вновь напоминать об идейном вакууме нынешнего режима, о менеджерском прагматизме, возведенном в опасную степень. Писать о том, что постмодернистская стилизация общенациональных ценностей, не имеющих реального общественного значения, неизбежно ведет к карстовым пустотам смысла и гарантированным провалам внутренней и внешней политики. Говорить о закономерности полученного результата: ничем другим эксперимент с Четвертым ноября в нынешних исторических обстоятельствах обернуться и не мог. Но сколько можно повторять одно и то же? Ничего же от этого не меняется, только сотрясаем воздух. Лучше скажем о другом. И о других.

Кто сегодня противостоит Правому маршу? Правильно, власть. Но мы же договорились, что она – если говорить не об отдельных людях, а о системе в целом – идеологически никакомыслящая; шествие запрещено ею не столько потому, что нацизм гнусен, сколько потому, что марш общественно опасен. Может привести к беспорядкам. Особенно после всех памятных неприятностей на национальной почве. Риски надо минимизировать; ну-ка, Лужков, покажи им. Лужков показал. Но это никакое не противостояние; это обычная санация общественного порядка. А кто же именно противостоит крайне правым, то есть твердо стоит против? Кто и на каких основаниях отвечает маршевикам «нацизм не пройдет»? Правильно, левые активисты. Для которых Четвертое ноября не торжество, поскольку русское, а Седьмое вполне себе праздник, поскольку советский. Национализму нет, потому что коммунизму – да. От уродства нас обороняет безумие, а от безумия – уродство. Два минуса готовы сойтись на московских улицах и площадях в ближайшую субботу; но минус на минус в истории никогда не дает плюс.

Некому поддерживать ровное горение здорового патриотического чувства, которое заключено прежде всего (если не исключительно) в любви к своему, а не в патологической ненависти к чужому. Здоровое патриотическое чувство не помешает обличать русский фашизм – если он есть, но никогда не позволит уравнять в правах обостренную любовь к отечеству, его истории, культуре, языку – и агрессивный национализм. Как это делают левые.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 90
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды - Александр Архангельский бесплатно.
Похожие на Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды - Александр Архангельский книги

Оставить комментарий